Я оказался в середине этой колонны. Тащить меня отрядили Блюмера и одного рослого бойца, которого как ни странно тоже звали Сергеем. Если аспирант ХАИ попал в мои опекуны из-за своей ненадежности и малополезности, то бывший морпех Сергей превратился в няньку как раз по противоположной причине. Он был здоров как бык. По сути именно он и тащил меня. Причем довольно быстро тащил.
Перебежав улицу, мы буквально вломились в стальные заросли сплошь состоящие из уголка, толстого прута, листовой стали и металлопластиковых профилей. На счет общего направления нашего марш-броска я был не уверен, но что касается идеи пройти сквозь рынок, то она мне очень даже понравилась. Если многолапые задумают устроить травлю, то все это нагромождение старого железа станет для них настоящей проблемой.
Только я об этом подумал, как у нас за спиной послышался злобный рев. Довольно большая группа кентавров, состоявшая не менее чем из дюжины взрослых бывалых бестий, кинулась в погоню. Идущие в хвосте колонны бойцы не открывали огонь до тех пор, пока наши враги не налетели на заградительный редут, воздвигнутый российскими коммерсантами много лет назад.
Пытаясь прорваться в узкие проходы меж прилавков, кентавры сбились в несколько плотных групп. Вот именно тогда и грянули выстрелы. Редко какая пуля пролетала мимо цели. Возможно спецназовцы даже положили бы половину преследователей, но именно в этот момент в людей полетели самодельные копья.
Я видел как отточенный кусок арматуры ударил в одного из бойцов. Сталь не пробила бронежилет, зато переломала у парня все в груди. Изо рта у того тут же хлынула кровь, и он ей буквально захлебнулся. Первый, — подумал я, глядя на то, как оседает обмякшее безвольное тело.
К нашему счастью кентавры находились лишь в самом начале овладения метательным оружием и пока не очень-то в этом преуспели. Все остальные копья и дротики, выпущенные ими, пролетели мимо.
Смерть товарища привела бойцов в ярость. Они прямо-таки превратили в дуршлаг трех ближайших монстров и непременно удвоили или даже утроили этот счет, не прозвучи громкая, не терпящая возражений команда Загребельного.
— Уходим! Заберите у Осокина боезапас.
Осокин, вот кто это был! Вот кому не повезло! Улыбающееся лицо молодого бойца вмиг встало перед глазами. Что ж, браток, пусть душа твоя упокоится с миром. А тело… Я полагаю лучше не знать, что произойдет с твоим телом… со всеми нашими телами.
Когда спасительные джунгли рынка остались позади и мы выскочили на широкую дорогу, я почувствовал себя комаром на голой заднице. Вокруг исконно русское раздолье. Это вам не заграница, не западноевропейские населенные пункты, где здания жмутся и цепляются друг за друга. Это Россия, одна изба на три гектара. А что, жалко? Землицы хоть жопой ешь. Есть где разгуляться, размять ноженьки поутру. Вот именно этим нам сейчас и предстояло заняться. Других вариантов просто не существовало.
В какой-то сотне метров на север двигалась большая группа кентавров. Но мы, как бы игнорируя их, кинулись в просвет между стоящими на противоположной стороне улицы длинными, будто железнодорожные составы, девятиэтажками. Как ни странно нас не заметили или сделали вид, что не заметили. Чем лучше я узнавал кентавров, тем больше приходил к выводу, что это чертовски коварные и хитрые бестии. От них можно ожидать чего угодно.
Хотя тревога и закралась в мою душу, но по-настоящему паниковать было еще рано. Опасность сейчас везде, она поджидает на каждом шагу. Ну, скажите на милость, чем именно эти кентавры отличались от сотен других, которых мы еще непременно встретим впереди?
Однако вперед мы пока не спешили. Прижавшись к стене одного из домов, группа слушала новую задачу, которую ставил командир:
— Наша цель девятиэтажка на Можайском. До нее примерно сотня метров. Преодолеваем их одним рывком. Во время броска ни в коем случае не останавливаться. При появлении противника огонь вести с ходу. Подъезды на противоположной стороне, поэтому о них забудьте. Обходить здание не будем. Проникаем внутрь через окна первого этажа.
— Почему мы идем именно к Можайскому шоссе? — не самый лучший момент для вопросов, но тем не менее я задал тот, что мучил меня с самого начала этого отчаянного рейда.
— Потому что другой дороги у них нет, — бросил Леший. — Кашалоты пройдут сквозь здания и не заметят, зато для кентавров, которые их сопровождают, этот трюк будет явно затруднителен. Значит выход один — двинуть по самой широкой улице, по той, где сможет поместиться вся их развеселая компания.
