Макс закончил и подошел ко мне. Он встал напротив, облокотился на столешницу и оказался в непосредственной близости от моего лица. Его губы замерли в сантиметрах от моих губ, когда я спросила.
– Почему у вас с отцом разная фамилия?
Зверь вскинул брови и немного отстранился.
– Пауэлл – это фамилия моей мамы, когда мне было шесть, какая-то сумасшедшая фанатка забралась в наш дом с пистолетом. Ничего серьезного не случилось, но после этого родители решили, что будет лучше, если нас ничего не будет связывать с Ривзом.
В моей груди разгорелось еще большее чувство вины.
– И я все испортила. Прости.
– Рано или поздно правда всплыла бы. Я не виню тебя, – пожал плечами он.
– Просто ты очень добрый, Макс. Кто же знал, что под личиной Зверя скрывается добродушный ежик.
Он, явно засмущавшись, раздраженно фыркнул, отклоняясь назад. Но я успела схватить его за затылок и притянуть к себе, соединяясь с его сладкими губами в поцелуе. Он очень нежно огладил мое лицо и волосы, распаляя пламя внутри меня. Я медленно отстранилась.
– Макс, мне нужно знать точно. Что между нами?
– Я забрал тебя на Рождество к своей семье, – ответил он.
– Да, но…
– Мы вместе, мы пара. Ты моя девушка, которая свела меня с ума, хоть я и противился этому, – прямо сказал он.
Я не могла сдержать улыбки от его слов. Внутри меня засветилось солнышко, согревая своими лучиками каждую клеточку моего тела.
– Почему же ты противился этому? Из-за того, что я была занята?
– Отчасти. Поначалу, хоть я и боролся, но думал только о том, чтобы переспать с тобой, – он тяжело выдохнул и провел большим пальцем по моей нижней губе. – Моя девушка, бывшая невеста, она изменила мне.
– Ди? – Он окинул меня непонимающим взглядом, и я пояснила: – Те смс, она подписывалась.
– Да, это была Ди.
– Это ужасно. Ты любил ее?
– Да, любил.
Следующий вопрос, который я хотела задать ему, пугал меня саму. Вернее пугал не вопрос, а его возможный ответ.
– Ты… все еще любишь ее?
– Нет, она в прошлом.
– Она постоянно пишет тебе. И мне показалось, что вы виделись недавно. – Вернее я прочла это в смс, которое она прислала ему сразу после нашей потрясающей ночи вместе с Максом. Но сказать об этом прямо я не могла.
– Ди упертая, она иногда наведывается в Скалу.
Я всерьез задумалась над его ответом, мог он обманывать меня и втайне все еще любить ее?
– У меня были мысли, что сзади ты берешь меня, чтобы не видеть мое лицо и представлять кого-то другого, – откровенно выдала я. Это действительно беспокоило меня. Сейчас все изменилось, но мне нужно было знать.
– Дело было не в другой, дело было в тебе.
Я отвела взгляд и сжала губы.
– Ох, спасибо, значит дело во мне. – Я попыталась отстраниться, но он перехватил мои руки, не дав мне этого сделать.
– Обезличить тебя было проще, я думал, это сработает, боялся с самого начала, что влечение станет чем-то большим.
– И как, стало?
– Дело в том, что это стало «не просто влечением» давно. Можешь называть это банальным или глупостью, но я не мог перестать думать о тебе с той ночи в баре «У Микки». Узнав тебя поближе, когда ты без конца досаждала мне и надоедала, я подумал: «Она так раздражает меня, я еще никогда не встречал таких громких, вредных и любопытных девушек». Но чем сильнее я хотел почувствовать отторжение, тем сильнее становились мои чувства к тебе.
– Так значит, ты не жалеешь?
– О том, что позволил тебе ворваться в мою серую жизнь и раскрасить все рыжими красками? Нет. Перри, я прошел бы через это снова. Потому что ты нравишься мне уже давно. Потому что я был одним из тех, кто смотрел твои новости в раздевалке. И в ту ночь ты действительно привлекла меня. Хотя я думал, что разбит, – Макс тяжело выдохнул. – В тот день я застал свою невесту в постели с другим. После я напился, но твои слова подействовали как нельзя лучше. В тебе была такая легкость и жизнерадостность, и мне даже стало завидно, ведь меня тяготило ее предательство. Я не хотел больше испытывать нечто подобное.
