— Это я хотела еще раз просить прощения, — вздохнула дорина, закутываясь в шаль, и села к столу, — со стороны всегда легче развести чужую беду.
— Ты для меня не сторона… ты найденный кусочек моего сердца, — упрямо мотнул головой маг и принялся ловко раскладывать жаркое, — но дело вовсе не в том, хочу ли я слушать советов. Просто есть некоторые аномалии… говорить о которых я пока не хочу, и вот они позволяют мне жить и дышать. А теперь ешь и потихоньку рассказывай мне, как ты жила, кто тебя любил, а кто обижал… и что это застранная история с твоей сестрой и твоим мужем?!
Некоторое время Лиарена сосредоточенно ужинала, делая вид, будто занята только едой, потом вздохнула и взглянула во внимательные глаза отца.
— Она не странная… скорее печальная. И как я теперь осознаю, именно я виновата в беде Дильяны. Вернее, моё появление в доме дорина Симорна. Ведь именно поэтому нас приучали никогда не верить магам, и все мы так опасались встреч с ними. Вот и Дили не поверила Витерну, когда он признался ей в любви… и они поссорились. Батюшка как раз сговорил её за Тайдира… и она не стала спорить. А через день после свадьбы спохватилась…
Лиарена смолкла, слишком трудно ей было говорить про ошибку, едва не разбившую счастье сестры, Вита и мужчины, который почему-то оказался ей вовсе не так безразличен, как девушка сама себя старалась убедить почти год.
— Но почему он сразу не отвёз ее домой? — нахмурился Экард, посмотрел на печальную улыбку Лиарены, и помрачнел, — неужели Симорн не принял бы дочь назад?
— Принял бы, — вздохнула дорина, — но это было решение Тайдира. Он не хотел никому отдавать своего ребёнка… хотя не был уверен в его появлении. Вот они и ждали месяц, хотя жили в разных комнатах. А потом им еще несколько месяцев пришлось изображать счастливую семью, хотя Витерн уже спохватился и примчался к Дильяне просить прощения.
— Значит, это был общий план, — усмехнулся магистр, — а ты… знала о нем?
— Нет. Дили не позволила. Она меня знает… и не хотела, чтобы я отправилась туда ради чувства долга. А я ей не говорю… что именно потому я и поехала, ведь никакой надежды стать женой Тая я не питала.
— А любовь? Ты его любишь?
— Иногда мне кажется… — дорина смутилась и опустила взгляд, потом тяжело выдохнула, — а иногда я ни в чем не уверена. Но рядом с ним мне покойно… и он смотрит так… ну не могу я объяснить.
— А другие женихи… у тебя были? — не обращая внимания на смущение дочери, продолжал настойчиво расспрашивать отшельник.
— Да… за этот год мне сделали несколько предложений, четыре, если не считать Барента.
— Ну, вот его не считать трудно, — непонятно чему усмехнулся Экард, — как раз путник показывает тебе свои чувства очень откровенно… он даже пошёл в этом против правил обители. Но сейчас мы говорим не о нем, а о твоём муже. Только не сочти меня неделикатным или чрезмерно назойливым, просто такая неопределённость немного усложняет твоё обучение.
— Ильтар его предупредил… — снова спрятала взгляд в бокале с напитком Лиарена, и, краснея, промямлила, — и даже выдал дорину какое-то кольцо, хотя Тай согласился… ждать, пока я научусь ходить по туманным путям и защищаться.
— Вот как… — задумчиво прищурился Экард, — хорошо, что я догадался тебя расспросить. Это существенно меняет дело… и теперь мне ясно, чему тебя нужно учить в первую очередь. А теперь отдыхай, утром подниму пораньше. Нужно позаниматься, пока не придут другие ученики.
Магистр резко поднялся из-за стола и решительно вышел из комнаты, не забыв плотно и аккуратно прикрыть дверь.
Глава 28
Учеников Экард привёл туманным путём к обеду, но перед этим он успел почти до бессилия вымотать Лиарену. Теперь магистр не объяснял ей подробно процессов, происходящих во время действия заклинания, но дорина и сама уже не могла не думать об этом и не стеснялась задавать вопросы. Точнее, старалась не стесняться, ведь отец сам признался, что больше доверяет любознательным ученикам.
