нарушать эту славную традицию, не так ли? Вы будете делать лишь то, что и так бы сделали. Но подготовка и методы ее проведения зависят только от вас.
Ох, как бы я сейчас сжал эту шею обеими руками…
— И как долго мне позволено подумать?
— Не беспокойтесь, никакой спешки нет, — Никанор сглатывает, замечая мой взгляд. — Конечно же, вашему обучению в императорской академии это не должно повредить. Если на то будет воля богов. Пока отдыхайте и набирайтесь сил, у вас выдались не самые легкие несколько недель.
Я хмыкаю. Какой заботливый. Не самые легкие несколько недель? Хтонь, сколько я здесь? По моим ощущениям прошло слишком до хрена недель. Не самых легких.
— Если мы друг друга поняли, то вас отвезут домой.
— Я вас понял, насчет обратного не уверен, — огрызаюсь я. — Что, даже не возьмете клятву молчать? — киваю на секретные документы.
— Положусь на ваше благоразумие. В ваших же интересах не распространять эту информацию вне круга тех, кто с ней ознакомлен.
Пантелеев гадливо улыбается, часто моргая. Это, похоже, первая проверка. Да и кому мне рассказывать о том, что случилось в пустыне? Прессе? Зачем только. А о второй тайне и я сам не хочу говорить.
Ну вот почему нельзя по-человечески? Мол, боец, ты нужен империи, без тебя совсем беда, спасай! Я бы подумал. А теперь я подумаю, как избежать такой чести.
— Что касается информации… — отвечаю ему не менее неприятной улыбкой. — Посвятите меня заодно, что происходит? Прорывы, Высший. Раз уж мне придется работать со сведениями, о которых не распространяются, можно начать сразу.
Никанор задумывается, опуская глаза в пол. Сияния силы нет, он не одаренный, а то я бы подумал, что использует ментальную связь. Чуть наклоняю голову — точно, в ухе следователя микронаушник, сливающийся по цвету с кожей.
Кнут мне уже показали, давайте теперь пряником побалуйте. Я терпеливо жду его ответа.
— Ситуация в пустыне нестандартная, — наконец говорит Никанор, — Сейчас империя вместе с союзниками, разрабатывают новый план противостояния хаосу. И обсуждают новые союзы, в связи с появлением Высшего демона.
Новые союзы, а точнее очень старые, это ифриты, понятно. Кажется, только благодаря их силе и удалось остановить тварь. А уговорить их будет непросто, исходя из слов брата.
— А люди? Демону же помогали люди, — не отстаю я.
— Кочевники, — следователь морщится. — Которые, как мы думали, тоже были нашими союзниками. Пока ни одного из них не удалось взять живьем, но и над этим мы работаем. Они весьма успешно скрываются в пустыне, это их дом.
— А…
— Если пожелаете, то позже сможете получить информацию о результатах переговоров и операций, — перебивает Пантелеев, глаза его холодеют.
Ясно, это был крошечный аванс, а теперь мол, думай Игорек о сотрудничестве.
— Прошу, я провожу вас до автомобиля, — следователь поднимается и торопливо добавляет: — Ах да, средства будут переведены в течение дня.
— Что, какие средства? — я от неожиданности даже забываю злиться.
В большом окне из-за здания дворца выглядывает заходящее солнце и подсвечивает шевелюру Пантелеева золотым ореолом.
— Ну как же, за боевые заслуги, — удивленно объясняют мне из свечения. — Всем участникам вылазок в пустыне положены денежные награды, соответствующие рискам, положению, уровню опасности и количеству истребленных созданий хаоса.
Количеству? Мы же там сотнями их укладывали. А Высший? Сколько стоит его голова? Хтоническим елдаком меня по лбу, почему я вообще не знал об оплате? Видимо мой рот распахивается в немом вопросе, вижу как светящаяся башка кивает:
— Да, все верно, это очень много денег. Прошу за мной.
Солнце быстро закатывается за дома на горизонте, погружая город в сумерки.
Я иду за Пантелеевым, как зомби. Еще и Панаевский говорил о контрибуции, целом состоянии. Отличная новость! За то, что моя шкура в постоянной опасности, оказывается неплохо платят. Думаю, больше чем неплохо.
* * *
Дом встречает меня тишиной и пустотой. Не понял, а где шарики, хлопушки и качание на руках? Куда все вечно деваются?
— Господин! — меня выбегает встречать только Слава. — Вы вернулись, слава богам!
В ее глазах искренняя радость, а улыбка делает и без того милое личико просто очаровательным.
— Вы что-нибудь желаете? — девушка хлопотливо оглядывается.
— Не надо ничего, спасибо, — тоже отвечаю ей улыбкой. — А где все?
— Так в угодьях охотничьих, на Волге, каникулы же. А великий князь по делам уехал. Велел… Просил никуда не выходить, — смущенно говорит управляющая.
Сразу хочется пуститься во все тяжкие, но я и сам хочу поговорить с дедом. Например, о своем банковском счете. Старших слушаться, безусловно, нужно. Когда они адекватно объясняют зачем.
Я еще раз заверяю Славу, что ни в чем не нуждаюсь. Кроме, пожалуй, одного, но с этим я и сам справлюсь. Комнаты, как и весь особняк, кажутся слишком большими и просторными. Но я с особым удовольствием, не торопясь, иду в спальню.
В душе я провожу, кажется, не меньше часа. Выскребаю песок из всех мыслимых и немыслимых мест. Пыль словно въелась в кожу, смываясь особенно долго. Выхожу распаренный, румяный и довольный.
В самолете я отлично выспался, но постель все равно меня манит. Огромная, чистая и благоухающая. И мягкая. Разбегаюсь, чтобы нырнуть в ее недра. И тут в дверь настойчиво стучат.
Я застываю нелепой фигурой с руками в разные стороны. Хтонь, есть тут у каких-нибудь богов дар невидимости? Вот бы мне такую способность… Бац и нет меня. Боги молчат, а стук повторяется.
Вздыхаю и крайне неохотно иду открывать. Со скорбным лицом уставляюсь в пустоту. Привычной беспокойной рожи братца нет. Он же остался в пустыне.
Опускаю голову. Передо мной мелкий пацан, посыльный. Взъерошенный и запыхавшийся.
— Вас тама внизу ожидают, господин! — радостно сообщает он.
— Кто? — оттягиваю я момент, как могу.
— Из императорского дворца, какой-то очень важный господин, — пацан понижает голос, заговорщицки втягивая голову в плечи.
— Скоро буду, — я захлопываю дверь.
И прислоняюсь к ней лбом, тихо ругаясь. Ну вот и пришли за мной. Я то надеялся, что мне дадут хоть какое-то время. А теперь, если сам император «попросит», как я ему откажу?
Воспримет все на свой счет, обидится и позовет еще какого-нибудь отпрыска Панаевских. И здравствуйте, карающие когти кровавой богини Мафдет.
В общем, пока я переодеваюсь, привожу в порядок внешний вид и спускаюсь, накручиваю себя знатно. На улице меня ожидает уже знакомый мужчина. Выправка, парадная форма и цепкий неодобрительный взгляд. Ну а сейчас я то что не так надел?
Даже пиджак через руку перекинул, не впихиваться же в него в такую теплую погоду? Но мне приходится это сделать
