легкий пинок в плечо дал понять, что разговор окончен. Что ж, попробовать стоило.
– Пожар! Горим! – закричал кто-то. В казино стало ощутимо громче.
– Где здесь выход?
– Через кухню, туда.
– Без паники!
– Быстрее, все на кухню.
Вокруг закипела суета, женщины кричали, мужчины матерились.
– Звоните в пожарную.
– Где мои бабки?
– Алена Викторовна, телефоны не работают, надо уходить.
– Кто-нибудь вызвал бригаду?
Кто-то грубо поднял мою голову за волосы.
– Ты поджег выход? – зашипела пит-босс, склонившись ко мне. – Зачем?
– Двери и так заперты, пускай горит. Есть другой, через кухню, но ты бы никого туда не пустила, так? А там и коридоров узких нет, и проемы раза в три шире. – Я самодовольно ухмыльнулся.
– Марина, дрянь. Пока ты мне тут язык заговаривал… – Алена поднялась и закричала – Так, всем без паники! Оставайтесь на своих местах, никто никуда…
– Ты че, овца, попутала? – перебил её кто-то из клиентов. – Валим отсюда, живо.
Шум переместился в другой конец зала, ближе к бару. Хорошо. Мне удалось извернуться и лечь набок. Проем коридора уже вовсю пылал, добротное пойло подсуетил бармен. А Марина боялась, что не умеет делать коктейль Молотова. Возилась только долго.
Скоро пламя перекинется на потолок, и тогда его уже ничто не остановит. Но все равно оно ощутимо медленней, чем было от взрывной волны. Правда, я все еще лежал связанный, и наблюдать без возможности пошевелиться, как дым неторопливо заполняет зал, в мои планы не входило.
Кто-то сел рядом, стал возиться с путами. Минута, и я уже разминал затекшие конечности. Бармен хлопнул меня по плечу и помог подняться. В зале уже никого не было. Неужто успел?
На кухне отчетливо чувствовался запах газа, совсем немного, и здесь начнется настоящий пожар. Мы выбежали на улицу. Там собралась толпа взволнованных людей. Время будто остановилось, я отчетливо различал лица каждого из них. Вот стоит Марина, довольно потягивает из бутылки, прихваченной, видимо, на бегу. За ней дрожит под каплями дождя полуголая танцовщица, которую я запомнил ещё с прошлого раза. Беспокойный муж, которого, как и меня, скрутила охрана, слился в поцелуе с одной из девушек-крупье. А спасший меня бармен бросился в объятия матери, окрестившей меня перед входом.
Получилось.
Время становится гуще и, наконец, замирает. Вспышка чистого света озаряет все вокруг, даруя измученным людям долгожданное освобождение. Под дождем остаемся лишь я, вернувшийся утром из Европы толстяк, вдовец, мать бармена и ещё одна женщина, не знакомая мне. Все озираются, не в силах осознать произошедшее.
– Доволен?
Я обернулся. В дверях стояла Алена, придерживая губами незажженную сигарету, крутила зажигалку между пальцев.
– Ты освободил их. Но далеко не все это заслуживали.
– Не хочешь выйти? – Я заметил, что женщина так и не ступила за порог.
– Зачем? Что ждет меня…там? – Она посмотрела в темноту ночного неба.
– Справедливость?
Алена хмыкнула.
– Справедливости нет, Сергей. Есть только я, – процитировала она и щелкнула зажигалкой.
Вокруг неё словно сам воздух загорелся. Волна жара ударила мне в лицо, но через секунду все исчезло. Остался лишь пустой зев дверного проема, обгоревшие развалины и горстка напуганных людей.
Я подставил лицо летящим с неба каплям.
***
– Вкусно?
Краснолицый мужчина уселся напротив. Его широкая улыбка здорово подошла бы для рекламы зубной пасты.
– Да, спасибо.
Накормили меня действительно знатно. Владелец неприкрыто пытался выбить скидку для своего заведения.
– Вижу, не притронулись к бокалу. Не любите коньяк? У нас есть отличный виски, односолодовый…
– Спасибо, я не пью. Бросил.
– А-а-а… протянул владелец. Уважаю.
Я ещё раз осмотрелся. Признаться, выпить все же захотелось, как только переступил порог ресторана. Я не был здесь больше года. Фактически, именно в этом зале никогда не был. Видел лишь черные стены через провалы окон.
– Как вам наша кухня? – не унимался клиент.
– С вашей кухней… гхм, я уже знаком. Мы можем перейти к делу?
– Да-да, конечно! Пару минут, только подождем мою помощницу. Редкая находка, скажу я вам! Думал, таких смышленых сейчас не сыскать, ан нет, ошибся. Представляете, постучалась в мой кабинет в первый же день здесь! Настоящая умница, помогла все организовать и раскрутить заведение после… ну, вы может слышали, что здесь произошло? Трагедия, трагедия! И сейчас мне здорово помогает, я без неё никуда. С пожарной безопасностью, опять же, она все решила. Золото! А вот и она, кстати, знакомьтесь!
Я всем телом вжался в спинку, уперся руками в стол так, что если бы тот не был прикручен к полу, верно раздавил бы сидящего напротив мужчину. Хотелось вдавить себя в этот диван, сломать к чертям его пружины, разрушить за ним стену, вырваться и бежать, пока не собью ноги в кровь.
– Добрый день. – Женщина элегантным жестом перекинула волосы через плечо, прикрывая левое ухо, и протянула руку. – Алена.
Секундная стрелка на моих часах замерла, а я перестал дышать.
– Сергей, верно? А приходите сегодня к нам после одиннадцати, мы празднуем первый год работы ресторана. Будет весело. И обязательно – фейерверк!
2019
Кровь солнца
К вечеру Хименес умолк. Ослепший, с жуткой маской обгоревшей плоти вместо лица, он даже не кричал. Лишь скулил раненой собакой, то проваливаясь в беспамятство, то возвращаясь в мир живых, балансируя на самой грани. Иногда несчастный пытался говорить, но тогда из него рвался переходящий в свист тяжкий хрип.
Карлос уже не помнил, сколько просидел рядом, сжимая ладонь Хименеса, вдыхал его запах, как от забытого на углях окорока. Время от времени он выдавливал из смоченной тряпицы несколько капель воды в узкую щелочку между тем, что некогда было губами умирающего. Багровое, слипшееся месиво едва обозначало рот, и Карлос боялся выливать много; что влага причинит еще большие страдания. Но куда невыносимей оказалось слушать эти протяжные и заунывные стоны. Они жгли сердце. Отравляли разум.
И вот Хименес затих, а Карлос облегченно вздохнул.
Крики снаружи больше не доносились, и теперь в четырёх стенах храма слышалась лишь молитва засевшего в углу монаха. Карлос посмотрел на сложенные в замок пальцы Марко, прижатые ко лбу, и отвернулся.
Вспышка слепящего солнечного света ворвалась с улицы в проём, несмотря на то, что на небе уже появились первые звёзды. Карлос отвернулся, пряча