Все правильно и логично. Мне даже стало стыдно, что сам до этого не допер. Наверняка не о том думаю. Лиза, всякие там нежные чувства, жизнь, смерть… Вся эта лирика серьезно запорошила мозги. Это совсем не то, о чем размышляют в разгар боевой операции. Слава богу голова подполковника ФСБ остается холодной, рассудительной и работает так, как полагается. Именно продуктом этой работы и стала следующая команда:
— Никонов, Зверев, Казарян, пойдете первыми. Проверить здание. Остальные в полусотне шагов позади. Все, бродяги. Рысью бегом марш!
Три человека тут же юркнули за угол здания. Мы выждали с полминуты и рванули вслед за ними.
То, что я увидел за поворотом, было обычным двором обычного жилого квартала. Навечно припаркованные автомобили, все как один с битыми стеклами, спущенными, а то и подозрительно разорванными шинам. Облезлые скамейки, часть которых когда-то явно пошла на топливо. Раскуроченная детская площадка, в которой будто резвился выводок африканских слонов. Тонкие почерневшие стволы молодых берез, так и не ставших высокими стройными красавицами. Справа невысокое полуразрушенное здание в форме буквы «Ш», сейчас уже не поймешь то ли жилое, то ли принадлежавшее какому-то учреждению. Весь этот пейзаж припудривался слоем полусгнившего мусора, разукрашивался тянувшимися по стенам домов известковыми потеками. Короче, двор как двор, других сейчас, пожалуй, и не встретишь. Правда, имелась в нем одна замечательная, довольно редкая особенность. Он был абсолютно пустынным. Нам пока везло. Вопрос, надолго ли?
От созерцания местных красот меня отвлекла заминка впереди. Лиза не выдержала ритма этого сумасшедшего спурта и упала. Ее ноги пока были еще слишком слабы. Подняться девушке помог постоянно находившийся подле нее Пашка и один из бойцов, невысокий черноволосый парень с азиатскими чертами лица. Притормозивший рядом с ними Леший, ободряюще крикнул:
— Держитесь. Уже почти все. Наши вошли…
Загребельный не договорил. Именно в этот момент и рубанули автоматные очереди.
Авангард группы проник внутрь той самой многоэтажки, которая была намечена для засады и неожиданно открыл огонь. По кому бьют красногорцы? Что там внутри и как? Этого мы даже не могли представить. Зверье обычно не прячется внутри зданий. Но тогда с кем сцепились трое наших бойцов? Причем, судя по всему, сцепились насмерть.
Все мы тоже оказались бы втянутыми в смертельную круговерть, не упади Лиза. Так что получается она спасла нам жизнь… или по-другому — подписала смертный приговор тем парням, что оказались внутри. Ведь их всего трое, и поддержки не будет. Мы просто не успеем.
Так и вышло. Когда мы приблизились к зданию, стрельба уже стихла. Последним звуком, прозвучавшим внутри, был грохот разорвавшейся гранаты. Взрыв вышиб окно на втором этаже, и оттуда выпал человек в камуфляже. Когда мы подбежали, он был еще жив.
— Кентавры… много… — простонал Казарян. Затем неестественно выгнулся и замер.
Салютом ему послужили залпы девяти стволов. Мы били по окнам, в которых как по команде замелькали многолапые силуэты. Страха на было, о безопасности своей персональной задницы никто не помышлял. Единственное чего мы страстно желали, так это убивать, мстить.
Нам очень повезло, что большая часть окон первого этажа оказалась забрана прочными решетками. Эта особенность российских фасадов дала возможность опомниться, прийти в себя. Разум возобладал над эмоциями до того, как кентаврам удалось их вышибить.
— Отходим! — прокричал Леший. — Все назад!
Какой там назад! Когда я оглянулся, то увидел, что из того самого прохода меж домов, через который только что прошла наша группа, во двор вливается целая армия вооруженных копьями и дубинами бестий. Это был конец. Остановить мы их не могли, укрыться негде… Бежать? Куда ж тут убежишь! Догонят через пять минут. Так что остается только смерть. Мы погибнем впустую, совсем не так, как рассчитывали. Наша жертва никому не поможет, никого не спасет. Дьявольщина, как глупо, безалаберно и бездарно!
Именно в этот момент я и заметил. Справа от нас просвет между домов затопила гигантская серая масса. Сперва показалось, что здания срослись между собой, превратились в новую Великую Китайскую стену. Однако было несколько явлений, упрямо свидетельствующих, что это не совсем так. Во-первых, аномальная, неожиданно возникшая смычка заметно колебалась. Во-вторых, по ее усеянной крупными буграми поверхности то и дело проскакивали яркие голубые молнии. Они! — мелькнуло у меня в голове.
