Вера колебалась с ответом. Если сказать, что она магазины не любит, получится, что Юра в чём-то не прав, а Вере хотелось, чтобы Юра был прав, особенно сегодня, когда она так устала после дороги и смены часовых поясов, растеклась по мягкому креслу и вовсе не стремилась проявлять какую-либо инициативу. Их завтрашний день она хоть и представляла иначе, но почему бы не побродить по американскому моллу – кое-что купить все-таки нужно.
– Хорошая идея. Давай так и сделаем.
– Отлично. Ну, садимся ужинать? Бери всё, что тебе нравится. Я не знаю, что ты любишь и сколько тебе класть. Так что сама, ладно?
«Ну почему же сама? Куда приятнее было бы продолжать лежать в кресле, не двигаться и наблюдать за твоими движениями», – подумала Вера, пересаживаясь ближе к столу и пытаясь сосредоточиться на ужине. Благо, что и было о чём подумать и что попробовать. Юра постарался (для неё!), и это чувствовалось.
8
Они познакомились четыре года назад в Сан-Диего – на конгрессе, посвящённом реконструктивной хирургии. Это направление в те годы только начало набирать обороты, и в России лишь немногие врачи – активные, владеющие английским языком и не брезгующие интернетом – стали кое-что узнавать про новые операции и малоинвазивные методы лечения. Новости и изобретения появлялись со скоростью, с какой растут грибы после дождя. Такой всплеск был вызван бурным развитием индустрии протезных и шовных материалов – биологических и синтетических, раскручиванием среди населения понятия о качестве жизни как о главном критерии благополучия, а также изучением прижизненной анатомии, что стало возможным благодаря внедрению в широкую практику магнитно-резонансной томографии.
Вера с головой ушла в новую сферу. Она активно собирала материалы и написала на их основании несколько статей. А потом пришла мысль о международной публикации. Она отправила тезисы на американский конгресс.
До этого Вера была на двух конференциях: во Франции и Швеции. Приглашёнными почётными лекторами на обеих выступали американские профессора. И ей уже тогда захотелось в Америку, которой явно принадлежало лидерство как в индустрии, так и в направлении базовой науки.
Чудо случилось: организаторы национальной американской конференции приняли её тезисы и предоставили возможность выступить в основной секции. Вера готовилась к докладу тщательно, упоённо и без устали. Даже в самолёте она занималась чтением и правкой. Саша тогда полетел с ней. Это было первое Верино международное выступление, и ей нужна была поддержка. В Америке жили старые Сашины друзья, и он организовал для себя несколько встреч. Он рассчитывал прощупать почву для возможного совместного проекта. Впрочем, на Верин доклад Саша пришёл и даже, нарушив запрет на видеосъёмку, записал на камеру её выступление.
…
Они познакомились за день до Вериного доклада. В отеле Grand Hyatt, где был устроен приём на палубе роскошного бассейна. Подсвеченный всеми цветами радуги бассейн располагался посередине, а вокруг были накрыты столы. Звучала тихая музыка, небольшими группами собирался народ – стояли между столов с бокалами в руках, почти все американцы, многие знали друг друга и возбуждённо беседовали, смеялись, кивали, похлопывали по плечу. Женское общество на вечеринке было представлено в основном жёнами присутствующих докторов, и их было, как всегда, значительно меньше, чем мужчин. Вера чувствовала себя одиноко: и по языковому, и по национальному, и по половому признаку.
Саша был с ней, но его мало интересовала собравшаяся здесь публика, поэтому он устроился в стороне с ноутбуком. Вера подсела к нему и некоторое время рассматривала присутствующих – незнакомых и совершенно далёких от неё людей. Несмотря на отсутствие в списке участников конференции российских коллег, Вера всё же надеялась кого-нибудь здесь увидеть. Но чуда не случилось. Может, это и к лучшему. Зато вчера она познакомилась с двумя американскими профессорами – председателями основной секции. Их статьи уже который год вдохновляли ее на научную работу. Подумать только! Она говорила с мировыми авторитетами! Разве это не чудо? Здесь, у бассейна, она снова перемолвилась с ними парой фраз. Они пробыли совсем недолго и ушли – их, наверное, увезли на VIP-ужин представители фарминдустрии.
На Веру вдруг нахлынуло странное чувство одиночества (и откуда оно только взялось?). Она стряхнула его с себя, попробовала пару блюд из буфета, осмотрелась. Но очень быстро поняла, что и любопытство, и голод её утолены.
– Мне кажется, мы уже можем уходить, – сказала она Саше. Саша оторвал взгляд от компьютера и посмотрел на жену:
– Может, ты хочешь ещё вина? Или десерт? Ты довольна?
