— Что за блок? — Эбен словно проснулся. Он включился в разговор, не зная его темы.
В поисках поддержки, я обратилась к Адаму. Но тот не отреагировал на мой вопросительный взгляд. Военный доедал завтрак, настойчиво пододвинув мне мою тарелку, к которой я не притрагивалась.
— Эбен, в тот день, когда я упала со стены, со мной был рюкзак. И в этом рюкзаке было кое-что очень важное.
— Хм, — выдохнул парень, поставив кулаки на стол, — И что же там было?
— Блок с данными по системе Андарион. Военная хроника, сводки серьезных ЧП и список жертв. Это почти компромат на действия города и Пустоши, — твердо и громко произнес Адам, — Не притворяйся, ты не мог не знать что это.
Брюнет поперхнулся.
— Может и так. Но будет лучше, если рюкзак вместе с этой вещицей сгинет в утилизаторе.
— Нет! — Вскрикнула я, — Нельзя этого допустить! Блок нужен мне.
— Блок нужен Пустоши, — подтвердил Адам, — Теперь я в этом абсолютно уверен.
Эбен смотрел вперед себя и словно сквозь меня. Лицо исказило волнение. Только сейчас я заметила, как быстро подзатянулась рана на его брови. Волчья регенерация работала так же, как у Адама.
Видя переживания лекаря, я привстала и потянулась к его руке, накрыв ее своей ладонью. Супруг шумно сглотнул, но не помешал мне.
— Я знаю, ты спрятал рюкзак. Знаю, что надежно и знаю, что не хочешь, чтобы я связывалась со станциями. Андарион твой дом. Эбен, я не желаю его уничтожить. Я просто хочу помочь Пустоши. Хочу, чтобы все было как в те времена прошлого, о которых рассказывала Нэн!
— Ты не понимаешь. Вы оба. Как только ты войдешь в город, Хельга убьет тебя.
— Я буду не одна. Адам поможет, и ты!
— Адаму особенно опасно возвращаться в город. Он бывший Рыцарь.
— Я им так и не стал! — Возразил супруг.
— Ты ничего не знаешь, друг! — В гневе бросил лекарь, — Все может оказаться хуже, чем мы думаем. Моя мать умеет владеть ситуацией и у нее много властьимущих советников. В том числе Мирон, который своими руками гробит часть армии с гарнизонов, направленную в Приграничье. Нельзя сбрасывать со счетов стратегии города. Иначе бы купол не продержался так долго. Все диверсии отскакивают от него точно капли дождя.
Адам встал на мою сторону так быстро, что я сама не успела поймать этот момент. Командующий армии Андариона решил пойти против тех, кто много лет готовил его к войне с Пустошью? Неужели он прозрел и увидел, как дела обстоят на самом деле? В душе я ликовала, но спотыкалась о протест Эбена. Тот знал больше, чем озвучивал.
— Друг, ты усугубляешь, — парировал блондин, — Я много лет прожил на западной границе и знаю как устроены гарнизоны. Они не под куполом, но достаточно близко к нему. Шапка пограничной зоны работает по типу основного полотна защитных блоков города. Мне самому неоднократно приходилось восстанавливать ее после очередных бурь в сезон дождей.
— Это ты про грозу в тот, когда я вышла на пшеничное поле?
Адам, привстал, опираясь руками о стол и бегло поцеловал меня в висок.
— Да. Грозы с Пустоши тянет к нам из-за разницы температур и под полями с пшеницей расположены электронные установки. Именно они во многом обеспечивают город энергией. И именно из-за них нас нередко бьет непогода.
— Все так, но гарнизоны находятся под юбкой. Они открыты со стороны пустыни. У Андариона защита устроена несколько иначе, — не сдавался Эбен, — Вы погибнете до того, как войдете в город. Сам знаешь, вас остановят. Прямо на мосту.
— Ты прав, нас остановят. Но тебя они останавливать не станут!
Адам нажимал, а Эбен побледнел. Он покачивал головой, будто пытаясь избавиться от безумной мысли, которую мы навязывали. Лекарь не готов к подобным действиям.
— Однажды Эмбер уже просила меня о подобном. Она хотела войти в город с моей помощью, и я много раз отговаривал ее от этого. Чем все закончилось — вы оба знаете. Я смотрел на то, как любимый человек задыхается, получив серьезный ушиб груди при падении. А после подключил всех, кого мог, чтобы ее не осудили на смертную казнь как диверсанта.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Эбен, — попыталась прервать его я. Но тот протянул руку вперед, попросив дать ему договорить.
