тот стиль речи, о котором просила я. — Давай встретимся в День Ветра, в третий удар колокола. Ты же знаешь, как выглядит мой верховой зверь, верно?
День Ветра был учебным днем. Другими словами, мы демонстрировали, что близки настолько, что знаем как проходит учеба у партнера. Я оценила то, что он понял мое намерение сделать наши отношения более явными… но это не объясняло того, откуда он узнал, в какие дни мне больше не нужно посещать занятия.
Хотя я и почувствовала себя смущенной и немного ошарашенной, я все таки с улыбкой кивнула.
— Да, давай. Это отличное время.
***
В запланированный День Ветра я следовала к беседке с подарком для леди Розмайн в руках. Я прошла через центральный корпус, а затем корпус чиновников, чтобы выйти на улицу, и достаточно скоро снег вокруг меня исчез, словно бы я вошла на чье-то место сбора. Помимо небольших садиков с различными полезными растениями, которые выращивали преподаватели, и клумб с цветами, здесь так же было и несколько белых беседок. Это была довольно оживленная область, очень популярная для встреч между пар. В частности и из-за того, что большая часть Академии покрыта скучным белым снегом.
— Интересно, у какой беседки находится верховой зверь Хартмута… — размышляла я вслух, изучая свое окружение, пока я летела над садами на собственном звере. Я поднялась в небо для того, чтобы иметь лучший обзор.
Скорее всего эти беседки станут еще популярнее после того, как “Истории любви Королевской Академии”, которые распространяет Эренфест, станут известнее среди учеников разных герцогств.
Большинство студентов сейчас все еще заняты своими уроками, поэтому беседок, рядом с которыми стояли верховые звери, было мало. В результате найти Хартмута было довольно просто, и я поспешила приземлиться, чтобы подойти к нему.
— Ой?
Несмотря на то, что беседки были местом для встреч влюбленных, я могла видеть внутри трех учеников в плащах Эренфеста. Хартмут сидел на скамейке и читал какие то документы, в то время как младшие мальчик и девочка с тревогой озирались, явно чувствуя себе неуместными в этом месте. Я опознала девочку как Филину, одну из вассалов Розмайн, но что это был за мальчик?
— Ваша избранница здесь, Хартмут, — нервно сказала Филина. Хартмут отложил свои документы и посмотрел на меня.
— Это может быть не совсем вежливым, привести в беседу третьих лиц, — сказал он. — Но сегодня моя главная цель в том, чтобы представить их тебе. Надеюсь, ты простишь меня за мою грубость.
— Моей целью предлагая эту встречу тоже была не сама встреча, поэтому меня не беспокоит тот факт, что здесь присутствуют другие. Однако, — я обратилась к Филине и неизвестному мальчику. — Я вижу, что вы двое чувствуете себя очень неуверенно из-за этого. Пожалуйста, расслабьтесь немного.
Я положила свои вещи и улыбнулась им. Единственными людьми из Эренфеста, которых Хартмут решил бы представить мне, были вассалы, которые служили леди Розмайн, поэтому произвести наилучшее впечатление на моих будущих коллег было важным шагом к достижению моей цели по служению рядом с ними.
— Кларисса, это Филина, — представил ее Хартмут. — Она ученица-чиновница, служащая леди Розмайн. Я полагаю, ты можешь узнать ее, ведь именно она собирает истории других герцогств в библиотеке.
— Да, конечно. Немногие могут быть выбраны для того, чтобы служить семье эрцгерцога. Должно быть, она исключительно талантливая ученица-чиновница, — сказала я. Именно по этой причине я проявляла к ней особый интерес, когда изучала леди Розмайн и ее людей..
Хартмут скрестил руки на груди.
— Филина верила в обещание, которое ей дала леди Розмайн и сохраняла верность собственному слову все то время, что госпожа спала. Ее вера была столь сильна, что в течении этих двух двух полных неопределенности лет она продолжала собирать историю за историей. Неудивительно, что леди Розмайн столь решительно была настроена принять Филину как своего вассала.
Я понимала какими долгими кажутся для едва крещенного ребенка два года. И так как леди Розмайн провела эти два года в юреве, постоянно сохранялся риск, что она может умереть или никогда не проснуться. Решимость Филины продолжать верить в те обещания и продолжать собирать истории, несмотря на скептицизм всех окружающих, действительно была достойна восхищения.
— Этот мальчик — Родерик, — продолжил Хартмут, представляя мальчика, ровесника Филины. — Он средний дворянин, который скоро будет принят в вассалы за свой талант в написании новых историй.
Я так завидую! Боги!
Одна мысль о написании новых историй для их представления леди Розмайн заставляла мое сердце биться быстрее. Я надеялась предложить ей свои истории, как выполнение задания данного Хартмутом, но я быстро поняла, что не обладаю необходимым талантом. Поэтому я решила переписывать книги Дункельфельгера и собирать чужие рассказы о рыцарях. Вид этих двух юных, но уже талантливых ребят, заставлял меня чувствовать беспокойство в сердце.
Интересно, я хотя бы соответствую стандартам леди Розмайн?
— Это Кларисса, — представил меня Хартмут. — Она высшая дворянка из Дункельфельгера, и девушка, которую я буду сопровождать на своей выпускной церемонии. Я намерен представить ее леди Розмайн во время турнира по диттеру.
— Вай. Ты не собираешься представлять меня как свою невесту?
— Наша помолвка еще не официальна. Мы вряд ли можем называть себя женихом и невестой, прежде чем наши родители встретятся, разве нет?
Хартмут казался мне тем еще дамским угодником, который развлекается с девушками из разных герцогств, но он, очевидно, был довольно сдержан в своей душе. Наслаждаясь этим новым открытием, я посмотрела на двух учеников.
— И все же, ты пригласил меня сюда, чтобы познакомить с ними до начала межгерцогского турнира? Должна ли я спросить, с какой целью ты это делаешь?
— Я намерен попросить тебя в будущем году собирать информацию вместо меня.
— О боги, информацию?
Одна из важнейший работ учеников-чиновников состояла в том, чтобы общаться с учениками других герцогств ради сбора разведданных и выяснения природы различных ходящих по академии слухов. Но я была чиновницей из другого герцогства, как он мог просить о
