сильном бреду. Оторвенники — это живые деревья, двигающиеся, имеющие разум и волю. Обычно они далеко отсюда обитают, но последние годы захаживают, и каждый их приход запоминается.
— Хранители леса?
— Можно и так сказать. Пытались с ними договориться, но вышло только потерять семерых человек. А воевать с ними — себе дороже. Рубятся они так же тяжело, как и любые здешние деревья.
— И как же вы с ними боретесь?
— Терпя. Порушат и уйдут. Главное их внимание не привлекать. Охотничьи псы на кровь, преступник на место преступления, а они идут на звуки валящихся деревьев.
Небольшая пауза ознаменовала осознание всей той информации, услышанной героем.
Щёлкали ложки о дно посуды. Завтрак оканчивался. Старик, опустошив свою тарелку, прервал молчание.
— Это все, что вы бы хотели узнать? Служба скоро начнётся, мне пора выходить.
Рыцарь опомнился.
— Нет, я хотел узнать, где здесь храм Целии? Рука не восстанавливается целый месяц, понять бы, что с ней делать тогда.
— Уж если месяц никаких изменений, то наш небольшой храм совсем ничем не поможет. Тебе с такой бедой точно в столицу ехать и никак иначе.
— Чудесно. — хмуро пробасили из под шлема. — И все равно, где этот храм, или хоть какая-нибудь лавка алхимическая, чтобы боль и чесотку под бинтами унять?
Судья уже собирался выходить, надевая рясу и священные символы.
— Лавки по всему городу есть, а храм находится в Норном районе, к юго-западу отсюда. Все, пора, да благословит твою душу и поиск правды Талос.
Произнеся это, он тут же повернулся к спуску и покинул помещение.
Оставшись наедине, герой глубоко вздохнул, нежно погладив перебинтованную культю.
Разошедшийся полурослик продолжал доливать все новую и новую порцию черпаком, не ведая усталости желудка.
Удивлённо посмотрев на вкусовые предпочтения слуги, а после обнаружив полупустой чан с супом, рыцарь встал со стула, отправившись немедля спасать свою честь, а также монахов от голода.
Город преобразился под солнечными лучами. Оттенки зелёного и жёлтого окрашивали здания, придавая уюта. Вдалеке слышались дятлы, соловьи, кукушки, пока вблизи громыхали столярные мастерские. Из раскрытых окон летели опилки, на домах работали мужчины, в садах копались женщины, дети дошкольного возраста играли на улицах. Словом, шумная благодать.
Отыскав лошадь в компании монастырских коров, Пастурнариас тотчас отправился в путь.
Дороги, вымощенные срезами пней, едва вмещали три кареты, но, благо, что в данный момент, транспорт встречался редко. Люди в действительности предпочитали передвигаться на своих двоих, в том числе стражники, похожие больше на дикарей, выпавших из лесу. Парочка таких хмуро провожала наездника, явно демонстрируя своё недоверчивое отношение к его дурной славе.
Прошла пара часов, прежде чем герои добрались до остатков поместья. У въезда на фоне горы чёрного угля стояли уже знакомые бернатыны, лишённые старого напускного лоска, но в пользу комфорта. Облачённые в рабочие одежды, они, как и тогда, играли, однако теперь в карты.
Завидев двух хранителей ворот, ход коня стремительно остановили.
— Чёрт, опять эти идиоты. Вот план и порушился. — Произнёс, непонятно кому, всадник.
Желания подходить ближе, а тем более говорить — не было. Попытка выискать стражников, или кого поразумней этих двоих, чтобы можно было переговорить о проведении расследования, окончилась ещё хуже, чем неудачей. Один из игроков, на горе Пастурнариаса, узнал своего обидчика и встал в стойку.
— Опять этот пришёл! Почему тебя не посадили?
— Потому что я не поджигал эту халупу! А вас почему не выкинули за такую охрану? — указал рукой на сгоревшее сооружение
— Потому что господин знает, что мы охраняли из всех сил.
— Да? Тогда мне интересно, кто больший идиот, вы или барон, раз вот это. — ткнул пальцем в валяющуюся колоду карт. — “охрана изо всех сил”
Ругань шла минуты. Интеллект, достоинство, внешность и даже родственники — были упомянуты и посрамлены. Возможность пройти миром к месту преступления перестала существовать. Однако и хорошее получилось узнать из обмена оскорблениями. Никому не позволено ступать за ворота, кроме стражников и личных следователей барона, а если рыцаря заметят ещё раз на частной земле, то тому будет не поздоровиться, так что ему ничего не оставалось, кроме как повернуть назад и пытаться упрашивать хозяина участка, впустить его на время расследования.
Но подобное было бы верхом слабости и ничтожности для героя.
— Просить этого напыщенного червя дать МНЕ возможность вступить на его навозные земли, чтобы Я узнал, почему сгорел его домишко. Кем он себя возомнил?! — ругался тот, медленно возвращаясь в город.
— Стоять, Мороз! — Спешиваясь произнёс всадник, ухватившись за поводья.
Хмурый голосом проводник резко изменил маршрут, направившись в лес.
— Линси, смотри назад, чтобы к нам случаем не пристали ещё идиоты, что мы на чужой территории ходим. Раз нельзя на участке искать, поищем вокруг. Как-то поджигатели ещё должны были дойти, может следы оставили, или ещё чего.
Понятливо угукнув, девушка обернулась, приглядывая за дорогой.
Плотный ряд деревьев мешал прохождению коня. Земля, набухшая от поднявшихся, из-за тесноты, корней, толстые стволы и пышные кусты, изредка царапающие кожу, слабый свет, едва просачивающийся через плотный покров листьев и веток — окружение на предстоящие часы.
Слегонца поплутав, все же получилось выйти к особняку с другой стороны.
— Так, пришли. — прозвучало обращение к оруженосцу. — Внимательно ищи любые улики, мы никуда не уйдём, пока не найдём хоть что-то.
Уставшая от дороги Линси лишь кивнула, преступив за дело.
Поиски заняли на удивление меньше ожидаемого. Учитывая время на дорогу, хватило четырёх часов.
Вдоволь налюбовавшись местным пейзажем, а также дружелюбием деревьев, в виде частых ссадин по телу, бедного писца вдобавок охватил ужасный насморк. Сначала один чих, затем два, уже четыре и вот это все стало настолько чудным, что господин оторвался от просматриваемого участка, воротясь назад, предположив, что слуга подхватила аллергию от кустов с ягодами или цветами. И мысль его была верна, хоть и не полна.
Опершись руками о ствол, она истекал соплями, стоя прямо перед борзой ягодой, местным ядовитым растением.
— Что случилось? Перекусить решила? — подшутил рыцарь, перенеся её в сторону. Приблизившись к кусту, осматривая и ожидая пока девушка начихается вдоволь, в его нос ударил сильный запах. Резкий, будто эфирное масло, имеющий земляно-хвойный аромат, он ощущался до ужаса близко.
Нырнув рукой в поисках источника, рыцарь морщил под маской нос, пытаясь помешать развивающемуся желанию присоединиться к писцу.
— Поймал. — утвердил он, достав причудливого вида фрукт или орех. Точнее будет выразиться шляпку, которой плод крепится к ветке. Размером с ладонь, она полностью отличалась от всех встреченных в Табу, и тем более Уилбоде, растений.
— Достань мешок или пустую сумку. — прозвучал приказ для свободно дышащей, хоть
