Тамина понимала — его не переубедить. Однако заботило ее отнюдь не то, останется Дастан в живых или нет. Докажет он свою невиновность или нет. Принцессу волновал Кинжал, который до сих пор висел у него за поясом. Минувшей ночью ей не удалось выкрасть его. Но она не собиралась отступать, пока не вернет себе бесценное оружие.
Хочет того Дастан или нет, Тамина пойдет с ним до конца.
* * *
Долина Рабов представляла собой выжженную пустыню. Над бесконечными раскаленными песками сияло жаркое, огненно-красное солнце.
Но даже в этой безжизненной глуши жили и странствовали люди. Одни из них были беглыми рабами или преступниками, скрывавшимися от правосудия. Но большей частью там жили бедуины — кочевое племя, которое испокон веков обитало в тех бесплодных краях, с трудом добывая себе скудное пропитание.
В тот день сквозь самое сердце пустыни медленно, с трудом пробирались два бедуина. Или, может быть, люди, переодетые бедуинами. Это были Дастан и Тамина. Чтобы стать неузнаваемыми, они обменялись одеждой с парой пожилых кочевников.
Даже в этих безлюдных краях они не осмеливались носить свои сверкающие доспехи и роскошные наряды, подобающие их царскому достоинству. Если местные разбойники заподозрят, что у этих странных путешественников есть при себе ценности, принцу и принцессе несдобровать. И еще страшнее будет, если их заметит человек, который знает, что за поимку Дастана обещана щедрая награда.
— Меня не пугают даже грубая ткань и жесткие швы, — пожаловалась принцесса, одергивая на себе вкривь и вкось сшитые тряпки, позаимствованные у старой бедуинки. — Но запах верблюжьей мочи — вот что воистину невыносимо!
Дастан не удержался от смеха. Он вел Акша в поводу и нарочно притормозил, дожидаясь, чтобы она прошла мимо.
— По-моему, тебе идет, — с улыбкой сказал он, потянув носом. Тамина ничего не ответила.
Они в молчании пошли дальше, погрузившись в собственные мысли.
Дастан поглядел на Кинжал с пустой рукоятью, а потом перевел взгляд на бесконечные пески пустыни, простиравшиеся насколько хватало глаз. «Интересно, годится ли обычный песок?» — задумался он.
Юноша опустился на колени, зачерпнул пригоршню песка и высыпал в рукоять. Может быть, ему удастся повернуть время вспять, вернуться к началу тех страшных событий и изменить их ход?
— Песок должен быть волшебным, — рассеяла его надежды принцесса Тамина. — Без него этот Кинжал — всего-навсего обычный нож.
Дастан решил, что Тамина его обманывает, и пропустил ее слова мимо ушей. Он затаил дыхание, нажал на камень и стал ждать…
Ничего не произошло. Только Тамина издевательски рассмеялась над ним.
— У тебя есть еще такой песок? — требовательно спросил он.
— Конечно, нет, — отозвалась она.
Дастан внимательно поглядел на нее.
— Как его достать?
— Встань на голову и задержи дыхание, — лукаво посоветовала она.
Дастан понял, что спорить с ней бесполезно, и больше не стал ее выспрашивать. В угрюмом молчании они продолжили путь.
Переход по пустыне был нелегок для обоих, однако Тамине приходилось труднее. Дастан не был бедуином, но всё же он привык к жизни в пустыне. Тамина же провела все свои годы в щедрой Аламутской долине.
— Пить хочу, — пожаловалась она через несколько часов.
Дастан тяжело вздохнул и бросил ей единственную флягу. Девушка нехотя поблагодарила своего спутника.
Они продолжили путь. На ходу Тамина пыталась отгадать, что сейчас творится в голове у Дастана. Она хотела заполучить обратно Кинжал, а для этого надо было до конца понять ход мыслей юного принца.
— Если ты не покажешь своему дяде, как действует Кинжал, то разве он поверит тебе? — попыталась она начать разговор.
— Пусть это тебя не волнует, — отозвался Дастан, не давая ей углубиться в тему.
Снова повисло молчание. На этот раз его нарушила Тамина:
— Ну и походка у тебя. Голова высоко поднята, грудь вперед, шаги семимильные, уверенные. — Она передразнила его. — Именно так и должны ходить самодовольные персидские принцы.
Дастан ничего не ответил.
— Без сомнения, ты ходишь так потому, что тебе с самого рождения твердили: весь мир лежит у твоих ног, — продолжала она. — И ты поверил.
Наконец у Дастана лопнуло терпение.
— В отличие от тебя, я родился не во дворце, — огрызнулся он. — Я родом из грязных городских трущоб Назафа. С самого рождения моя жизнь была ежечасной борьбой. Я прокладывал себе путь зубами и кулаками.
