— С чего вы взяли, что Марину убили?
— «С чего, с чего...» — Даша с мучительным напряжением ждала реакции Полетаева.
Лицо, которое еще пять минут назад выражало целый спектр чувств, вдруг стало пластмассовым. Из опыта их долгого общения Даша знала, что не найди она сейчас выход, ей это дорого обойдется. Развернувшись к Юлькиным коллегам, она спросила:
— Вы хотите сказать, что верите в то, что Шувалова покончила с собой?
— Как же нам не верить, — раздраженно замахал руками Пантелеев, — если это произошло на глазах всей лаборатории?
— На глазах всей лаборатории? — насторожилась Даша. — Вы были все вместе? И Юля тоже?
— Да. Мы обсуждали кое-какие рабочие проблемы, когда в кабинет ворвалась Марина, крикнула что-то невразумительное, подбежала к окну и выпрыгнула. Никто не успел даже слова сказать, не то что остановить.
Даша украдкой глянула на безмолвствующего полковника.
— Скажите, а кто находился с ней незадолго до этого?
— Кто ж его знает! — Пантелеев пытался понять, к чему она клонит. — Она сидит у себя в комнатушке... Мы за ней не следили.
— А Юля к ней не заходила?
— Какое это имеет значение? — мягко спросил Валикбеев. — Какое имеет значение, заходил к Марине кто-то или нет?
— Какое это имеет значение?! — вскричала Даша. — Да на этом основании Юльку пытались арестовать!
— Юля арестована? — взметнулся Валикбеев.
Пантелеев и Истомин молча переводили взгляды с разозленной женщины на невозмутимого полковника.
— Если бы не я, она уже кормила бы вшей на нарах!
Полетаев демонстративно пожал плечами, упакованными в дорогой костюм:
— У человека высшее образование, а лексикон, как у заключенного с двадцатилетним стажем.
— Ты мне тут зубы не заговаривай! Лучше объясни людям, за что именно вы хотели Юльку арестовать...
— «Вы»? — переспросил Истомин. — Это как понять? Вы что, из органов?
— Так. — Полетаев встал. — Было приятно с вами познакомиться, но сейчас я вынужден откланяться.
Даша подалась вперед, она не поверила своим ушам — такого еще не было, чтобы полковник покидал поле боя без трофеев. Если только... Она прищурилась. Неужели обманул? Морочил голову и трупами, и убийством Шуваловой, чтобы она испугалась и выдала Юльку? Ну и скотина!
— Сергей Павлович, — она подняла руку, как бы пытаясь его задержать, — одну минуточку. Объясните мне...
Обернувшись, Полетаев выставил вперед палец:
— Еще одно слово, и ты пойдешь вместе со мной.
Угроза возымела действие.
— Напугал, — пробормотала Даша, сдаваясь.
Полковник вышел из комнаты.
— Иди, иди! — прокричала она вслед. — Ив следующий раз попробуй придумать что-нибудь поубедительнее.
— Кто это был? — поинтересовался Валикбеев, когда за полковником захлопнулась дверь.
— А... — Даша отмахнулась. — Типичное желание воспользоваться служебным положением.
— А смысл?
— У него пропал друг, и он полагает, что Юля как-то к этому причастна. Теперь шантажирует, чем только может.
— А кто его друг?
Даша изменилась в лице:
— Черт, а ведь он прав, Шувалова действительно не могла покончить с собой. Мы же с ней только-только договорились о встрече, я обещала передать ей документы, причем совершенно бесплатно.
Пантелеев зло сощурился.
— Возможно, у нее была еще какая-то причина? — предположил Валикбеев.
— Психическая, — кивнул Пантелеев.
— Да она была зациклена на этой папке! — отмела их предположения Даша. — Так же, как и вы. Если бы вам предложили эту папку бесплатно, вы бы не стали сигать в окна.
— Так то мы... — пожал плечами Истомин.
— Неужели действительно Юлька ее убила?.. — бормотала Даша. — И тогда выходит...
— Зачем Юлии выбрасывать Шувалову из окна? Только за желание получить материалы? Так их пол института хотело получить, — проворчал Пантелеев.
— Да, но я предложила именно ей.
— В таком случае убивать надо было тебя, — вежливо заметил Истомин.
Даша будто и не слышала его.