Но отвечал он не всегда, зачастую вместо пояснения рассказывал какой-нибудь случай из жизни и предлагал подумать над причинами произошедшего. И девушка думала, а попутно создавала и создавала огоньки и старалась вырастить их большими и жадными, готовыми сожрать всё, до чего только дотянутся. А ещё делала плотные щиты из воздуха, тщательно смешивая его с замёрзшей в лёд водой. Это заклинание тоже нельзя было оставить без присмотра, вода норовила закипеть и вырваться из воздушных ладоней струйками обжигающего пара.
Поэтому Лиарена только отрицательно качнула головой, когда отец предложил показать ей площадку, с которой можно уйти в замок Тайдира. Девушка понемногу училась определять свои возможности и величину оставшегося резерва и начинала высчитывать, сколько ей нужно для открытия пути. И сейчас предпочла пойти в свою комнату, полежать в тёплой воде и отдохнуть. Вечером магистр собирался продолжить урок.
Экард еще занимался с двумя магами сразу, когда отдохнувшая и посвежевшая дорина вошла в пахнувшую летним зноем пещеру. Несколько мгновений, пока отец ее не заметил, девушка с завистью рассматривала высокие стены огня, яростно лижущие камень стен и огорчённо вздыхала. Вряд ли ей очень скоро удастся такие создать, и, значит, еще не один день придётся отказываться от свидания с Кариком и его отцом.
А огонь вдруг опал, рассыпался по полу угасающими искрами и мимо дорины устало побрели к выходу двое магов, рыжеволосый весельчак Хирст и смуглый крепыш Раллен.
— Удачи, — буркнул кто-то из них, проходя мимо, и оба опасливо покосились на сидевшего у стола Экарда.
— Может, — оглянувшись на уходящих магов, неуверенно предложила Лиарена, с жалостью посматривая на жадно черпавшего мясную похлёбку отца, — мы будем заниматься все вместе? Нам рассказывали, что в Лодере есть школа… где учат одарённых целителей и травниц, так там ученики приходят на уроки целой толпой.
— Никогда больше говори мне об этих аферистах, — пренебрежительно фыркнул Экард, отодвигая пустую миску, и, принимаясь за второе, — лучше садись и перекуси. И не смотри так недоверчиво… твой отец никогда и никого не обвиняет безосновательно. Утверждать, будто можно учить одарённых пользоваться магией, собрав в одном помещении целую толпу учеников, могут только бездари, никогда не кастовавшие ни единого заклинания. Лишь люди, совершенно не представляющие, каково это, жить, постоянно держа в себе полный до краёв сосуд магической энергии, могут позволить себе изречь подобную чушь. Вот сегодня я занимался с опытными магами, и щиты оба умеют возводить почти незыблемые, а когда один из них не сумел удержать волну огня, и она объединилась с заклинанием его друга, мы втроём еле сумели погасить возникший огненный смерч. А человек, собирающий под одной крышей толпу подростков, не умеющих ни управлять своей силой, ни сдерживать эмоции, ни уважать мнение и чувства тех, кто находится рядом с ним, просто мошенник, либо, что еще страшнее, самоуверенный профан. И потому и я сам, и маги обители, каждое лето отираемся возле этой дурацкой школы и тщательно проверяем всех, кто приехал туда поступать. И увозим тех, в ком находим достаточно сильные способности. А учат они самых слабых… иногда даже бездарных, купивших себе место за денежки родителей. И всё равно каждый год у них случаются трагедии, когда внезапно вспыхивает дар в тех, в ком до этого времени он был почти незаметен. Или богатый баловень пытается доказать дружкам свое право называться магом, купив тайком боевой амулет иди просто огненную бомбочку. И тогда рыдающие родители развозят по домам ошпаренных и искалеченных чад, а иногда и только их останки. Но, как ни печально, такие прискорбные случаи, почти невозможные у опытных магистров, берущих только одного ученика, добавляют достоверности этой шарлатанской школе, которую Ильтар страстно мечтает разогнать, как только найдёт надёжный способ борьбы с монстрами.
