Томашевский машинально поднял руку и, потянулся пальцами к её щеке. Так хотелось, как прежде, коснуться её лица, провести пальцами по губам и крепко обхватив её руками за талию, прижать к себе, чтобы снова услышать биение её сердца, ощутить тепло и шелковистость её кожи под своими пальцами. Но, так и не решившись, он опустил руку и покинул её кабинет, стремительно направляясь на улицу.
Он сел в машину и посмотрел прямо перед собой. Не расслышал вопроса водителя и лишь задумчиво скользил взглядом по стеклу на стекающие капли осеннего дождя. Отвлёкся лишь только, когда почувствовал на своей щеке тёплые детские ладошки.
Эльдар повернул голову и взглянул на улыбающуюся мордашку Евы.
– Ты устал? – она гладила его пальчиками по лицу.
– Да, немного… – Томашевский прижал её голову к своему плечу и коснулся губами её волос. – Ну что, поедем домой? Проконтролируем, во сколько Стас сегодня вернётся домой. Что-то мне его задержки после хоккейной секции перестали нравиться.
– У него появилась девушка. Она фигуристка. Занимается в том же ледовом дворце, что и он. Я слышала, как он говорил об этом со своим другом по телефону.
– Кто у него появился? Девушка?
– Да. Я видела, как он провожал её вчера до дома.
– А она что, живёт в нашем посёлке?
– В соседнем доме.
– Так. Только этого мне и не хватало. Сначала белые мыши, теперь первая любовь.
– Да, нет у них не любовь. Пока я за ними наблюдала из окна, они ни разу не поцеловались.
– Ты что, шпионила за ними?
– Совсем чуть-чуть. Ведь это было крайне необходимо, иначе, откуда бы ты узнал обо всём.
– Ну, выдавать чужие секреты – это неприлично, да будет тебе известно. И кстати, откуда ты знаешь о том, что поцелуи непременно присутствуют, когда два человека любят друг друга?
– Дядя Эльдар, ну кто же этого не знает. Я даже знаю, откуда берутся дети у мужчины и женщины. Хочешь, я могу тебе рассказать.
– Что? – он с ужасом посмотрел на свою племянницу. – Нет, дорогая моя, уволь меня от подобных разговоров. Я полагал, что я об этом кое-что и сам знаю. Володя, поехали домой, – обратился он к водителю и, усадив Еву к себе ближе, обнял её за плечи, и с улыбкой посмотрел в окно, вспоминая её пламенную научно-познавательную речь на тему любви и появления детей в жизни взрослых.
Когда машина Томашевского в сопровождении охраны покинула территорию двора школы, мужчина, сидевший на заднем сидении дорогого внедорожника чёрного цвета, припаркованного у забора, небрежным жестом достал сигарету из пачки и, прикусив её зубами, вопросительно посмотрел на своего водителя.
– Что он здесь делает в этой школе?
– Водит приёмную дочь на занятия.
– И только?
– Не только. Зазноба у него здесь работает, – мужчина, сидевший за рулём, хищно улыбнулся, от чего его лицо, покрытое сильными шрамами, стало выглядеть устрашающе. – Красивая деваха! Я ходил за ней пару дней. Она кстати работает по совместительству ещё и в ночном клубе «Колизей».
– И кем же?
– Танцует, разумеется. У шеста. Потрясающее зрелище. Знаешь, я ведь не охоч до таких субтильных козочек. Но клянусь, когда вижу её на сцене, отымел бы её прямо там у пилона, при всём честном народе. Есть в ней и в её танце какая-то дьявольщинка.
– Смотри, чтобы я тебя потом не отымел. Я тебе, что сказал делать?
– Следить за ним и за его семьёй.
– Вот именно следить, а не таскаться по ночным шоу и кабакам.
– Капрал, но как бы я всё узнал, если бы как ты выразился, не таскался за ней. У них там кипят нешуточные страсти. Видел бы ты это. Получше любого сериала, – мужчина, улыбнувшись, посмотрел в зеркало заднего вида, но заметив лицо шефа, искажённое яростью, тут же попытался спрятать свою улыбку.
– Ладно, меня подробности его интимной жизни мало волнуют. Я о них и так слишком много знаю.
– Откуда? Вы знакомы?