Он дал ей время осознать услышанное.
— Тогда как же?.. — робко спросила Тамина.
— Однажды на рынок приехал царь. Он увидел меня и взял к себе во дворец. Так у меня появились семья, дом, началась другая жизнь, — ответил он. — Поэтому то, что ты видишь, это походка человека, который разом потерял всё!
Тамина лишилась дара речи. Видимо, в этом юноше скрыто больше, чем ей представлялось сначала. Шараман не зря взял к себе шустрого уличного мальчишку. Наверное, царь разглядел в нем что-то особенное.
Не обменявшись более ни словом, они пошли дальше. Через какое-то время их глазам предстало страшное зрелище: из песка торчали толстые колья, а на них болтались скелеты.
— Кто были эти люди? — спросила принцесса голосом, дрожащим от страха.
Дастан взмахом руки обвел широкий пустынный простор.
— Много лет назад в этой долине находились соляные копи, — ответил он. — Но потом рабы взбунтовались и перебили своих хозяев.
Лицо Тамины смертельно побледнело. Наверное, это скелеты тех самых хозяев.
— Я слышал, их сварили заживо, — добавил он. — Добро пожаловать в Долину Рабов, ваше высочество.
От вида скелетов Тамина надолго приумолкла. Она пыталась идти вровень с юношей, но не смогла угнаться за его широким шагом и вскоре сильно отстала.
— Хоть бы глоток воды, — бессильно прошептала она.
— У нас и глотка нет, ты же несколько часов назад опустошила нашу флягу, — ответил Дастан, даже не обернувшись к ней.
Он ждал от принцессы ответа в привычном для нее духе, но она хранила молчание.
— Свершилось чудо, — насмешливо бросил он. — Я заставил приумолкнуть саму принцессу Тамину.
Но молчание подозрительно затянулось. Дастан обернулся и увидел: девушка лежала на песке.
— Тамина! — Он подскочил к ней и перевернул на спину. Принцесса лежала без чувств. — Тамина! Ты меня слышишь? — Он встряхнул ее, но принцесса не приходила в сознание.
Дастан потянулся за одеялом — подложить ей под голову. Но едва он повернулся к ней спиной, как Тамина открыла глаза и улыбнулась.
Именно этого она и хотела. Улучив момент, принцесса изо всех сил огрела его по голове большой костью, которую заранее припрятала под плащом.
Дастан пошатнулся, на его лице промелькнуло недоумение. Потом его глаза закатились, и он рухнул как подкошенный головой в песок.
— Да, Дастан, — насмешливо ответила Тамина. — Я тебя слышу.
Пока юноша лежал без сознания, она вытащила у него из-за пояса Кинжал и спрятала его в складках своего платья. Потом вскочила на жеребца Акша и была такова.
* * *
Дастан не знал, долго ли он пролежал на песке под палящим солнцем. Однако когда он начал понемногу приходить в себя, то обнаружил, что рядом кто-то есть.
Над его головой промелькнула тень, потом еще одна. Дастан прищурился от яркого света, вгляделся в безоблачную высь и попытался разглядеть, что за фигуры стоят над ним.
После тяжелого удара в затылке стучала боль, но зрение стало проясняться. Сфокусировав наконец взгляд, Дастан тотчас же пожалел об этом.
Его окружали человек десять верхом на конях. Пышные одежды у них были персидские, плащи бедуинские, просматривались и другие стили. Каждый из всадников был сверху донизу увешан оружием, и никто из них не выразил ни малейшего сочувствия к несчастному, брошенному на верную смерть посреди пустыни.
Дастан сразу понял: перед ним — те самые кровожадные рабы, от которых эта долина получила свое имя.
Он попытался встать на ноги, но не успел: прямо перед его ногами на землю с глухим стуком упало что-то тяжелое. Это был огромный трехгранный метательный нож, грозное оружие родом из Африки.
Дастан поперхнулся.
— Ты знаешь, где находишься, перс? — повелительно спросил чей-то голос.
Дастан поднял глаза. С ним разговаривал предводитель этого небольшого отряда, человек по имени шейх Амар, чье лицо было изборождено морщинами и иссушено ветром, как земля, на которой он властвовал.
Дастан кивнул.
— И всё равно пришел? — Амар неодобрительно покачал головой.
Дастан опять кивнул, не произнося ни слова.
— В самом сердце Судана обитает племя храбрых воинов под названием нгбака, — сказал Амар сумрачным голосом. — Они вселяют ужас в каждого, кто встретится им на пути. Нгбака — мастера в метании ножей.
