– Дело в том, что… – Таня выглядела очень смущенной. – Она мне рассказала… Я точно знаю, что Лидка мне не врала, потому что… потому что…
…Спустя пять минут Леха знал абсолютно все подробности «дела об изнасиловании малолетки». И о роли в этом деле Таниного отца. И о поддельной «справке из травмпункта», оформленной им же задним числом. И даже о том, от кого же Ермошина в действительности залетела…
Последняя информация страшно развеселила Жулика.
– Серьезно? – переспросил он, не веря.
– Да.
– И на что же эта барышня рассчитывает? Ведь достаточно будет взглянуть на новорожденного, чтобы убедиться: к его зачатию я просто физически не могу иметь никакого отношения!
– Лида… она просто думать не умеет, – в голосе девушки послышалась легкая снисходительность взрослой девушки к непутевой подруге. – Мой папа заплатил ей пятьсот долларов – она и повелась.
– Откуда тебе известно про пятьсот долларов? – мгновенно воткнулся вопрос.
– Он мне сам говорил… Я как-то случайно нашла в Лидиной комнате конверт из городской прокуратуры. Постановление о возбуждении уголовного дела по обвинению вас в изнасиловании. Пришла домой, поскандалила с папой…
– Я, конечно, благодарен тебе за участие в моей судьбе… Но зачем же было скандалить?
– Ведь это подло, непорядочно… несправедливо! Нельзя обвинять человека в преступлении, которого он не совершал!
– Такая жизненная позиция делает тебе честь, – оценил Сазонов немного высокопарно и, помолчав, взглянул на девушку со всей серьезностью: – Ладно, Таня. Спасибо на добром слове. Но нам придется расстаться. Я – особо опасный рецидивист, ты – юная и непорочная дева, у которой вся жизнь впереди. Не по пути нам…
– Прогоняете?
– Просто объясняю ситуацию. В случае чего меня запросто смогут обвинить в твоем похищении. И твои свидетельства не будут иметь никакого веса.
– Если честно, то мне некуда больше идти, – выдохнула Голенкова и почему-то покраснела.
– А как же папа с мамой?
– Я их ненавижу, – с категоричностью юности заявила Таня. – Особенно папу…
– Во-от оно что…
Тактичный Жулик не стал развивать щекотливую тему. Чтобы переменить тональность беседы, он защелкал кнопками телевизионного пульта, переключая каналы, пока не остановился на общегородском. Сделал он это очень вовремя: внизу телеэкрана медленно ползла бегущая строка: «ЧЕРЕЗ ПЯТЬ МИНУТ ВЫСЛУШАЙТЕ СРОЧНУЮ ИНФОРМАЦИЮ ЦЕНТРА ОБЩЕСТВЕННЫХ СВЯЗЕЙ ОБЛАСТНОГО УВД».
Информация не заставила себя долго ждать. Вскоре в телевизоре появилась физиономия общественного связного в милицейских погонах. Уткнув нос в бумажку, он скороговоркой пробубнил про «особо опасного рецидивиста Сазонова А. К.» и, перечислив вменяемые ему обвинения, остановился на самом последнем – заказном убийстве начальника ГУВД полковника Коробейника Ю. В. и школьной медсестры Голенковой Н. Е., случайно оказавшейся в его машине. На экране замелькали кадры оперативной видеосъемки: обугленный остов джипа «Линкольн Навигатор», россыпь автоматных гильз, какой-то черноволосый мужчина, уткнувшийся головой в руль…
– Следствием установлены и исполнитель, и заказчик преступления, – бесстрастно вещал общественный информатор УВД. – Киллером стал Зацаренный Геннадий Валерьевич, уголовная кличка Цаца, а заказчиком – особо опасный рецидивист Сазонов Алексей Константинович по кличке Жулик. Не желая платить киллеру деньги, заказчик зверски расправился с Зацаренным… Граждан, которым известно местонахождение особо опасного рецидивиста Сазонова, просим позвонить по телефону 7-22-22 или 02.
Жулик выслушал сообщение с каменным лицом закаленного бойца и профессионала. А вот Танина психика оказалась не готовой к известию о маминой смерти… Незряче глядя в телеэкран, она оглушенно молчала. Поднялась на негнущихся ногах, подошла к телевизору и, неожиданно хватанув открытым ртом воздух, рухнула на пол.
Сазонов сориентировался мгновенно.
– Пиля, ватку и нашатырь – быстро! – скомандовал он, приоткрыв дверь. – И стакан холодной воды!
Осторожно переложив девушку на кровать, Леха грамотно промассировал ей гортань. Открыл окно – портьера запузырилась от сквозняка. От ватки с нашатырем Таня пришла в себя и непонимающе взглянула на Жулика.
– Вот, водички попей, – ласково посоветовал Сазонов, поднося к губам девушки граненый стакан.
…Весь вечер Таня убито молчала. Впрочем, никто и не лез к ней с расспросами. Уже за полночь она зашла на кухню и, усевшись напротив Сазонова, произнесла:
– На такое способен лишь он. Больше некому.
