в свободе. А мы заберём её обратно, но ты этого не увидишь. Ты к тому времени будешь уже мёртвой. Хорошей смерти, Энрика, — она снова смеётся мне в лицо, царапая меня изнутри. Я никак не могу противостоять ей, потому что у меня нет никаких аргументов против. Я сама уже не особо уверена в том, что всё прошлое было правдой. Не знаю, кому верить, пытаюсь слушать только себя, но моё сердце болит. Сильно болит.
— И ещё кое-что, Энрика. Единственный, кто тебе врёт, это Слэйн. У нас нет причин что-либо скрывать от тебя, потому что нам разрешено тебя травить. Это его приказ. Не удивляйся, если Лиам или кто-нибудь ещё придёт к тебе для того, чтобы убить тебя раньше вашей свадьбы со Слэйном. Именно Слэйн дал добро на это. Ты теперь общая жертва. Тебя будут кусать, бить, вероятно, насиловать, чтобы ты свихнулась. Ты не дойдёшь до того дня, когда придётся надеть белое платье. Слэйн отдал такое распоряжение вчера. Он не хочет жениться на тебе, а это доказательство того, что ты его жертва. Если не веришь мне, спроси об этом у Фарелла или Кифа, или моего брата. Все в деле. Каждый. Чем чаще мы тебя будем травить, тем больше заработаем. Ты просто наша работа, Энрика, не бери на свой счёт. И каждый из нас с радостью готов получить больше процентов.
Это унизительно. Это так безобразно, ведь всё складывается. Буквально всё. Поведение Слэйна, его поступки и слова. Это ад.
Я выстою. Я смогу.
Гордо вскидываю подбородок и не позволю ей увидеть мою боль. Я испытаю её позже, но не на глазах у Дарины.
— Спасибо за советы, но я в них не нуждаюсь. Я сама решаю, как мне жить. Слэйн странный мужчина, но я многое увидела с ним. Думаю, что ты не можешь даже предположить то, что знаю я. Но это только мои тайны. Если вы будете нападать на меня, то я стану защищаться. И уж точно, передай всем, что я не промахнусь. Если мне придётся убить вас, я это сделаю. Но никто не назовёт меня жертвой. Я живой человек, а не ваша игрушка. Это вы игрушки в руках Слэйна, и я буду руководить вами, когда захочу. Тобой ведёт скупая женская обида, я понимаю, Дарина. Конечно, понимаю, но поверь, ты лишь унижаешь себя, пытаясь убедить меня в том, что я ничтожество. Наоборот, ты только посмотри, что Слэйн делает ради меня. Ты глянь. Он танцевал со мной. Был со мной на свиданиях. Ухаживает за мной и заботится обо мне. Это уж точно доказывает, что он играет отнюдь не мной, а вами. Ты уверена, что жертва я, Дарина, а не вы все? Слэйн умеет заметать следы. Он хорош в этом. И вероятно, что вы все видите ту самую ложь, которую мы придумали вместе. Насколько хорошо ты разбираешься в правилах игры «кошки-мышки», Дарина? Кто сейчас кошка, а кто мышка? — спрашиваю я.
Мои слова стирают улыбку с лица Дарины, и я испытываю сильный восторг. Я сделала это. Пусть я блефую, но всё же постояла за себя. Да, мне противно, оттого что я использую их же методы обмана, но вариантов нет. Никто не увидит меня побеждённой и уж точно никому не удастся заставить меня плясать под их дудку.
— Вот ты тупая. Ты просто жалкая, Энрика. Ты ничтожество. Ты…
— Ну да, а ты умная, раз стоишь здесь, в моём доме, тайком пробравшись сюда, чтобы отговорить меня от свадьбы со Слэйном. Ага, ты у нас умная, раз стала рабыней Слэйна и подстилкой для Лиама. Ты умная, а я тупая. Посмотри, где ты, а где я. Мне кто-нибудь даёт задания? Кто-нибудь меня взял в оборот? Кто-нибудь приказывает мне, что и как говорить? Нет. Я говорю всё что хочу. Я там, где хочу быть. Я живу так, как хочу. Я выхожу замуж за того, кого хочу. Вот и вся правда о том, кто тупая, а кто умная. Слэйн приложил столько усилий, чтобы обладать мной. А тобой он обладал просто так, потому что ты была жалкой. И он же выбросил тебя, когда ты ему надоела. Слэйн не предложил тебе выйти за него замуж, а меня умолял. И кто же у нас тупой, Дарина? — смеюсь я.
