Он сорвался лишь однажды, не смог стерпеть происходящего, избил командира до полуживого состояния и попал под трибунал. Связи отца помогли немного замять дело, но из армии он вылетел с позором. Ему было тридцать и к тому моменту уже абсолютно на это плевать. Большинство людей, которые его окружали, были полными мразями, на чье мнение ему было откровенно класть. Чуть позже он понял, что для него даже лучше, что все сложилось именно так.
Адам стал сам по себе, нашел способ реализовать свои умения и навыки, получил возможность контроля ситуации так, как было удобно ему. Он соглашался выбить информацию из людей обговоренным с клиентом способом, соглашался организовать похищения. Для себя Адам лишь решил, что не будет иметь дела с детьми, сколько бы ему за это не заломили, будет очень придирчиво относиться к заказам убийств, и не будет заниматься изнасилованием. Хотя если последнее окажется принципиальным для заказчика, то будет готов закрыть на это глаза при исполнении кем-то другим. Самоутверждаться траханьем девушки, которая не могла дать отпор, или избиением кого-то лишь потому, что он мог, Адам никогда не считал нужным для себя. Да и ниже своего достоинства.
Начав узнавать Амелию, Адам искал рычаги давления на нее. И хоть девушка не показалась ему дурой, что-то представляющей из себя лишь с родительской платиновой картой, из разговоров с Лидией, мест, наблюдений он понял, что Амелия была тепличным ребенком. Что выросла девушкой, привыкшей к определенному уровню жизни и готовой постараться, доплатить, чтобы этот уровень сохранить.
— Она может быть очень требовательной, но не конченная стерва. В целом, мне повезло с начальством.
Лидия приехала позже на несколько часов. Адам начал интересоваться причиной, делами на работе, легко подвел к ее начальнице и немного удивился, услышав слова защиты в ее адрес.
— Со мной она нормально обращается. И… она любит всякие приятные мелочи, которые и мне перепадают, когда я задерживаюсь.
— Например?
— Доставка из хороших ресторанов, массажист на работе и все такое. Чтобы хорошо работать — надо и хорошо отдыхать. Создавать подходящие условия. Но на жизнь у нее это тоже распространяется.
Адам подливал вина и слушал. Чем больше мерло оказывалось в организме девушки, тем разговорчивее она становилась. Но следовало и отдать ей должное, что болтовня ограничилась личностями некоторых людей на работе и ее личных дел. Про внутренние дела компании, сделки не было ни слова. Хотя, может, Лидия и не имела доступа к такому. Впрочем для Адама это было не так важно.
— Не верю, что так сложно организовать вечернику для богачей, — усмехнулся Адам. — Заказать икры, устриц, шампанского. И…
— И нет, — перебила Лидия. — Двадцать первый, мать его, толерантный век. Много прессы, много внимания, много людей со своими тараканами. Все доходит до абсурда. К примеру: будет много черных официантов — плохо, используют как обслугу. Будет много белых — опять плохо, не дают работу на «вечеринке белых». И все в таком духе. Везде должен быть баланс, чтобы не было скандала. Даже в мелочах. И это касается всего. Очень сложно показать что-то такого масштаба всем так, чтобы не было потом проблем. Поэтому мы и торчим столько на работе. Амелия сама все перепроверяет.
Лидия уже сидела у него на коленях, терлась о бедра, ласкалась, как кошка и всем своим видом говорила, что готова покончить с этим разговором и заняться более приятными делами. И хоть изначально Адам хотел просто получить информацию, подумал, что не дурак, чтобы отказаться от интрижки с девушкой лет на двадцать младше себя. Особенно если и ее саму он интересовал не больше, чем взрослый мужчина перед тем, как она найдет себе более подходящий ей вариант для отношений на работе.
— Работяга и неженка, значит? Вот кто твоя начальница?
Адам уже чувствовал, как росло его напряжение в джинсах, как Лидия расстегивала ширинку, готовая это напряжение снять.
— Скорее привыкла к определенному уровню. Но работает много. Даже в данный в момент, — ответила Лидия и поцеловала Адама, давая понять, что разговор окончен.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Сейчас Адам не без интереса наблюдал за самой Амелией. Она вышла из ванной через двадцать минут, переоделась и медленно ела сэндвич с индейкой, запивая кофе. Адам не оставил без внимания то, что она невзначай оглядывалась по сторонам в поисках либо чего-то, напоминающего оружие, либо думая, как можно уйти.
