— Спасибо, — сказала она, но Клара лишь пожала плечами.
Кэкстон постучалась и открыла с тихим скрипом дверь. Они вдвоем тихо прошли мимо ванной и общей комнаты, которую освещал только мерцающий свет телевизора. Тучная женщина спала, отвернувшись лицом к стене, и Кэкстон постаралась вести себя тише, чтобы не разбудить ее. Клара осталась ждать возле двери.
Кэкстон шагнула к кровати Дианы и ахнула. Кровать была пуста.
Она зажала ладонью рот и бросилась в коридор. Клара схватила ее за руку и принялась гладить по плечу.
— Они просто перевели ее. Правда, — успокаивала она. — Просто перевели ее.
Кэкстон пошла на пост медсестры и хмуро поглядела на женщину, заполнявшую форму в компьютере.
— Диана Перфлит, — крикнула она, поскольку медсестра даже не подняла глаз. — Диана Перфлит.
Медсестра медленно повернулась и кивнула.
— Я позвоню доктору. Минуточку.
— Просто скажите, куда ее перевели. Я — Лора Кэкстон. Мы живем вместе.
Медсестра кивнула еще раз.
— Я знаю, кто вы.
Она надела очки для чтения и заглянула в список телефонов.
— Прошу вас, присядьте и дождитесь доктора. Вам нужно поговорить с ним.
Садиться Лора не стала. Она шагала взад-вперед мимо поста, изучая награды и памятные таблички на стенах, взяла стакан воды, который принесла для нее Клара, но садиться она не хотела. Зачем садиться, если все равно придется встать. Доктор вышел из лифта в конце коридора, и она бросилась к нему. Это был не тот доктор, которого она видела раньше.
— Диана Перфлит, — сказала она ему.
— Вы мисс Кэкстон, я полагаю? — уточнил он.
Это был маленький индус с идеально уложенными волосами и очень выразительными глазами. Выглядел он так, будто никогда в жизни не улыбался.
— Я доктор Прабиндер. Присаживайтесь, если хотите…
— Господи, просто скажите, где она! Кто-нибудь скажет мне, где она?
— Возникло осложнение, — ответил доктор, и все вокруг стало мягким и тягучим.
Пол рухнул ей на лицо.
47
Кэкстон сидела в морге. Тело Дианы лежало на каталке. Ни доктора Прабиндера, ни Клары поблизости не было. Она сидела одна в полутемном зале, окруженная со всех сторон передвижными перегородками. Как она тут оказалась, она не могла сказать. Словно она потеряла сознание, хотя это было не так. Она помнила, что спустилась с пятого этажа в подвал. Просто этот путь был столь нереальным, что она даже не потрудилась запомнить его.
Возникло осложнение, вспомнила она. Она встала и обошла вокруг носилок. То здесь, то там коснулась Дианы. Отдернула простыню, укрывавшую ее. По крайней мере, лицо Дианы было спокойным. Глаза закрыты, рыжие волосы вымыты. Губы были бледны, но в остальном она выглядела не так плохо. Кэкстон сдвинула простыню дальше и тут же пожалела об этом. Груди Дианы смотрели в разные стороны. Ее грудная клетка была раскрыта, словно жадная пасть, а ребра были похожи на зубы, тянущиеся за куском мяса. Легкие и сердце лежали, съежившись на дне этой раны.
Возникло осложнение. Когда Диана разбила окно, она потеряла так много крови, что ей потребовалось пять единиц плазмы. Ей уже давали некоторое количество полноценной крови, потому что у нее начали проявляться признаки острой анемии — тело было теплым, а конечности холодными, и к тому же началась продолжительная опасная одышка.
Возникло осложнение. Вероятно, в одной из ран сформировался тромб, возможно, как реакция на переливание крови. Доктор Прабиндер не стал увиливать. Тромб попал в кровеносную систему Дианы и, наверное, несколько раз обошел ее тело, прежде чем застрять в левом легком.
Возникло осложнение. Легочный эмболюс, назвал это доктор Прабиндер. Когда он обнаружился, Диану, разумеется, немедленно направили в хирургию. Они попытались вырезать тромб. Но оказалось, что осложнение слишком большое..
— Я должен сказать, мисс Кэкстон, — произнес доктор, отдергивая одну из занавесок.
Клара стояла рядом с ним.
— Вам вообще не положено тут находиться, и, если честно, работникам морга нельзя было позволить вам видеть ее в таком виде…
— Это патрульный Кэкстон, — объяснила Клара.
Она показала свой значок.
— О, я… я не знал, — смутился Прабиндер.
— Доктор, это расследование убийства. — Клара убрала значок.
То, что она делала, было совершенно незаконно. Она вышла далеко за пределы своих полномочий. Так же как и Кэкстон. За ложь о расследовании убийства их обеих могли уволить.
Но Кэкстон не скажет, если Клара не проболтается. Она накинула простыню на грудь Дианы. Кровь почти сразу пропитала ее.
— Когда? — спросила Лора.
Все предложение целиком она была не в состоянии произнести.
Доктор сверился с КПК.
— Прошлой ночью, около четырех пятнадцати.
— Перед рассветом, — уточнила Клара.
Когда она сражалась с вампирами на заброшенном сталелитейном заводе, Диана медленно умирала, и никто не знал об этом. С ней рядом никого не было. Кто знает, если бы кто-нибудь остался, может быть, этого можно было бы избежать. Возможно, если бы Кэкстон была тут, слушая ее неровное дыхание, она бы заметила какую-то перемену. Она бы позвала доктора. Они могли бы доставить Диану к хирургу намного быстрее.
По крайней мере, она могла бы держать ее за руку.
— Меня не было с ней, — проронила Кэкстон.
— Нет-нет, не надо, — запротестовала Клара.
— О, леди, я понимаю, не мое дело задавать вам такие вопросы, но разве допустимо, чтобы эта женщина принимала участие в расследовании смерти кого-то близкого? Разве тут не будет конфликта интересов?
— Она осталась одна, — проигнорировала его Кэкстон.
— Был кто-нибудь в ее палате вчера? Какой-нибудь посетитель? — спросила Клара.
Доктор непонимающе покачал головой.
— Нет, конечно нет. Мы не впускаем посетителей после семи, и в любом случае у палаты была охрана. — Он показал Кэкстон свой КПК. — Вы что, не знали про охрану?
Клара посмотрела на нее, потом на доктора.
— Я только недавно занялась этим случаем. Я все еще вникаю в суть.
— Так… понятно. — Прабиндер выпрямился и расправил плечи. — А теперь давайте проясним кое-что. Я, конечно, готов помогать полиции всеми доступными средствами. Но это моя больница и…
— Доктор, — сказала Кэкстон, впервые поворачиваясь к нему лицом.
И адресовала ему свой фирменный подозрительный взгляд. На Кэкстон не было ее формы, не было значка, а ее пистолет лежал в бардачке Клариного «фольксвагена». Но это было не важно. Взгляд, вот что делает вас полицейским. Это идеальное равнодушие, потенциальная угроза, от которой большинство людей застывают на месте.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