— Так что проваливай, пока тебя никто не увидел, и я сохраню нашу маленькую тайну. Они есть всегда. Те тайны, о которых люди не хотят, чтобы кто-нибудь о них знал. А я храню тайны каждого. Твою тайну о женском идиотизме тоже сохраню, — добавляю я.
— Я убью тебя за него, — рычит Дарина.
— Правда? Так давай. Ну же, чего ты ждёшь? Вот она я. Давай, убивай, докажи, что я была права, и ты лживая тупая сучка, которая пришла к той, кого считает врагом. Ты видишь во мне разлучницу. Мечтаешь о том, кто никогда не будет принадлежать тебе. Ты так предсказуема. Ты просто ничтожество сейчас. Ты унижаешься передо мной. Встань на колени, и тогда я подумаю, что с тобой сделать. Я…
— Сука! — визжит Дарина, бросаясь на меня, но я отскакиваю в сторону. Я знала, что она не выдержит и решит ударить меня. Я готова.
— Ага, я такая! А ты кто? — подначиваю её.
— Он убьёт тебя, и я буду плясать у тебя на могиле! Я достану труп твоего отца, сгнившие кости, и покажу ему, в какую шлюху превратилась его наследница! — кричит она.
— А вот это ты зря сказала, — медленно цежу я сквозь зубы. — О мёртвых говорят или хорошо, или никак. Слышала о таком? Так вот, о тебе я ничего не скажу. Ты уже мертва. Или будешь через минуту, потому что ты меня раздражаешь. Пошла вон! Пошла вон отсюда, или я тебя убью!
— Ах вот они твои слабые места. Ублюдок папочка, который поставил выше своё дело, чем семью. Тот, кто кинул вас, и даже не подумал, чем всё это обернётся. А ты знала, что он трахался с Сальмой? Ты знала, что…
Визжу от этой лжи, прекрасно понимая, что Дарина делает это специально. Но любое упоминание о том, что между моими родителями не было любви, выводит меня из себя. Это единственное, во что я верю до сих пор.
Срываюсь на бег в сторону Дарины, но дверь в мой дом распахивается. Дверь просто выбили. Теперь она висит на одной петле, и я вижу Слэйна, влетевшего в дом. Он хватает меня, ещё бегущую за локоть, и швыряет в сторону. Я лечу в стену и ударяюсь о неё. Моё тело скатывается по ней, и каждую мышцу бьёт током от боли. Скулю, но мой голос тонет в крике Дарины.
Распахиваю глаза, перед которыми всё плывёт из-за удара. Мутным взглядом вижу, как Слэйн хватает за волосы Дарину и бросает её через всю комнату. Её тело ударяется о телевизор, и они оба падают на стол, а затем на пол. Грохот стоит ужасающий.
— Слэйн… нет…
— Я приказал не трогать моё! — ревёт он, пиная тело Дарины, скулящей на полу. Она катится дальше. Слэйн поднимает её за шею, и она висит в воздухе.
— Я… это не моя…
— Я сказал тебе не трогать мою Энрику! — рычит он, и в этом животном рычании я узнаю Слэйна. Это не злодей, не ублюдок, которого учили убивать. Это тот самый необузданный и дикий волк, который пришёл на запах опасности своей стаи.
— Слэйн, нет! — выкрикиваю я, но он уже бросает Дарину на пол со всей силы. Кажется, что я даже слышу, как ломаются кости в её теле.
Я не могу позволить ему стать убийцей. Только не из-за меня. Подскакиваю на ноги, когда Слэйн, хватает за волосы Дарину и бросает её в стену. Разбираются две вазы, и безвольное тело Дарины скользит по стене. Она без