– Да, вполне. Но завтра у меня доклад. Надо бы выспаться.
– Ну что ж, пойдём. Постой, смотри, какую красивую клубнику принесли, – обратил Саша её внимание на латиноамериканца в белом переднике, который вынес большой поднос с роскошной клубникой и установил его в нескольких шагах от Веры с Сашей. – Я бы попробовал.
– Ну давай.
Они подошли к подносу с разных сторон, взяли маленькие тарелочки и собирались положить на них по нескольку ягод.
– А lot of клубника… – проговорила Вера себе под нос и усмехнулась.
– Точно, a lot of клубника, – как эхо отозвался чей-то голос совсем рядом с ней. Вера посмотрела на Сашу, но он молчал и удивленно глядел куда-то вправо от Веры. Она повернула голову и рядом с собой увидела темноволосого мужчину. Его рука, как и у неё, была занесена с ложечкой над подносом, а прищуренные глаза улыбались, пристально рассматривая её. Кончики губ тоже улыбались.
– Вы говорите по-русски? – спросила Вера.
– Да, я говорю по-русски, – вновь, словно эхо, ответил мужчина, продолжая её рассматривать.
«Почему он вторит мне эхом и ничего не говорит содержательного?» – не успела озадачиться Вера, как мужчина поставил тарелку на стол, переложил ложечку в левую руку, а правую протянул Вере:
– Юрий.
– Вера, – ответила Вера, проделав те же манипуляции со столовыми приборами и протянув ему свою руку. Впервые эхо было разоблачено. Имена были разные, а мужчина был настоящий и, о чудо, говорил по-русски.
– Вы из России? Или отсюда? – спросил он.
– Мы из Санкт-Петербурга, из России.
– Чудесно! – обрадовался Юрий. – Рад познакомиться.
– А это Александр, мой муж, – сказала Вера и указала на Сашу.
– Здравствуйте, Александр, – обратился он к Саше, и они тоже пожали руки друг другу.
Юра тут же переключился на Сашу (хирургами чаще бывают мужчины, и он, видимо, решил, что Саша – его коллега):
– Как вам конференция? Что-то новое для себя услышали?
– Вы знаете, я не врач, – ответил Саша, практически перебив Юру. (Тот был уверен, что его вопрос риторический, и уже собирался продолжить свой монолог.) – Вот моя супруга – она доктор. А я приехал слушать её доклад.
– Как?! Вы делаете доклад? Когда? – спросил Юра, снова поворачиваясь к Вере и придвигаясь к ней чуть ближе, чем велит этикет делового общения. Его притягивала, видимо, собственная искренняя заинтересованность.
– У меня доклад завтра в четыре часа.
– Oral presentation? Oral poster?
– Oral poster. Больше всего я боюсь, что мне зададут вопросы, а я что-то не пойму.
– Вы-то не поймёте? Вы все поймёте, у вас прекрасный английский!
– Откуда вы знаете? Мы ведь по-русски разговариваем.
– И правда, по-русски, – рассмеялся незнакомец, – Ну, тогда, если хотите, я завтра вам помогу – могу вопросы перевести. Вы только подмигните мне, если что не поймёте. Я буду в зале в первом ряду. Во сколько, вы говорите, ваша презентация?
– В четыре часа.
– Прекрасно. Я запомнил. Придется, конечно, потом спешить – у меня самолет в шесть тридцать. Но все равно, должен успеть – заранее выпишусь в отеле. А теперь мне надо убегать, ребята. У меня ужин с людьми из «Джонсона». Здорово было познакомиться с вами. До завтра.
– До завтра.
И он ушёл быстрым шагом. Клубнику он себе так и не положил, как будто и не из-за неё вовсе подошёл к этому столику. Тарелочка осталась стоять пустая, а рядом лежала ложка.
Наутро, после завтрака, Вера спустилась в выставочный холл, где располагался её постер. Она хотела ещё раз просмотреть его, подготовиться к докладу и продумать возможные вопросы. Постер располагался сразу за углом у входа в зал, и она почти наскочила на человека, стоящего напротив него. Это было более чем странно – встретить здесь кого-то в это время, ведь заседания всех секций уже начались, и выставочный зал был до гулкости пуст. Когда она опознала в стоящем Юру, присутствие человека у её постера перестало казаться странным.
Юра начал, не поздоровавшись. Позднее она обратила внимание, что он нередко так делал, особенно когда чей-то приход прерывал его размышления – тогда Юра просто продолжал свою мысль вслух, и это следовало расценивать как то, что он обратил внимание на твоё появление.
