Почти залпом осушив первые коктейли, мы взволнованно ожидали новые. Барби сияла, как звезда, она была счастлива.
…Мы сидели за столом, и Бен неожиданно встал. Сначала он поздравил моего папу с днем рождения, сказал красивый тост, потом плавно перешел к тому, что он благодарен за такую дочь и за то, что судьба свела нас вместе, а потом достал коробочку с кольцом и попросил у моего отца разрешения сделать мне предложение. И так как мой папочка всегда хотел, чтобы я была счастлива, а с Беном я действительно свечусь от счастья…
– Это заметно – вставила я.
– …то он дал благословение, и все зааплодировали, когда мой пупсик надел мне кольцо на пальчик. Это правда было очень красиво, традиционно и правильно. Настоящая помолвка! Так что, крошка, я теперь помолвлена, и на днях мы пойдем с тобой выбирать мне и тебе платье!!!
– О-о-о-о-о, платье!!! – у меня вырвалось еще больше восхищение. – Моя дорогая, как офигенно! Это просто потрясающе!
– Точной даты пока нет, но мы тянуть не будем и поженимся к концу этой осени, в начале зимы, а не через год. И сейчас мне нужно нанять опытного, понимающего организатора, чтобы всё было, так как хочу я и очень быстро.
– Ты мой единственный бриллиант, я тебя очень люблю, и ты достойна счастья!
Мы подняли бокалы за помолвку и снова обнялись. Мы были счастливы, как дети. Около шести вечера Левински отвез меня домой. Я была пьяна, счастлива за Барби, но в то же время очень утомлена. Мне очень хотелось поприсутствовать на примерке платьев.
* * *
Свадьба Барби
Я проснулась и смотрела в потолок. Просто лежала минут десять и делала дыхательные упражнения, как учил Рей. На тумбочке рядом с кроватью стояли фотографии в рамках. На первой фото были еще живые молодые влюбленные родители, на второй мы с Барби на занятиях в балетной школе и фото тети на церемонии вручения моего аттестационного диплома.
День свадьбы Барби я очень ждала, чем скорее он приближался, тем сильнее она нервничала из-за всяких организационных моментов. Свадьба предполагалась роскошная, и по количеству богатых приглашенных со стороны жениха и родителей Барби претендовала на первые полосы светской хроники. И вот этот день наступил. Пока я нежилась в кровати и слушала звуки улицы, на другом конце города уже съезжался персонал, чтобы творить хаос и сеять суету, как это бывает на свадьбах. Я ожидала своего стилиста, который должен был подготовить меня к церемонии и поехать со мной, чтобы проконтролировать стилиста Барби.
Раздался звонок в дверь в тот момент, когда я стояла в полотенце и слизывала остатки йогурта с крышечки. Валентино влетел, как фурия, оглядев меня с головы до ног, фыркнул что-то себе под нос и начал раскладывать свои волшебные чемоданчики. После укладки и мейк-апа я надела свое платье подружки невесты золотого цвета, которое больше подходило для церемонии награждения «Оскар», нежели для подружки невесты, но, слава Богу, оно было не в пол, и не расшито паетками и бисером. Оно понравилось Барби, а с ней спорить перед свадьбой было очень опасно…
Нужно было приехать пораньше, чтобы подбодрить Барби. Левински ожидал нас у подъезда.
Валентино и Левински знали друг друга уже несколько лет и не упускали момента подшутить друг над другом. У обоих были острые язычки, и каждый раз, когда у них завязывался диалог, я представляла себе двух вцепившихся котов: мя-ау! Ухх!
* * *
Церемония проходила в церкви Saint Thomas. Эта протестантская епископальная церковь, расположеная на углу 53-й улицы и Пятой Авеню в Нью-Йорке, известная благодаря своей литургической музыке и архитектурному дизайну в стиле французской готики. Большие колонны, красивый орган и постоянное ощущение ничтожности на фоне огромного вместительного пространства источающего сильнейшую энергетику.
На лавочках были рассажены приглашенные гости. Светлые букеты источали радость, преобладали белые и нежно кремовые розы. Всё было готово, видео и фотоаппаратура включена, церемониймейстер был сосредоточен, священник читал последнюю молитву перед выходом. Барби шла к алтарю, как дива, почти летящей походкой, а я понимала, что выдаю замуж «любимую женщину», ту, которая была со мной рядом и в горе, и в радости, и с которой мы прошли через суровые испытания вместе. Она так часто смеялась над моими шутками, а он сможет делать ее счастливой все время? Мне хотелось заглянуть в его глаза, но они были опущены, и он явно нервничал.
Платье Барби было фантастическим: белое, как у золушки… кружевной верх, вырез сердечком и огромный многослойный низ, сверху покрытый кружевом. Принцесса Барби и принц Бен в черном костюме с белой бутоньеркой и в шелковой рубашке. «Принц Бен», как и его отец, был бизнесменом. Он был совершенно из другого мира, мира цифр и классических костюмов. Но, мне кажется, он был влюблен в Барбару, а это самое главное.
