– У тебя есть ровно минута, – сообщил Майк и прищурил хитро глаза. Потом посмотрел на мои волосы и коротко отрезал: – Тебе идет.
– Куда мы летим? А Молли? Мне нужно позвонить соседке.
Ники оказалась дома и с радостью забрала Молли.
– Хочу показать тебе одно интересное место, захвати пиджак на всякий случай.
Я заулыбалась…
– Верь мне, тебе обязательно понравится, – затем Майк оскалил зубы и прорычал на меня: – Р-р-р-р-р-р!
Я уже смеялась. Переодевшись и захватив пару кислородных коктейлей со вкусом клубники, я проскользнула в гостиную, «припудрила носик», взяла под мышку клатч и поспешила в чудо-машину.
«Ох, – подумала я, – с горячим сексуальным Майком – да хоть на край света…»
Майк был высоким, гибким, накачанным и уверенным в себе мужчиной тридцати трех лет, брюнет с голубыми глазами, низким тембром голоса – сексуальным бархатным мурлыканием, любящий свое дело до фанатизма, как и я. Только его дело – это сцена и пение. Майк обладал особым магнетизмом, он завораживал.
Кажется, сто лет прошло с тех пор, как мы познакомились, и я изучила все его привычки. Например, когда нервничает, Майк курит, или забавно наклоняет голову набок, еще он делает смешное выражение лица, когда хитрит – прищуривает глаза и втягивает область щек, этим самым подчеркивая еще больше свои острые скулы. Когда ему хорошо, он молчит и улыбается.
* * *
Мне казалось, что сейчас мы смотрелись как самая красивая пара в мире, хотя парой и не являлись.
Мы были друзьями, которые считали уместным флиртовать друг с другом, когда нам это только вздумается, хотя в глубине души мне хотелось большего.
Красный космо-«Ягуар» (впоследствии я буду называть его просто КМ), ждал моего погружения, я села рядом с Майком, уложила в бар коктейли, отбросила клатч назад и чмокнула Майка в губы.
Сначала он немного опешил, потом взял меня за подбородок и страстно затянул в поцелуй, блеснув своими голубыми хитрыми глазами.
Я чуть не упала в обморок, но так как я сидела, это было почти не заметно.
Потом он резко маневрировал, и мы полетели, бороздя небесные просторы. Майк нажал пару кнопок на приборной панели КМ, и ноты потекли океанской волной.
«Прекрасный день, – еще раз повторила себе я, – просто великолепный».
Вдвоем мы всегда могли расслабиться и вести себя, как только душа пожелает.
Мы пели любимые песни вместе, вторя голосам волны «WITR-89.7 FM», как радостное эхо, раскладывая голоса даже на партии. Пели то в унисон, то в терции.
Я никогда не училась музыке, в отличие от Майка, чьей профессией была именно эстрадное исполнение вокала. Я просто слышала ноты. И многие уговаривали меня попробовать себя в качестве исполнителя.
Но сейчас я мечтала только об одном: чтобы Майк не растаял, не исчез, как утренний туман. Всё остальное было неважно.
Пролетающие птицы щебетали нам о любви… Было жарко.
– Хочу показать тебе место, из которого ты не захочешь возвращаться никогда, – сильно сказал Майк, и ни один мускул на его лице не дрогнул.
– Ох, зная тебя, Майк, на ум приходят только злачные и очень неприличные места, – заерзала я на месте в предвкушении ответа.
– Ох, – передразнил меня, Майк, – как ты ошибаешься! – брюнет весело подмигнул мне. – Ты ошибаешься, девочка моя!
И я решила больше не задавать вопросов. Я расслабилась и почувствовала, как моя душа вылетела из тела и полетела навстречу ветрам.
На правой руке Майка были брендовые часы с изогнутыми до неприличия стрелками, а на левой красовался стильный мужской перстень с огромным бриллиантом и много рокерских побрякушек. Но я больше обращала внимание не на руки Майка, а на его говорящие сексуальные губы, которые я хотела целовать.
Красивый торс подчеркивала синяя майка. Я не знала, чувствует ли он, что я за ним наблюдаю.
Я смутилась и перевела взгляд на прекрасные пейзажи. Как сложно быть невозмутимой, если мысли только об одном!
А как я обожаю его ужимки и мимику…
Самое главное, что поблизости нет «шептунов» и их навязчивых мнений.
«Я свободна! Я СВОБОДНА-а-а-а!!!» – все кричало внутри меня.
Свободна в своих чувствах, мыслях и действиях, и пускай мне снесет крышу. Я много лет не испытывала такой жажды жизни! Меня действительно ни с кем так не трясло, и я очень боялась к нему прикоснуться.
Я устала прятаться и считать себя «грязной»!
Зачем волноваться тогда, когда все действительно прекрасно?
– О чем ты думаешь? – прервал мои мысли Майк.
– Ни о чем, – ответила я.