Адам ел то же, что и Амелия и не волновался. Еду он специально дал, которую можно есть без приборов, ее кофе разбавил немного водой, чтобы не был таким горячим, ничего тяжелого, колющего или режущего не было. Впрочем, даже если бы она и нашла, Адам был полностью уверен в своем превосходстве в борьбе.
Замок на двери был обычный, но ворота были закрыты. Телефоны, ключи от машины, ключи от замков хранились только в его спальне. Да и сам дом, скорее маленький одноэтажный коттедж, которому уже требовался ремонт, находился почти за городом, рядом с бедными районами на юге Лос-Анджелеса.
В конце концов, Адам поймал себя на мысли, что ему было интересно, сможет ли Амелия что-нибудь придумать, но никакого волнения это не вызывало.
Амелия сидела на диване с ногами, притянув их к груди. С мокрыми волосами, без косметики, красноватыми глазами и испугом в них она даже казалось немного моложе себя вчерашней. Адам сидел напротив в кресле и просто наблюдал, стараясь изучить девушку как можно больше, не зная, сколько времени ему придется с ней сидеть.
— Значит, — протянула Амелия, Адам заметил, что голос дрогнул, — значит, — тверже продолжила она, — тебе не нужен выкуп, тебе не нужна я. Тогда что?
— Спортивный интерес? — усмехнулся Адам. — Вот работал на кухне и решил посмотреть, смогу ли похитить хозяйку вечеринки.
— Ты сказал, что тебе заплатили, — напомнила Амелия. Адам кивнул. Слушала, значит, запомнила. — Ты просто исполнитель, — тише проговорила Амелия, осмысляя.
Адам пропустил мимо ушей снисходительность в слове «исполнитель».
— Знаешь, — продолжила Амелия, — меня хватятся, когда я не приду сегодня на работу. У меня встречи после обеда. Я их вчера успела подтвердить.
— Меня это сейчас напугать должно? — Адам понял, что настало его время проявить снисхождение.
Амелия удивленно посмотрела на него, отпила из стаканчика кофе.
— У меня состоятельная семья, мой жених, его отец имеют знакомства, связи в политике, брат лейтенант ВВС. Кто бы ни был твоим заказчиком, и тебя, и его найдут, — спокойно объясняла она.
Адам кивнул, мысленно добавил пару баллов за старание держать лицо и не поддаваться панике, но захотел сразу расставить все точки, дать понять, кто сейчас главный здесь, у кого власть. И раз уж Амелия выбрала путь переговоров, дипломатии, он его примет. В конце концов, снова связать ее и запереть в подвале он успеет всегда.
Адам молча встал, дошел до спальни, взял телефон и вернулся в гостиную-кухню. Амелия так и сидела молча, но заинтересованно смотря на него. Он раскрыл телефон-раскладушку, подошел ближе, ища смс-сообщения.
— Читай, — коротко сказал Адам.
— Раскладушка? — удивленно спросила Амелия.
— Ее не отследить, — коротко ответил Адам.
— Я думала, что для этого одноразовые придумали.
— Я старомоден. Читай.
— Амелия взяла паузу. Улетела куда-то на медитацию подальше после всего этого. Я рано освобожусь. Увидимся? — прочитала Амелия. — Это от кого? — посмотрела на Адама поверх телефона. — Ты ответил да?
Адам развернул к себе телефон и ткнул пальцем на имя контакта.
— Лидия, — вслух прочитала Амелия, замолчала. Адам захлопнул телефон, сел на прежнее место. — Лидия?! Моя Лидия? Ассистентка?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Да, — спокойно ответил Адам.
— Это… стой… ты тот парень, который старше. С кем у нее интрижка. Из… строительной фирмы…
— Да.
— Энди?
— Мы уже остановились на Адаме, — напомнил он.
— То есть, — продолжила Амелия, отложила кофе и остатки сэндвича на столик, — то есть… ты начал спать с ней, чтобы похитить меня? — тон явно сменился на осудительный.