– Не хотел быть в отношениях, опасаясь, что тебя снова могут предать, – продолжила я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Да.
Я обошла стол и набросилась на Макса, целуя его уверенно и властно. Мне хотелось сказать ему, что я никогда не поступила бы с ним так. Мои поступки говорили о другом, ведь я изменяла Майку, но дело в том, что Даррелла я никогда не любила, а Макса… Черт. Я любила его. Сама не понимаю, как это произошло. Но вот, сейчас я целовала его и понимала, что так хорошо как с ним, я не чувствовала себя никогда.
– Макс, я…
– Перри, мне всегда было интересно узнать больше о репортерской работе, – мама Макса появилась в кухне. – Ох, простите, я помешала вам.
– Все в порядке, это ведь твой дом, – усмехнулся Макс.
– Ну, так что, Перри, расскажешь?
Я кивнула и принялась отвечать на все вопросы Оливии. Я рассказала ей все, начиная с момента, как поступила в колледж и заканчивая сегодняшней игрой Дьяволов с Кракенами.
– Твой контракт истекает, можем мы надеяться на то, что ты решишь играть в Кракенах? – спросила Оливия сына. Я заметила в ее глазах тоску, которую она стремилась утаить. Это тяжело, когда твой ребенок живет на другом конце страны. Этот материнский взгляд напомнил мне о моей маме.
Надеюсь, она сможет примириться с моей позицией, если нет, то я бессильна.
– Я не рассматриваю их клуб.
– Понимаю, – кивнула Оливия.
И я понимала. Кракенов тренировал Уэйн Ривз – отец Макса. Он ни за что не пойдет играть в их клуб.
– Ладно, я бы не отказалась от просмотра семейных фотографий маленького Максимилиана. – Таким способом я решила разрядить обстановку.
– Максимилиан? Он ненавидит это имя, – фыркнула Джой, появляясь в кухне и поглядывая на брата.
Макс медленно закрыл глаза и пожал плечами, словно показывая сестре, что смирился с тем, что я продолжу называть его именно так.
Все вместе мы переместились в гостиную.
Оливия была только рада показать мне фотографии своих детей. Маленькая Джой, конечно, была милой, но Макс был просто очарователен.
– Это ты? – удивленно спросила я. Глядя на детские фотографии Макса, тяжело было узнать сильного, накаченного, внушающего страх в противников Зверя в маленьком мальчике. Со страниц альбома на меня смотрел пухлый ребенок, с темными волосами и огромными голубыми глазами.
– А здесь я не разрешала ему смотреть Симпсонов60. – указала Оливия на фотографию справа.
Мое сердце в груди перевернулось, потому что на фотографии был все тот же пухлый мальчик с голубыми глазами, полными слез. Надув губки он смотрел в объектив камеры.
– Ты был таким милым ребенком, – умилялась я, глядя на маленького Макса.
– Милым, как же, – фыркнул Зверь. – Я был толстым ребенком, над которым издевался весь класс.
Я положила голову на его плечо.
– Дети могут быть жестоки. И ты вовсе не был толстым, чуть-чуть полноват, это прошло бы со временем, – отозвалась я.
Джой и Оливия рассматривали другой альбом. Я и Макс в каком-то смысле были одни.
– Не прошло бы. Это самообман, – фыркнул он, откидываясь на спинку дивана и располагая руку за моей спиной.
Я пихнула его коленом. Во мне плескалось возмущение.
– Тебе не стоит втаптывать малыша на фото в землю! Мне нравится маленький Макс, так что помолчи и дай мне досмотреть фото.
Его рука покровительственно накрыла мое плечо. Пауэлл больше не отвлекал меня.
Вечером мы поднялись в комнату, которую Оливия приготовила для нас с Максом. Я так устала за день, что валилась с ног, однако настроение у меня было отличное.
– Спасибо, что не дал мне улететь в Ньюарк, – сказала я, прыгая на кровать.
Макс лег рядом и погладил рукой мою спину.
– У меня кое-что есть для тебя, – вдруг сказал он, а затем встал с кровати, оставляя меня в недоумении.
Он вернулся назад и протянул мне маленькую красную коробочку с золотым бантом.
