Формально, я знаю, он не имеет права. Но это не самое почтенное заведение. Так что он либо скажет мне, либо поведет себя как полный мудак. И, судя по выражению его лица, нужно ждать, что он будет выпендриваться.
– Эта такая хорошенькая блондинка с упругой попкой? – ухмыляется парень. – И машина у нее такая же клевая, как она сама? Была здесь на днях, на день всего останавливалась.
Она была здесь на днях?
Все мои мышцы сжимаются, каменеют.
– Видать, свиданка у нее здесь была, – продолжает мудак. – И, судя по твоему лицу, явно не с тобой. – Он гогочет. – Не раскатывай губу, мужик. Я дерьмо не сливаю.
Перегнувшись через стойку, я хватаю его за рубашку, стаскивая со стула.
– Выкладывай давай, где она, говори, – шиплю я ему в лицо, – не то сначала задницу тебе надеру, а потом пойду барабанить во все двери твоего задрипанного мотеля, вытаскивая всех твоих постоянных клиентов – а они ведь не любят, чтобы их прерывали, у них почасовая оплата, – пока не найду ее.
Парень открывает рот, но я не даю ему и слова сказать.
– И не вздумай пугать меня копами. У меня отец коп… – Каюсь, солгал. Но я вынужден разыгрывать все свои карты, – так что не трать свое гребаное время. Они пальцем не пошевельнут ради твоей гнусной дыры и такой мрази, как ты. Говори, в каком она номере!
Он хватается за свою рубашку, выдергивает ее из моей руки. Тяжело дыша, орет сердито:
– Ладно! Как скажешь! Плевать я хотел! В сто шестом.
– Вот видишь, как все просто?
Хлопнув дверью, я иду по галерее к номеру Мии.
Сто шестой. Я стучу в дверь и жду.
Никто не отзывается.
Смотрю сквозь щель в шторах. В комнате темно, только телевизор мерцает. Мии нигде не видно.
Снова стучу, громче, окликаю ее по имени.
Жду. Прислушиваюсь.
Тишина.
– Мия! – Снова стучу. – Я знаю, ты там. Твоя машина перед мотелем. Мне просто нужно знать, что с тобой все хорошо.
Прижимаюсь ухом к двери, прислушиваюсь, не раздастся ли какой шум. Потом слышу ее… едва уловимо.
– Мия! – кричу я снова. Сердце бухает, как отбойный молоток.
– Джордан.
Не раздумывая, отступаю на шаг и ногой бью по замку. Он поддается с первого удара.
Врываюсь в номер, там полный бардак. Разорванные упаковки и контейнеры из-под пищевых продуктов… один лишь мусор, всюду.
Слышу, как она стонет. В ванной.
Она лежит на полу. У меня внутри все опускается.
В одну секунду мой взгляд отмечает все детали. На лбу и на волосах у нее засохшая кровь. Лицо измазано в чем-то похожем на шоколад.
Потом в нос мне бьет тошнотворный запах. Я бросаю взгляд вокруг, вижу блевотину в раковине и над ней… разбитое зеркало.
Я падаю на колени рядом с ней.
– Мия. Это я. Я здесь. Боже, детка, что стряслось? – Я беру ее за руку. Костяшки пальцев разодраны, на них засохшая кровь, – это она разбила зеркало.
Черт. Что ты сотворила с собой, детка? Слезы обжигают мне глаза.
– Джордан… – стонет она. Открывает глаза, но взгляд у нее блуждающий.
– Я здесь. – Я прижимаю ладонь к ее щеке. – Сейчас позову на помощь.
– Нет… – лепечет она, – я справлюсь. Дай мне… мин-уту… – Ее глаза закрываются.
– Мия, детка. Останься со мной. Не засыпай. – Я осторожно похлопываю ее по щеке.
– Устала…
– Мия. – Я хлопаю ее чуть сильнее, но она уже отключилась. И тогда я набираю «911», кричу, чтобы немедленно прислали «Скорую».
* * *
– Как она?
Увидев отца, я встаю. Я нахожусь в комнате ожидания, где сижу уже полчаса, с тех пор как мы приехали в больницу и меня оставили здесь, а Мию куда-то срочно увезли на каталке.
– Мне ничего не говорят, очевидно, потому что я не родственник. – Я вскидываю руки, бросая сердитый взгляд на работницу регистратуры.
Отец кладет мне руки на плечи, призывая к вниманию.
– Формально мы родственники. – Он пристально смотрит на меня, потом поворачивается и идет к стойке регистратуры.
Меньше всего мне хочется называть Мию сводной сестрой, но я скажу все, что от меня хотят услышать, лишь бы узнать, что с ней.
Я беспокойно вышагиваю, наблюдая, как отец беседует с работницей регистратуры.
Он несколько раз кивает. Говорит что-то. Опять кивает. Затем возвращается ко мне.
– Ну, что тебе сказали?
– Что Мию сейчас обследуют и что сегодня у них огромный наплыв пациентов, поэтому, возможно, нам придется дожидаться новостей несколько часов.
– Боже. – Я сжимаю пальцами переносицу и закрываю глаза, пытаясь успокоить нервы. – Мне просто нужно увидеть ее. Узнать, что с ней.
– С ней все будет хорошо, сынок. – Он стискивает мое плечо. – По-видимому, нам придется поторчать здесь, пойду принесу нам кофе.
Все так же с закрытыми глазами, я киваю и прислоняюсь к стене.
* * *
Несколько часов спустя…
– Мистер Мэттьюз?
Я резко вскидываю голову. Передо мной стоит женщина в белом халате. На вид ей лет тридцать пять, волосы собраны в пучок.
– Я доктор Паккард. Вы родственник Мии Монро? Вы ее привезли?
Я поднимаюсь на ноги.
– Да. Я ее… ее…
– Я ее отчим, – вклинивается в разговор отец, вставая рядом со мной. – В каком она состоянии?
Доктор Паккард переключает свое внимание на него. Я благодарю его взглядом.
– У Мии небольшая контузия, при падении она ударилась головой. Здесь ничего серьезного. Меня беспокоит другое. Первоначальное обследование выявило у Мии признаки сильного обезвоживания, и давление у нее очень низкое…
– Сильное обезвоживание? – недоуменно переспрашиваю я. – А что могло вызвать сильное обезвоживание? – Я не врач, но знаю, что обезвоживание организма просто так не наступает.
Доктор Паккард тревожно смотрит на меня. Потом обращается к отцу:
– Мистер Мэттьюз…
– Можно просто Джим.
– Джим, у Мии раньше были какие-то расстройства? Проблемы с питанием… какие-нибудь?
– Что значит «проблемы с питанием»? – спрашиваю я.
Она переводит взгляд на меня.
– Вы Мие…
– Сводный брат. – Я чуть не подавился словами, потому что мой ответ настолько далек от истины, что дальше не бывает. – Джордан. Меня зовут Джордан.
Прокашлявшись, доктор Паккард обращается ко мне:
– Джордан, при обследовании вашей сводной сестры мы выявили кое-что, что меня насторожило.
– Что именно? – Такое чувство, что мое сердце выскочило из груди и рвануло по коридору.
