— Завтра, — тихо прошептала она, вглядываясь в ночное небо. — Завтра звёзды встанут в Мёртвый круг. И тогда я наконец-то сниму заклятье Джиббы и выберусь к людям. Как удачно, что ко мне попала эта толпа — я выйду из заточения молодой и красивой. Вот уж повеселюсь.
Глава 25
* * *
Вот уже в который раз Мейс выкладывался по-полной. И спустя несколько часов все его труды оказывались пшиком. Жизненная энергия, переданная им Илонне, утекала, как вода из решета. По всей видимости проклятое хивашское колдовство не могло убить вампиршу, но ослабляло её настолько, что Илонна вновь впадала в кому.
Мейс экспериментировал. Он использовал всё, что знал и умел. Он испробовал даже средства, которые ему предоставили вампирские лекари — вроде вытяжки из желёз снуггасса. Эта вытяжка прекрасно затягивала резаные раны, но не смогла залечить те, что остались после хивашского колдовства на теле Илонны. Три бурые язвы по-прежнему уродовали прекрасное тело девушки.
Мастер Фиррис всё время находился рядом с дочерью. Он пристально следил за действиями ситгарского мага. Иногда он покидал палатку. Мейс знал, что вампир уходит к красной драконице. Когда он впервые увидел, как Фиррис подходит к смертельно опасному ящеру, то решил, что сейчас мастер клинка и погибнет. Раненая драконица, или нет, но она по-прежнему может дышать огнём. К удивлению адепта Гейрге не спалила вампира. Она выслушала, что говорил ей Фиррис и негромко рыкнула. Что сказал ей мастер клинка, осталось для Мейса загадкой. С тех пор Фиррис покидал дочь только для того, чтобы поговорить с драконицей, принести ей куски мяса, что привозили веирцы, или убрать от неё драконье дерьмо. Да-да, высокомерный мастер клинка добровольно взял на себя обязанность чистильщика драконьего помёта.
Мейс с неудовольствием подумал, что надо было настоять на своём и запретить Илонне поселиться здесь. Всё-таки, соседство с раненой драконицей — это не лучшая среда для выздоровления. Но вампирша жёстко настояла на том, чтобы быть рядом с Гейрге. И вот теперь Мейс был вынужден жить не в безопасном городе, а в палатке посреди сумрачной степи.
Единственное, что слегка утешало его — это присутствие отца Илонны. Всё-таки вампир — мастер клинка, и сможет отбить атаку какого-нибудь хищника. Да и вампирские патрули то и дело мелькали неподалёку — не приближались к крохотному поселению и драконице, но и не упускали его из виду.
Мейс вошёл в палатку Илонны. Девушка лежала на импровизированном ложе, сбитом из нескольких досок и покрытых мягким матрасом. Бледное лицо вампирши словно заострилось, отчего её глаза стали просто огромными. Илонна безучастно смотрела куда-то вверх и на приход Мейса никак не отреагировала.
— Ну-с, как у нас дела? — нарочито бодрым тоном спросил Мейс. — Выглядишь неплохо.
— Спасибо тебе, Мейс за всё, что ты делаешь для меня, — тихо сказала Илонна. — Но не нужно. Не трать больше сил — ты и так уже похож на привидение.
— Ерунда. Я скоро разберусь, что хивашские шаманы натворили, и уберу из тебя эту пакость. Ты должна стать прежней.
— Прежней я уже никогда не буду.
— Илонна, надо жить дальше. Я скорблю о твоей потере, но ты должна стать той же прекрасной госпожой воином, которая поражала воображение придворных кавалеров и которой люто завидовали великосветские дамы.
— Зачем мне это? — безразлично спросила вампирша.
Мейс постоял, набираясь храбрости, и, наконец, решился. Он опустился на одно колено возле ложа девушки, взял её руку в ладони и сказал:
— Затем, что я люблю тебя. Никогда не думал, что всерьёз скажу эти слова. Ты знаешь, у меня было много женщин. Но ни одна из них не может сравниться с тобой ни красотой, ни умом. Ты — прекраснее всех. И я хочу, чтобы ты была счастлива, как прежде. Я сделаю для этого всё, что в моих силах.
Грустная улыбка промелькнула на губах Илонны.
— Мейс, когда-то я вполне могла ответить тебе взаимностью. Прикосновение душ не всегда связывает влюблённых — так уже бывало.
