— Твоя сестра! — немедленно вскричала Даша. — Да моих родителей икота хватила бы, роди они такого сына!
— Я могу посмотреть ваши документы? — Охранник неодобрительно поглядывал на обоих.
— Вот светлая мысль! — Даша достала паспорт, раскрыла на первой странице и потыкала в печатные строчки: — Отчества-то у нас разные.
— Она — моя сестра. — Истомин вытащил из заднего кармана брюк водительское удостоверение. — Видите, у нас отчества одинаковые, а фамилия другая потому, что сестра замуж выходила.
— А вы, я так понимаю, родились пятимесячным. — Охранник внимательно сличал документы.
— В каком смысле? — растерялся Истомин.
— Ну как же, женщина родилась в июне, а вы — в ноябре.
Трое остальных с осуждением смотрели на бедного директора зоомагазина.
— А я откуда знал? — смешался тот. — Мне показалось, что она старше...
— Что?! — взвопила Даша.
Истомин перепугался не на шутку.
— Не в смысле старше своего возраста, а старше меня, — залебезил он. — Ну, мудрость такая в глазах, манеры опять же... как у дамы.
— Да пошел ты! — рявкнула дама. — Пошли все вы... Товарищ, держите их, пока я постараюсь скрыться.
Не дожидаясь ответа, она бросилась бежать вниз по эскалатору, идущему вверх.
Охранник автоматически расставил руки. Но удержать двумя голыми руками четверых хорошо одетых мужчин нелегко. Без особых потерь те обогнули мечущегося стража порядка и возобновили преследование.
4
Устав от погони, Даша шагала по улице, уже не надеясь избавиться от своих мучителей. Она даже подумывала сдаться, но неожиданно помог случай. Раздался визг тормозов, и сразу за ним последовал звук сильного удара. Прохожие, в том числе и четверо преследователей, автоматически обернулись. Обернулась и Даша, но как только она поняла, что вместо осточертевших лиц перед ней затылки, не мешкая ни секунды, в один прыжок, заскочила в ближайшую дверь. Люди, дожидавшиеся очереди к парикмахеру, поджали ноги, но извиняться было некогда.
— Муж преследует! — коротко пояснила рыжеволосая, схватила накидку, завернулась в нее и шмыгнула под сушку. Натянув колпак фена до самого подбородка, беглянка замерла.
Как и следовало ожидать, буквально через пару секунд дверь распахнулась снова, и на кафельном полу в черно-белую клетку возникли ботинки из хорошо начищенного крокодила.
— Добрый день, — послышался вкрадчивый голос запыхавшегося полковника. — Я прошу прощения, моя жена случайно к вам не заходила? Рыженькая такая, растрепанная...
Повисла тишина. Даша считала секунды.
«Один, два, три...»
— Нет, — раздался спокойный женский голос, — к нам случайно не заходят. У нас запись.
Ботинки все еще топтались.
— Вы уверены в этом?
— Разумеется, уверена.
— А вы не будете возражать, если я здесь немного осмотрюсь?
Пользующийся эксклюзивными салонами, Полетаев был явно не готов к встрече с суровой московской действительностью.
Резкий звук бензопилы буквально срезал его под корень:
— Ну-ка, мужчина, выйдите и не мешайте работать!
Цепляясь друг за друга, два начищенных крокодила поспешили покинуть клетчатый пол.
Разжав взмокшие кулаки, Даша с облегчением выдохнула.
— Спасибо вам большое... — пробормотала она, вылезая из-под колпака.
— Да не за что. — Немолодая парикмахерша смотрела с легким недовольством. — Хотя я бы от такого мужа не гуляла.
— Это вам только кажется, — пробормотала Даша, выглядывая на улицу. — Вы бы от такого мужа вприпрыжку бежали.
— Ну, вам виднее, — не отрываясь от работы, равнодушно согласилась женщина. — Вам виднее...