— Так почему же она прыгнула?.. Она хотела ребенка... Ребенка. Черт побери, она хотела ребенка! И почему я сразу об этом не подумала... — Даша встала. — Так, господа, не подумайте, что я вас гоню, но мне нужно уходить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Куда?
— К гинекологу.
Мужчины переглянулись.
— Зачем? — спросил Пантелеев.
Даша обернулась, глянула свысока:
— Хотите пойти со мной?
— Нет, нет, что вы...
— Тогда идите к черту.
Глава 34
1
Даша хорошо помнила расположение кабинетов и потому пронеслась мимо охранников и медсестер, словно профессиональный игрок в регби. Беспокоило ее только одно: лишь бы не застать доктора Пелтрама непосредственно во время осмотра. По счастью, очередная пациентка уже собиралась покинуть кабинет и как раз рассыпалась в благодарностях, когда на пороге возникла огнедышащая рыжеволосая женщина и буквально вытолкала ее за порог. Покончив с посетительницей, Даша закрыла за собой дверь на ключ и выставила вперед ладонь:
— Спокойно, доктор, я сейчас все объясню. Юлю сегодня пытались арестовать.
В кабинете повисла тишина. Даша незаметно перевела дыхание. Доктор Пелтрам снял очки, протер их и сел.
— У вас ровно одна минута, — глухо произнес он, глядя в бумаги.
— Скажите, Генрих Бенедиктович, вы помните некую госпожу Шувалову?
— Потрудитесь сообщить более полную информацию.
— Я имею в виду Марину Шувалову, имя, конечно, не самое редкое, но все-таки попытайтесь вспомнить. Такая странная мрачная дама, вся в черном...
— Ну, допустим, помню. Что с того?
— Мне нужно знать, с чем она к вам приходила.
Пелтрам был холоден.
— Вы каждый день собираетесь приходить ко мне по поводу ваших знакомых?
— Доктор, я не шучу, речь идет о тюрьме.
Пелтрам и бровью не повел.
— Даже если вы поклянетесь, что госпожу Паэгле сегодня расстреляют, без санкции прокурора я не сообщу вам ничего. Я просто не имею на это права. У вас все?
— Нет, не все. Я ценю вашу сдержанность, но Шуваловой это уже вряд ли поможет, вчера она покончила с собой. Или была убита.
Пухлой ладонью Пелтрам несколько раз провел по лысине.
— И все же это не меняет сути дела, — сказал он, однако в его голосе уже не было прежней твердости.
— Тогда, может быть, вашу позицию изменит тот факт, что вы многоженец? — Не дожидаясь приглашения, Даша села.
Доктор Пелтрам опешил.
— Я знаю, что у вас две жены: в России и в Польше, — продолжила она. — Не бог весть какое преступление, но на пару лет тюремного заключения, возможно, хватит. По крайней мере вы сможете себя почувствовать в той же тарелке, что и Юля. Правда, разница все же будет велика — Юля-то ни в чем не виновата.
Кто-то ожесточенно дергал ручку запертой двери.
— Доктор, с вами все в порядке? — донесся голос снаружи. — Генрих Бенедиктович, почему вы молчите?
— Кстати, в клинике известно о вашей бурной личной жизни? — спросила Даша, будто не слыша голосов из-за двери.
Пелтрам вскочил.
— Тише! Прошу вас, говорите тише!
Даша развела руками, демонстрируя, что инициатива принадлежит другой стороне.
Пелтрам открыл дверь, выглянул в коридор.
— Все хорошо, все в порядке, — успокоил он своих сотрудников. — Благодарю вас... Предупредите Светлану Викторовну, что я немного задержусь.
Обернувшись к Даше, он возмущенно прошептал:
— Здесь кругом уши!
Та пожала плечами:
— Мне-то что. Обещаю забыть о ваших маленьких шалостях сразу же, как только вы ответите на мои вопросы.
— Что конкретно вы хотите знать?
— Как я уже сказала, Шувалова мертва.
На этот раз доктор не стал ссылаться на профессиональную тайну. Раздраженно поправив шапочку, он спросил сдавленным шепотом:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А при чем здесь я? Вы же не думаете, что покончила с собой она из-за меня?
— Нет, конечно, нет. Причина ее самоубийства пока не выяснена. У меня такой вопрос: она могла покончить с собой из-за невозможности иметь детей?