— Не понимаю, о чём ты, — недоумённо сказал Мейс.
— Прикосновение душ — это особая магия. У нас с Диллем это произошло ещё до того, как я приехала в Арьен. Скажи ты мне эти слова тогда и сделай то, что совершил Дилль, вполне вероятно я бы ответила согласием на твои слова.
Мейс понял, о чём она говорит, и еле подавил в себе вспышку гнева. Проклятый Дилль, даже после смерти он стоит между ним и Илонной!
— Вы с ним совсем разные, — глядя куда-то мимо него, сказала девушка, — Ты — красавец и атлет, признанный магический талант и любимец великосветских дам. А Дилль — всего лишь тощий рыжий парень с драконьим даром.
— Клянусь, я никогда не посмотрю в сторону других женщин, если ты осчастливишь меня, — пылко воскликнул Мейс. — Мне нужна только ты.
— Ты не понимаешь, что значит: обладать одной душой на двоих, — покачала головой Илонна. — Я потеряла Дилля и часть себя. Я больше не чувствую его. Во мне словно что-то умерло.
— Я верну тебе сторицей всё, что ты утратила.
Илонна молча откинула колючее одеяло из шерсти. Мейс изумлённо уставился на меч, лежащий рядом с девушкой на постели.
— Этот меч Диллю вручил старейшина Рогор. Убрать его отсюда может только мой муж.
— То есть, если я стану твоим мужем, то смогу его взять? — Мейс не понимал, куда клонит Илонна.
— Чтобы стать мужем женщины-воина, претендент должен выдержать брачные поединки, — безучастно сказала Илонна. — Так принято в вампирских кланах. Жениха может вызвать любой желающий добиться руки невесты, и он должен выйти в круг чести и победить всех, чтобы брак считался законным.
— Ты хочешь сказать, что Дилль выходил на поединки против вампиров и победил их? — недоверчиво поднял бровь Мейс. — Но он ведь совсем не умел фехтовать.
— Против него вышли все холостые мужчины клана — от учеников до мастеров клинка. Он дрался огненным посохом и убил двух отличных фехтовальщиков, один из которых был мастером клинка, — Илонна посмотрела на Мейса. — Ты сможешь повторить это? Сможешь сражаться с целым кланом воинов, зная, что в любом поединке тебя могут убить?
Мейс поднялся. Сражаться с мастерами клинка? Да его на кусочки порежут в первом же поединке. Он провёл много боёв с мастером Оквальдом в Академии и несколько тренировочных с отцом Илонны здесь, а потому очень хорошо представлял, на что способны настоящие мастера клинка.
— У меня нет огненного посоха, — натянуто улыбнулся Мейс. — А нельзя ли обойтись без этих ваших брачных поединков?
Во взгляде Илонны что-то промелькнуло — Мейс не понял, что именно.
— Я же говорила, вы с ним совсем разные, — кривая усмешка появилась на её лице. — Дилль, практически не умея фехтовать, вышел на смертельные поединки. В душе он — воин. Именно поэтому его приняли в клан. И при осаде Григота своей смертью он доказал, что старейшины не ошиблись.
Илонна мрачно посмотрела на Мейса.
— Поэтому только Дилль может взять с моего ложа этот меч.
— Но он умер! Зачем ты пытаешься заживо похоронить себя?
— Тебе не понять. Уходи, Мейс. Вернее, уезжай в Тирогис. Возвращайся к королю, дамам и балам.
Мейс угрюмо сжал губы и выскочил из палатки Илонны. Его душила злость на упрямую вампиршу и рыжего Дилля. Этот проходимец чем-то заморочил ей голову — возможно, своим уникальным драконьим даром. Что ж, значит Мейсу придётся сделать всё, чтобы эта дурь выветрилась из головы прекрасной вампирши. Можно даже… — тут Мейс улыбнулся, — можно даже использовать его навыки, чтобы пробудить в Илонне животный магнетизм. И привязать её к нему. Ну и что, что она ответит ему, находясь под воздействием магии? Зато Илонна будет принадлежать только ему одному. И тогда никаких брачных поединков не потребуется.
Приняв это решение, Мейс глубоко вздохнул, успокоился и вернулся в палатку.
— Давай забудем об этом разговоре. Я — прежде всего врачеватель. Адельядо мне голову оторвёт, если я не вылечу тебя. Ты должна вернуться в Академию в полном здравии. Так что, давай-ка продолжим лечение.