И он закатил глаза.
– Ну, расскажи, как ты скучала по мне, Сэм? Скажи, как ты хотела меня долгими одинокими ночами? М-м-м? – и саркастически посмеялся.
Его слова сливались с песней и обжигали мое тело, пронизывая до костей. Майк прекрасно знал, что он мне нравится.
– Зачем, Майк? Ты же, как бумеранг, всегда возвращаешься по расписанию. Точно по расписанию.
– Точно по расписанию. Аха-ха-ха-ха-ха! Мне нравится твоя экспрессия, Сэм. Ты одна из немногих чувствуешь мое настроение. Ты меня чувствуешь. Ты опасна, – и снова залился раскатистым смехом. – Но я научился ни к кому не привязываться и делать то, чего хочу. Я ценю свою свободу.
Я промолчала и спорить с ним не стала.
С каждой минутой, все больше и больше загоралось огней, как внизу, так и между нами. Дэнь сменялся вечером, а вечер плавно перетекал в ночь.
Мы долго летели и поэтому решили прервать наш полет и залететь в небольшое кафе. Приземлившись и благополучно припарковавшись, мы вышли из КМ, и Майк зачем-то взял меня за руку. Внутри меня всё снова взорвалось. В кафе мы зашли как парочка.
Мы сели в углу вокруг белого стола, и к нам сразу подплыла официантка. Глаза её сверкали, она смотрела на нас восхищенно, понимая, что такие гости заскакивают к ним нечасто.
От нее лился яркий, теплый свет. Она была как ангел… Чистый и невинный.
Сначала мы болтали ни о чем, а потом наш диалог перетек на наши любимые темы.
Мы «обсосали косточки» всем нашим общим знакомым: живя в бешеном темпе, сложно не сойти с ума. Чарли подсел на крэк, певица Линда Эванс помешалась на чакрах и чистке своей ауры, наш общий знакомый Дэвид Мартин улетел на «другую планету», Жанетт Гарсиа с треском провалилась на выступлении. Джонни Маус попал в автокатастрофу, но выжил, как и всегда… Иман выскочила замуж за юного миллиардера. Аманда Льюис пропагандировала в запрещенных сетях алкогольную диету. Всё это было доступно для всех, все уже научились жить своей публичной жизнью.
Мы возбужденно обменивались новостями, раскуривая сладкий кальян со вкусом малины, привезенный из жарких африканских стран.
За окном рисовалась яркая, красивая и спокойная ночь.
Трип-хоп, вводивший меня в депрессию, сменился романтическими балладами.
– Ты не боишься лететь в ночь? – неожиданно спросила я Майка.
– Нет, у меня приборы ночного видения и «вечный запас энергии». Переночевать можем в машине, если устанем. И вообще, забудь на пару дней про дела. Отдыхай. Отдыхай не просто телом, а душой. Наслаждайся жизнью.
Я оторопела, пытаясь возразить про пару дней, но Майк был невозмутим.
Мы перекусили вкусными сэндвичами и выпили кофе, я выпила латте, а Майк – двойной эспрессо. На выходе мы поблагодарили официантку и оставили хорошие чаевые.
Мне хотелось, чтобы эти минуты с Майком длились вечно, хотелось не отрываться от его глаз.
Я задумала для Майка сюрприз. Включила телефон, сделала пару звонков и попросила Фёрга сменить курс к одному известному маленькому клубу. Он недоумевающе посмотрел на меня, но я придумала первое, что пришло мне в голову, что я желаю испить именной коктейль, который делают для меня именно в этом баре.
На самом деле я попросила закрыть клуб, для того чтобы пара профессиональных танцоров-мулатов станцевала для нас жаркий красивый танец. Очередное свое спонтанное решение я приняла как импульс, которому есть четкое объяснение – мое желание. Это была особенная пара, извергающая флюиды во все стороны… Мы сидели в полумраке, будто в амфитеатре, и смотрели на них издалека, нежно прижимаясь, друг к другу, как птицы в период брачных игр. Фёргисон сидел с отвисшей челюстью и переводил взгляд с танцовщицы на меня, и так – всё время…
Дабстеп обжигал нервные клетки почти как русская водка. Я закурила. На сцене танцевала богиня Фиона, красиво встряхивая своими прекрасными волосами и перьями… Она танцевала для него… для Мануэля, который сидел за барной стойкой в черном дорогом костюме и пил виски из хрустального бокала. На него падал свет, и он думал о чем-то своем, не обращая внимания ни на бармена, ни на нас, ни на Фиону. Но сменилась музыка, и он театрально обернулся на своем стуле и стал наблюдать за её танцами.
Всё было очень по-настоящему. Это была страсть, это была жизнь. Мы сидели далеко, но было слышно, как они громко дышали. Я не знала, уместен ли был мой очередной выкрутас, но раз он поцеловал меня в губы… Это был просто мой «мат на шах»!
