И признаться ему в своих чувствах я не могу. Да и какой смысл? Тем более теперь, когда он отдаляется от меня.
Плохо то, что он слишком много знает обо мне. Из-за этого я чувствую себя беззащитной.
В сущности, я знаю, как мне быть. Я должна собрать вещи и уехать отсюда, остановиться где-то в другом месте. Просто сейчас это легче сказать, чем сделать.
И еще мне нужно набраться мужества и нанести визит последней Анне Монро в моем списке. Но без поддержки Джордана решиться на это в миллион раз труднее.
Очевидно, он какой был, такой и остался, такой, каким себя описывал, – не способен на серьезные отношения. И как бы мне ни хотелось быть той девушкой, которой удалось изменить его, все свидетельствует об обратном.
Да, он говорил, что я ему желанна. Но говорил он это обычно в минуты любовной близости или когда уже готов был овладеть мною. А мне ли не знать, что мужчина во время секса говорит то, что он не имеет в виду.
Минувшая ночь откровением не стала. Пробудившись среди ночи, я увидела, что Джордана в постели нет, а на его месте, рядом со мной, где он заснул, дрыхнет, развалившись и похрапывая, Дозер.
В конце концов любопытство и досада возобладали. Я обыскала всю гостиницу и в итоге нашла его у озера. Он сидел на мостках, потягивая пиво…
Я подошла, встала перед ним, глядя на него сверху вниз. Джордан взял меня за бедра, головой уткнулся мне в ноги, словно не в силах был смотреть на меня.
Я зарылась пальцами в его волосы, молча умоляя поговорить со мной… но желая услышать от него только то, что хочу слышать.
Его ладонь скользнула вверх по моей ноге, он взял меня за руку, потянув вниз, заставил сесть у него между ног. Я прислонилась спиной к его груди. Одной рукой обняв меня за талию, он глотнул из бутылки пива.
– Чего сидишь здесь в темноте? – спросила я. Мои слова поплыли над озером, растворяясь в ночи.
Он потерся носом о мою шею, вдыхая мой запах.
– Не спится.
Я взяла у него бутылку, глотнула пива и вернула ему.
– Что не дает тебе заснуть?
Он поставил бутылку на мостки рядом с собой и протяжно вздохнул.
– Ничего.
Ничего!
Злая, уставшая, раздраженная от того, что он отказывается быть откровенным со мной, я вскочила на ноги.
– Если я тебе больше не нужна… не нужно то, что между нами… тогда так и скажи! Только… прошу тебя, прекрати… вот это!
Я стремительно развернулась и побежала к гостинице.
Джордан нагнал меня на крыльце главного входа.
Закрыл дверь, которую я открыла. Подошел ко мне сзади вплотную, прижался грудью к моей спине.
– Ты нужна мне, – произнес он хрипло мне в ухо. – Ни секунды в этом не сомневайся. Так, как тебя, я никогда и никого не желал.
– Тогда почему все это? – спросила я, тяжело дыша. В голове сумбур, сердце выскакивает из груди.
– Что «все это»?
Я повернулась, обеими руками хватаясь за дверную ручку и спиной прислоняясь к двери.
– Ты стал другим… отдалился от меня. Я знаю, ты что-то скрываешь.
Он смежил веки, будто ему больно.
– Ничего такого, о чем тебе стоит беспокоиться.
Я взяла его за руку.
– Я просто хочу, чтобы ты поговорил со мной. – Я легонько дернула его за руку, побуждая к откровенности.
Он открыл глаза, устремил взгляд на наши соединенные руки.
Протяжно вздохнул.
– Поговорим… – Он покачал головой. – Но потом… не сейчас. – Такое впечатление, будто он вовсе и не ко мне обращался.
Потом он положил руки на дверь, по обе стороны от моей головы, и, не раздумывая, не колеблясь, грубо смял мои губы своими.
Я хотела оттолкнуть его, сказать, чтобы он поговорил со мной сейчас, не потом. Что поцелуями не решить проблему, которая не дает ему покоя.
Но я не оттолкнула его и ничего ему не сказала. Не хотела, чтобы он перестал целовать меня. Пусть бы целовал вечно.
Прервав поцелуй, он снял с меня верх моей пижамы, стянул через голову. Нагнувшись ко мне, взял в рот мой сосок.
Моя голова, завалившись назад, глухо стукнулась о дверь.
Я принялась расстегивать на нем джинсы. Сунув руку ему в трусы, обхватила ладонью его затвердевшую распаленную плоть.
– Черт, Мия, – простонал он, двигаясь в моей руке.
И мы оба отдались безудержной лихорадочной страсти.
Мои штаны от пижамы и трусики сняты, и я опомниться не успела, как уже стою совершенно голая на крыльце отеля, а Джордан – все еще полностью одетый – оторвал меня от пола и овладел мной.
Я вскрикнула от его стремительного натиска. По телу мгновенно разлилось блаженство. Обвив его ногами за пояс, я впилась ногтями в его плечи.
Его это только подхлестнуло.
Он вонзался в меня уверенными мощными толчками. Его джинсы терлись о мое голое тело, причиняя боль, но мне было все равно. Главное – я чувствовала его близость. Все остальное не имело значения.
Мы занимались безумным, яростным, примиряющим сексом на улице, среди ночи… и от этого ощущения были в сотни, в тысячи раз острее.
– Ты моя, Мия, – пыхтел он, бедрами прижимая меня к двери, снова и снова с неистовостью погружаясь в меня. – Я никогда тебя не потеряю. Никогда.
– Ты меня не потеряешь, – задыхаясь, отвечала я, обескураженная и разгоряченная до предела. – Никогда.
Это было несколько часов назад. И теперь, проснувшись, я опять увидела, что лежу в постели Джордана одна.
Вздохнув, я спустила ноги с кровати и направилась в ванную.
Оделась, натянув на себя то, в чем была накануне вечером, ибо чистой одежды из своего номера я не захватила. В данный момент к серьезному разговору с Джорданом я не готова, потому решаю подняться к себе в номер, чтобы принять душ, почистить зубы и переодеться. Беру со стола ключи от своего номера и выхожу в коридор.
