— В самом деле? — Я задумчиво почесал затылок. — Но мы же не собираемся злоупотреблять их гостеприимством?
— Да кто тебя знает... — засмеялась Алиса. — С тобой всегда жди неприятностей.
— Милая, если что, мы будем вариться в одном котле — разве это не романтично? Уверен, это будет самое теплое свидание в твоей жизни.
— Может, и так, но я лично предпочитаю котлу джакузи. — Алиса поднесла к глазам Скипетр.
— Значит, договорились... — подвел я итог бодрым голосом. — Но сначала надо подумать о том, как вообще умыкнуть этот Крест. Ты что-нибудь слышала о Скагерраке?
— Краем уха. — Алиса пожала плечами. — Говорят, там жутко мерзкий климат.
— Так оно и есть. — Я достал купленный накануне атлас и протянул его Алисе. — Жутко гиблое место. Летом жара за сорок, зимой такой же мороз. Весной и осенью дожди и штормовые ветры. Эти монахи поселились в горе, устроили там себе Храм, кроме них, там вообще никого нет.
— И что, лучше места они не нашли? — поинтересовалась Алиса, листая атлас.
— Ты не знаешь психологии монахов. Им чем хуже, тем лучше. Страдания приближают их к богу.
— Папа как-то предлагал мне пойти в монахини, — сказала Алиса. — В качестве альтернативы тюрьме. Говорил, что он может это устроить.
— Ну и?..
— Я выбрала тюрьму. Терпеть не могу монашек.
Это было что-то новое.
— Я и не знал, что ты побывала в тюрьме. За что, кстати?
— Мелочи, — отмахнулась Алиса. — Пыталась ограбить ювелирный магазин. Тогда я была просто несмышленой дурочкой, даже о сигнализации понятия не имела.
— Хочешь сказать, что теперь ты изменилась? — заметил я как можно более невинно. Уловив на себе гневный взгляд Алисы, рассмеялся. — Один ноль в мою пользу...
— Болтун... — Алиса улыбнулась и расслабилась. — Ладно, давай о деле думать. Ты читал бумаги Родригеса?
— Ну разумеется. Еще когда он предложил мне украсть Крест. Но там нет ничего для меня нового, я уже слышал об этом Храме. Поговаривали, что там много всякого добра, я и разузнал что к чему.
— И что?
— А ничего... Когда все узнал, решил туда не лезть.
— А сейчас, значит, хочешь? — улыбнулась Алиса.
— Так теперь у меня есть вот это... — Я кивком указал на Скипетр. — Теперь игра стоит свеч.
— И чем же тебе так не понравился, этот Храм?
— Потому что туда трудно попасть и еще труднее оттуда вернуться. Их Храм расположен внутри горы, это километра три над уровнем моря. Воздух контролируют радары, поэтому на глайдере к ним не подъедешь. Пешком тоже лучше не лезть, там минные поля и электронные снайперы. За километр попадают в теннисный мячик.
— Впечатляет. — Алиса покачала головой. — Весьма современные монахи, ты не находишь?
— Может быть, — согласился я. — Именно из-за всех этих прелестей я и отказался от их денег в прошлый раз. Лучше быть бедным, но живым.
— Но ведь с тех пор ничего не изменилось, — улыбнулась Алиса. — Как же ты хочешь попасть туда?
— Понятия не имею, — искренне ответил я. — У тебя ведь светлая голова, так придумай что-нибудь.
— Может быть. — Алиса загадочно улыбнулась и взглянула на меня. — Скажи, милый, тебе никогда не приходила в голову мысль стать монахом?
Брат Юлиан с самого утра был не в духе. С тех пор как его филиалу урезали ассигнования, подбирать новых адептов стало еще труднее. Увы, таковы мрачные реалии, люди все дальше отходят от бога, и увлечь их служением Господу можно разве что с помощью дешевых трюков. Взять, скажем, прошлый месяц, когда удалось завербовать девятнадцать человек. Обошли все приюты и ночлежки, потратили четырнадцать тысяч кредов на еду и одежду для обездоленных. И что в итоге? Девятнадцать человек, из них шестеро сбежали сразу, нажравшись и нацепив на себя обновки, четверо отказались лететь в последний момент — они, видите ли, передумали. Еще один негодяй удрал, стащив у него портмоне с деньгами. Из оставшихся восьми один умер в дороге от сердечного приступа, так написали в отчете. Хотя какой там сердечный приступ — выжрал литр какой-то гадости, посинел и через час помер. Итого всего семь человек за месяц, и это при таких затратах! Обнищал народ, обнищал. Духом обнищал, не вдохновишь теперь никого на духовные подвиги...
В дверь постучали, затем в кабинет, кутаясь в стандартную серую униформу, вошла Ядвига.
— Слушаю вас, сестра... — Юлиан грустно взглянул на монашку.
— К нам посетитель, — тихо сказала монашка. — Ждет в холле.
— Опять какой-нибудь побирушка? — хмуро заметил Юлиан.