Шепот стих. Запах роз уносил меня куда-то очень далеко. Опять я вспомнила фотографии родителей и подумала: в какой же церкви они венчались? Почему тетя Роза так не хочет мне ничего о них рассказывать? На секунду я вообразила себя на себе Барби и пыталась охарактеризовать свои ощущения, но будто бы вернувшись в свое тело, поняла, что хочу другую свадьбу и, естественно, не с Беном.
Все речи были сказаны, кольца надеты на пальцы, кряхтение в зале затмили поздравления и на выходе из церкви молодых осыпали лепестками роз. После церемонии самые близкие переместились на смотровую площадку Rockefeller center. На ней уже присутствовали пятнадцать человек, включая меня и фотографа. Организация всего была на высшем уровне на всех этапах. Шампанское разлили в бокалы, был организован фуршет, и всё это было прекрасно. Все присутствующие были счастливы и расслаблены.
Мне тоже же хотелось любви, глядя на их сияющие лица, и я загадала желание найти свою вторую половинку, который сделает меня счастливой и даст возможность влюбиться в него.
* * *
С Майком мы столкнулись нос к носу в приемной, как оказалось, своего общего психолога Рея, и оба почувствовали мгновенное электрическое притяжение.
В тот момент Майк еще встречался со Стэйси Колинз (вспомнив её, я поморщилась).
Мы начали общаться, встречаться как друзья и проводили каждое общее свободное воскресенье, нас тянуло друг друга как двух источников заряженных частиц, но мы никогда не обсуждали то, почему каждый из нас попал к доктору Рею. Мы делились накопившимися за какое-то время новостями, давали друг другу советы, выпивали вместе. Я приезжала к нему на запись в студии, он бывал у меня на съемочной площадке, замаскированный под стилиста. У меня были нескончаемые съемки, а у него – гастроли. Общих воскресений было крайне мало, но мы оба были заинтересованы друг другом. Однажды он сорвался и прилетел ко мне с другого конца света – из Японии, только чтобы сказать «спасибо» за поддержку, оказанную мной в один из непростых дней его жизни, когда он потерял своего близкого друга, который был барабанщиком в его группе BlacKMonday.
Майк понравился мне с первого взгляда, но я гнала от себя разные мысли по поводу нас. Его голос, его уверенность в себе, статность… Но примерно через месяц после его провокационного «спасибо» во мне что-то щелкнуло. Мы поехали в Pacha. Там было, как всегда, шумно и весело, алкоголь лился рекой, ди-джеи сотрясали танцпол, толстосумы пытались пробиться ко мне, но я почувствовала необузданную страсть к нему… Я хотела прижать его к стенке, взять за шею и прошептать еле слышно: «Я хочу быть твоей, возьми меня». Но когда я подошла несвойственной мне неуверенной походкой, он увлек меня в танце, кружил, кружил, а потом нагнул и поцеловал в губы. А музыка всё звучала и звучала, и платформа уходила из-под ног. С этого вечера мы начали флиртовать друг с другом. Иногда он прижимал меня к себе, и мое сердце вырывалось из груди! Мы не говорили о форме наших отношений и называли друг друга по именам, иногда добавляя «sweety».
Я совсем потеряла контроль над своими чувствами, и когда вернулась домой одна, в пустую квартиру, я осознала, что никому еще так не доверяла себя в своей жизни и не любила так ни одного мужчину. Я влюбилась! Мне не хотелось ни есть, ни спать, хотелось чаще плакать и без причины смеяться… Я никогда так не дрожала при виде мужчины, и у меня впервые так тряслись коленки! И, прикасаясь к губам своими пальцами, я вспоминала его поцелуй.
Его комплименты в мой адрес лишь раздували адское пламя. И сказать о своих чувствах одному из своих близких людей на свете было невероятно страшно. Я очень боялась его потерять. Я поняла, что нашла в нем всё, что искала всю жизнь. Это было танго, танго чувств, танго взглядов и случайных прикосновений.
Я относила себя к тем женщинам, которые всегда влюбляются не в тех парней. Я ловила себя на мысли, что те мужчины, которые обычно мне нравятся, любят романтических утонченных девушек, которых в России когда-то называли тургеневскими барышнями. Я же всегда была на адреналине, эмоции били через край. В ушах всегда звенела музыка, я была не нежной, а шумной, иногда даже агрессивной. И если тот, кто западал мне в душу случайным образом, не был поклонником утонченных барышень, то оказывался женатым либо был готов переспать с половиной бомонда, что тоже не являлось радужной перспективой быть в списке под галочкой. Хотя иногда мне тоже хотелось освободиться от ненужных мыслей и, как говорится, пуститься во все тяжкие, завести такой список, но мозг пульсировал и пульсировал, не разрешая мне выпустить из-под контроля хотя бы что-то.