Капитанская дочка сознательно не называла имени отца, но Жулик сразу понял, о ком идет речь.
– Последние два дня я не выходил из квартиры, – осторожно напомнил Жулик, опровергая таким образом телевизионные обвинения.
– Он уже раз пытался убить маму. Да только не получилось, – произнесла девушка отстраненно, отвернулась и почувствовала, что сейчас заплачет.
Ей захотелось уткнуться в плечо Лехи и чтобы он обнял ее своими тяжелыми руками – только бы защитил ее, только бы не дал никому тронуть…
– У меня больше никого нет, – глухо сказала Голенкова.
– Я знаю, – ответил Сазонов и обнял ее именно так, как она того и хотела.
Несколько минут Таня собиралась с мыслями. Наконец молвила просто, тихо и ровно:
– Он обыкновенный убийца. Спокойный и равнодушный. Он всегда был таким. Но когда с зоны вернулся – стал совсем невозможным. Считает себя хозяином жизни. Он мне так и сказал – мол, могу теперь весь мир купить.
– Да ну? – удивился Жулик, искоса глядя на девушку. – Неужели у него есть деньги для такой дорогой покупки?
– Есть. Я их видела. Он меня возил… среди ночи, к себе на работу. Там, в хозяйственном дворе ресторана, есть ход в подвал. За решетчатой дверью – подсобка. А в стене – дверка в подземелье. Там еще какая-то мастерская. Он мне показывал огромный-огромный сейф и даже открыл его. Там очень-очень много золота и валюты.
Леха не перебивал девушку. Он понимал: мстя ненавистному отцу, она расскажет о его подпольной жизни все, что знает.
Так оно и произошло.
– А ты не боишься, что я, особо опасный рецидивист, могу выставить этот сейф подчистую?
– Там глубоко… Сигнализация, железные двери. А если даже его и ограбишь – так будет лучше. От золота одно зло.
– Где, говоришь, этот сейф стоит? – прищурился Жулик. – В ресторанном подвале?
Голенкова слабо кивнула.
– Вход под кухней, а сам подвал, как я поняла, под улицей, у входа в «Золотой дракон».
– Во-от оно что! Да уж, насчет того, что от золота – одно зло, ты права. Ты даже не представляешь себе, что это за золото! Вот и придется избавить твоего папу от этого зла. И не только твоего папу…
* * *
Михалюк вернулся из Москвы страшно злым, и известие о событиях у мотеля «Ракушка» явно не подняло ему настроения.
Проницательный «смотрящий» понимал: что-то тут не сходится. Цаца, конечно, был пацаном недалеким, но именно эта недалекость и гарантировала, что директор «Находки» никогда не станет играть в двойные игры. Ментовская версия о тайном сговоре с Жуликом выглядела слишком неправдоподобно, чтобы быть безоговорочно принятой – даже несмотря на неопровержимость улик.
Смотавшись с пацанами в Ульяновку, Дядя Ваня тщательно обследовал дачный домик. Никаких следов пребывания похищенной там не оказалось. Судя по всему, Цаца держал ее в каком-то другом месте…
Сколько «смотрящий» ни ломал себе голову, ни одной версии произошедшего так и не отстроил. Созвонившись с офисом и отдав несколько распоряжений, он просидел в Ульяновке аж до самого вечера и в город отправился лишь после ответного звонка.
– Говоришь, Генка тебе в последний раз с дачи звонил? – уточнил он у Зондера по дороге в «Находку».
– Да. Я ему еще про «Кадиллак» сказал – мол, бери, пахан разрешил.
– Девка при нем была?
– Вроде была.
– Что ты обо всем этом думаешь?
– А что думать? – хмыкнул Игорь. – Конкретная подстава… Ментам по-любому надо Жулика закрыть, вот и рады на него любой грузняк взвалить. А вообще мне кажется, что без Голенкова тут не обошлось. Прихватить бы его и расспросить…
Несколько минут ехали молча. Михалюк вел свой «Мерседес» неторопливо, и джип с пацанами, идущий в кильватере, то и дело норовил обогнать лимузин пахана.
– Не лезь поперед батьки в пекло, – проскрипел Дядя Ваня. – Ну, прихватим мы Голенкова, а потом что? А потом его по-любому выпустить надо. А он мусоров на нас натравит. Ты лучше ситуацию масштабно прикинь. Сперва нарисовалась тема с царскими червонцами, которых у бывшего мента, видимо, выше крыши. Затем идиот Цаца… прости господи, придумывает кино с этой девкой. Пришлось подписаться – не бросать же своего пацана! А потом выясняется, что в городе уже несколько недель орудует Жулик, с понтом – следак из Генпрокуратуры. Думаешь, он сюда просто так из Франции вернулся? Не тот человек! Сазонов одной жопой на десяти ярмарках поспел, всегда около денег и всегда в долгу, всегда на двух бабах женат да три в чужих койках лежат! Есть у меня чуечка, что его тоже это золото заинтересовало. Да и многие концы на нем сходятся.