Глава 35
1
Паэгле она вызвонила быстро, та, по счастью, на звонок ответила сразу, много дольше подруги обсуждали, где и когда им встретиться. Даша, утомленная преследованием, требовала соблюдения крайних мер предосторожности, как-то: переодевание до неузнаваемости, отслеживание «хвоста» в витринах магазинов, уход от «хвоста» через сквозные дворы и так далее. Юлька, невзирая на опасение быть задержанной, энергично отругивалась и категорически отказывалась выворачивать свою одежду наизнанку, надевать черные очки и с разбегу перепрыгивать через заборы, пусть даже низкие. Она сказала, что просто придет в назначенные место и час, а как она это сделает — никого не касается. Даша проворчала, что посадить хотят не ее и, мол, хозяин — барин. Юлькин голос как-то потускнел.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Даже не знаю... — замялась она.
— Чего ты не знаешь?
— Может, мне все-таки пойти в милицию?
— Ты с ума сошла! — Этого ни в коем случае нельзя было допустить. — Ты знаешь, какая сейчас милиция?
— Нет, не знаю. Откуда я могу знать?
— Я тебе говорю, ужас. Недавно видела репортаж — там насилуют задержанных девушек.
— Рыжая! — рявкнула Паэгле. — Заканчивай со своими фантазиями. Начнем с того, что меня еще никто не задержал...
— Ну да, а закончим тем, что ты уже не девушка. Юль, ты даже представить себе не можешь, что тебя там ожидает.
— Я и не собираюсь это представлять. Но не буду же я всю жизнь скрываться!
— Ладно, тогда, прежде чем идти сдаваться, ответь мне на один вопрос: ты разговаривала с Шуваловой перед смертью?
— Я? Разговаривала? Нет. Она выкрикнула что-то, перед тем как прыгнуть. Но я не разобрала ни единого слова.
Сказанное заставляло усомниться.
— Как же так, на твоих глазах человек собирается кончить жизнь самоубийством, а ты не желаешь его даже выслушать!
Паэгле снова начала злиться:
— Нет, ты точно задом наперед думаешь. Откуда я могла знать, что она собирается выброситься из окна? Я стояла, обсуждала последнюю серию анализов, когда мимо меня пронеслась Марина. Да, она остановилась, что-то прокричала... Но мне показалось, что это касалось работы.
— Ты уверена?
— Конечно, нет. Но, кажется, она что-то крикнула про документы. Потом вроде «не доверяй» или «не проверяй».
— Что не проверяй?
— Откуда я знаю? Может быть, она слишком перенапряглась. В последнее время она с работы практически не уходила.
— А ты следила за ее работой?
— Да, обязательно.
— Может, какой-то эксперимент не так пошел, и она расстроилась?
— Не могу сказать. На первый взгляд все в порядке, рабочие записи тоже. Я читала, все по плану, никаких сбоев.
Даша размышляла.
— А ты знаешь, что она была беременна?
Паэгле крякнула.
— И она тоже? На них эпидемия напала, что ли...
— Как ты думаешь, кто мог быть отцом ребенка?
В трубке довольно долго стояла тишина.
— Даже предположить не могу. Она все время проводила на работе.
— За ней ухаживал кто-нибудь?
— Рыжая, — Юлька кашлянула, видимо, ей не очень нравилось говорить на подобные темы, — о покойниках плохо не говорят... Но в общем-то это и не плохое... Нет, у женатых мужчин особым интересом она не пользовалась, у нас вообще в институте не принято заводить интрижки, а холостые ее просто боялись. Ученые, как ни смешно это прозвучит, в большинстве своем люди суеверные...
Услышав последнюю фразу, Даша не смогла удержаться от комментария:
— Юль, да брось ты других осуждать, что, ты бы вышла замуж за Синюю бороду?
— Ну не знаю...
— Зато я знаю. Все, давай закругляться, времени у нас в обрез. В шесть жду тебя там, где мы ждали тебя с Антошкой, когда ходили в галерею. Помнишь?
— Помню.
— Тогда до встречи, и постарайся быть внимательной.
2
Ровно в шесть Даша вошла в летнее кафе на Пятницкой. Кафе было маленькое, за столиками сидели парочки и разодетые томные блондинки, уставшие от шоппинга. Иных подозрительных объектов в поле зрения не наблюдалось. Даша заняла единственный свободный столик возле самой стены и, прикрывшись меню, внимательно следила за входом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Паэгле появилась через пять минут, спокойная, не запыхавшаяся. Ни от кого не прячась, она глазами отыскала Дашу, подошла к столу и повесила сумку на спинку стула.