— Наоборот, брат Юлиан... — Монашка едва заметно улыбнулась. — Этот человек хочет сделать пожертвование.
— А что, такие еще остались? — Брат Юлиан грустно усмехнулся. — Шучу, сестра, шучу... Давайте зовите его...
Ядвига вышла. Юлиан снова вздохнул. Пожертвование... Знает он все их грязные методы. Сейчас принесет бумажку в десять кредов, а затем будет просить походатайствовать перед властями о выделении земли, ссуды или еще бог знает чего.
Дверь снова открылась, в кабинет вошел человек лет тридцати. Он был высок, строен, хорошо сложен. Но держался робко и неуверенно — потоптавшись у порога, медленно подошел к Юлиану, держа в руках довольно замызганный деревянный ящичек.
— Простите... — сказал незнакомец. — Не знаю, как к вам... обращаться.
— Присаживайтесь... — сказал Юлиан, изобразив радушную улыбку. — Называйте меня братом Юлианом. Чем могу вам помочь?
— Да я, собственно, на минуту... — Незнакомец снова замялся. — Вот, пожертвовать хотел. Мне не нужно, я живу очень скромно. А вам... — он осторожно поставил ящичек на край стола, — вам пригодится...
— Что здесь? — спросил Юлиан, не изъявив желания лично заглянуть в ящичек.
— Тут камни. И монетки всякие... — Незнакомец открыл ящичек и придвинул к Юлиану. — Вы посмотрите, они красивые. Я в детстве всегда играл с ними.
Юлиан заглянул в ящичек — и потерял дар речи...
В ящичке были драгоценные камни. Много камней... И еще золото, Юлиан с замиранием сердца смотрел на древние золотые монеты — он, пожалуй, таких и не видел. Осторожно взял горсточку камней и монет, приподнял, затем медленно разжал пальцы.
— Откуда это у вас? — тихо спросил он, глядя на драгоценности.
— Это? Мое... Оно давно у нас, семейное. Не подумайте, я не украл... — Мужчина в ужасе приложил руки к груди. — Честно...
— Я вам верю, верю... — поспешил успокоить его Юлиан. Придвинул ящичек поближе, попытался оценить, сколько всё это может стоить. Много, очень много. Миллион, даже больше.
— И вы хотите все это отдать? — Он осторожно закрыл ящичек.
— Ну да, — просто ответил мужчина. — Вам нужнее.
— Наверное, вы очень богатый человек? — У Юлиана мелькнула мысль, что он имеет дело с каким-то сумасшедшим миллионером.
— Я? — удивился незнакомец. — Да нет, что вы... Я уборщик. Улицы убираю.
Юлиан опешил. Поведение незнакомца не укладывалось ни в какую логику.
— Признайтесь, — тихо сказал он, глядя в глаза незнакомцу. — Вы верующий человек?
— Я? — переспросил незнакомец. — Не знаю. Не думал об этом.
Взгляд незнакомца был мягким и доверчивым, он улыбался, демонстрируя ослепительно белые зубы.
«Или святой, или идиот», — поставил диагноз Юлиан. Оценить поведение этого человека как-то по-другому он не мог. С другой стороны, если этот человек все-таки не идиот... Если он не идиот, то все может получиться очень даже неплохо. Этот человек один стоит десятка других. Да что там десятка — сотни. За то, что именно он, Юлиан, нашел этого человека и принес в казну ордена такую большую сумму, его не могут не отметить. Возможно, даже повысят в должности. Даже наверняка повысят...
Брат Юлиан нервно потер руки — только бы все получилось. Посетитель продолжал смотреть на него доверчивым взглядом.
— Скажите, — снова начал Юлиан, — у вас есть родственники?
—Да, конечно. — Незнакомец торопливо кивнул, в душе у Юлиана все сникло. — На кладбище. Они давно померли...
Уникальный экземпляр... В сознание Юлиана снова закрались мысли о явном идиотизме посетителя. С другой стороны, поведение святых никогда не укладывалось в рамки простой человеческой логики. Как бы то ни было, его непременно нужно было показать Старшим Братьям.
— А вы никогда не думали о том, чтобы стать служителем Господа? — спросил Юлиан вкрадчивым голосом.
— Я? Что вы... Я маленький человек, я недостоин. Я же всего лишь уборщик.
— Ну а если бы я предоставил вам такую возможность, вы бы согласились?
Губы незнакомца задрожали, на глаза навернулись слезы.
— А вы меня... не обманываете?
— Мы никогда никого не обманываем, — ответил Юлиан тихим проникновенным голосом. — Орден Духотворцев, который я имею честь представлять, основан на правде и свободе выбора. Наша вера чиста и бескорыстна.
Возможно, это и не было стопроцентной правдой — как известно, истина всегда относительна. Кроме того, пятый пункт Устава прямо говорит о том, что можно и должно использовать хитрость, дабы завлечь неразумного собрата на тропу истины. Именно поэтому Юлиан не чувствовал никаких угрызений совести. В конце концов, вряд ли этот человек что потеряет.