Мужчина улыбнулся.
– Знакомы. И очень хорошо.
– Вы были друзьями?
– Друзьями? Нет. С Томашевским мы были напротив всю жизнь в яростном соперничестве. Вот уж не думал, что когда мы станем искать камни, я столкнусь с тем, что придётся окунуться в своё прошлое. Конечно, я знал фамилию его брата, но она не такая редкая и вполне могла принадлежать людям и не состоящим в родстве Эльдаром.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– У тебя в прошлом остались счета к нему?
– Счета? Нет, те счета, что были в прошлом давно оплачены. А вот новые, связанные с его братом, мне ещё только предстоит взыскать с него. И надеюсь, у него есть веские аргументы, чтобы доказать мне, что ни он, ни дети этого козла, который спёр мои камни, ни в чём не виноваты. Жаль, будет крошек, такие маленькие. Но у меня нет другого выхода. Отправлю в гости к родителям вместе с их заботливым дядей.
– Ну, ты и кровожадный, босс. А мне что теперь делать?
– Следить дальше, и всё мне докладывать, а про девчонку забудь, понял? Шлюх и без неё хватает. Если неймётся, займись удовлетворением своей разыгравшейся похоти в другом месте.
– Я ведь только пошутил.
– За такие шутки голову сниму. Ты должен помнить, что мы в этой стране практически на нелегальном положении, и поэтому любая шумиха вокруг, разрушит все наши планы до основания. Просто собирай информацию и сообщай об этом мне, а я сам решу, как мне её консолидировать. Твои умозаключения и предложения меня не интересуют.
– Да, ладно тебе, Капрал, я ведь не специально и…
– Ещё не хватало, чтобы ты делал это специально. Отвези меня в гостиницу и возвращайся к дому Томашевского. Своему подельнику скажи, пусть следит за девчонкой. Мне нужно знать, насколько их отношения серьёзны. Это важно поверь мне, и в будущем нам это может, здорово пригодится. Давай, поехали!
Мужчина со шрамами взглянул на своего шефа в зеркало заднего вида и согласно кивнув, завёл двигатель автомобиля и покинул парковку школы, стремительно направляясь в гостиницу.
****
Томашевский не понимал, зачем он снова ехал в это место. Уложив детей спать и сделав последние звонки и распоряжения относительно утренней поездки в Лозанну, он пришёл в свою спальню. И теперь, когда мысли перестали занимать вечные и нерешаемые проблемы бизнеса, снова вернулся к дневному разговору со Стефанией в его кабинете.
Он целый день думал о словах Маши и силился понять, что это было, просто её предположение или она действительно права относительно чувств Стефании. Способен ли кто-то полюбить его в этой жизни по-настоящему и бескорыстно, не взирая, на его миллионы на банковских счетах, дома, машины и его огромное состояние.
Он уже смирился с участью волка одиночки по жизни и поверить в то, что когда-нибудь сможет обрести своё счастье, подобное его другу, не надеялся. Да, и какие чувства могли быть к ней, к той, которая своим упрямством заставляла его каждый раз взрываться от гнева и вызывала только одно единственное желание, уничтожить её.
Врал сам себе, что она ему безразлична и сейчас, и тогда, когда впервые коснулся пальцами её нежной кожи, когда вдохнул аромат её тела, когда увидел её танец в зале балетной школы, когда она вычерчивала на паркете кончиками балетных туфель немыслимые па. И когда увидел её в полумраке ночного клуба, движущейся на шесте, подобно урагану, разрывая его вены адским пламенем не только от желания завладеть её телом, а подчинить её душу. Хотел понять внутреннюю суть этой женщины, докопаться до истины, изгнать обманную личину прочь, освободить от оков и понять всё-таки, когда она была настоящей.
Именно поэтому и поехал снова туда, откуда началось неизбежное крушение их отношений, их падение в пропасть, из которой они так и не смогли выбраться и пока никто из них не собирался протягивать руку помощи, чтобы вместе преодолеть все эти подводные камни тотального одиночества.
– Эльдар Станиславович, мы приехали… – громкий голос водителя заставил Томашевского повернуть голову.
Он молча взглянул в глаза мужчины, который вопросительно смотрел на него, в зеркало заднего вида.