— Подобные импульсивные решения все только усугубят. Адам, ты сам знаешь, что связь со станциями потеряна. Мы давно не получали от них новостей. Единственная коммуникация установлена только посредством расписания поставок, не более того. Мы не знаем, что там происходит и не можем предсказать исход подобного оповещения. Не исключено, что станет только хуже. Пока есть хоть какой-то шанс разобраться без них, мы должны им воспользоваться.
— Ты спас Эмбер, — процедил Адам, — Спасибо! Без тебя она бы погибла. А теперь ты здесь, а не в Андарионе. Ты помогал нам, а не солдатам города. И ты сидишь у меня дома, искренне переубеждая от кардинальных решений. Я доверяю тебе и принимаю предостережения. Знаю, что ты хочешь помочь, но прошу рассмотри вариант оповещения станций как план «Б». Если мы проиграем в этой войне, он будет единственным, что спасет Приграничье Пустоши, как и саму Пустошь в целом.
— Только если это станет планом «Б».
— Да. На случай, когда другого выхода не останется.
Блондин протянул руку другу и тот не сразу, но пожал ее. Обещание скреплено рукопожатием. Условный союз держался хрупко, но именно на нем сейчас держалась возможность повернуть военные действия вспять.
Адам ушел спустя час. Он собрал все необходимые вещи в рюкзак, а также подготовил сумку для меня. Командующий должен был подготовить свою роту к обороне и аккуратно известить о необходимости провести срочную эвакуацию, как только главнокомандующий оставит Сильву. К тому времени планировалось каким-то образом взять военную паузу в битве с повстанцами Пустоши, не прекращавшими попыток взять город. Они не отступят по просьбе военных, но уйдут, если узнают, что будут уничтожены вместе с Сильвой.
Эбен почти ничего не говорил. Он был подавлен. Смотрел на меня с сочувствием и напрягался от каждого вопроса. Лекарь выбрал бы другой вариант. Думаю, он пожертвовал бы Пустошью, чтобы спасти меня. Адам же жертвовать стольким не был готов. И они столкнулись лбами, объединенные только одним общим делом — вытащить меня. Мне не нравилась эта зацикленность. Будто я беспомощное дитя. Но в какой-то мере теперь это так.
К восьми утра на горизонте появилась алое зарево рассвета. По небу растянулся градиент, наполняя ночную мглу светом наступающего дня. Дым от огня рассеялся, а на улицах стало спокойнее. Теперь, выглядывая в окно, я видела патрули. Работало оповещение о комендантском часе. Всех предостерегали от выхода их дома и просили подготовить вещи с запасом еды на три-пять дней. Военные аккуратно готовили горожан к эвакуации.
— Эй, Эмбер, у тебя сработало устройство, — Эбен заглянул ко мне в спальню со связной капсулой в руке, — Ты оставила его на кухне.
— Да, давай. Наверное, это Адам.
— Похоже, что нет, — скривился парень, рассматривая код, — Не думаю, что этот код принадлежит твоему мужу.
Я напряглась. Неужели Итан вновь решил выйти со мной на связь? Эбен молча протянул мне устройство, а сам остался в комнате. В глазах лекаря читалась тревога.
— Код действительно не известный, — прошептала я, — Ладно…. Да, я вас слушаю!
— Эмбер? Это ты?
Голос я узнала сразу и даже была по-своему рада услышать его вновь. Но сердце забилось чаще.
— Да, это я. Как ты нашла мой код, Деметра?
— Надо же! Ты меня не забыла, сестра, — в прежней манере процедила Старшая. Будто бы и не было этих пары месяцев вне Дома Мира, — Твой код мне дала Розмари.
— Розмари? — Я аж вскрикнула и тут же закрыла рот ладонью, выдохнув и всхлипнув, — Она в порядке? Где она сейчас?
— Со мной, на пути к Витруму, — Деметра как будто бы удалилась, пошли помехи, а затем она вернулась к разговору, — А где ты сейчас?
— Дай мне поговорить с Эмбер, — доносились жалобные мольбы девушки, — Деметра, пожалуйста, дай мне устройство!
