Сильвио.
Уйди, оставь меня!
Базилио.
Так вот – слепая сила,Царящая над участью людей.Так вот – судьба!.. Она твой разум ослепила,Мой сын, молю тебя, не отдавайся ейБорись, дитя мое...
Сильвио.
Не рок, и не светила,А прихоть старого глупцаМеня, законного наследника, лишилаПрестола, скиптра и венца.Не обвиняй судьбы: не ты ль, отец преступный.По мнимой воле рока и светилМеня в неведомых лесах похоронил?Забытый, брошенный в пустыне недоступной.Как сорная трава, я рос... И вот, теперь,Ты удивляешься, что дик я и мятежен,И непочтителен, и не довольно нежен..Кого мне почитать, кого любить?.. Я зверь!..Ни совести, ни Бога, ни отчизныНет у меня: ты сам лишил меня всего!..И мне ли слушать укоризныМучителя, тирана моего!..И ты в глаза смотреть мне смеешь.И не дрожишь, и не бледнеешь!Или твой сын, отец, до мщенья не дорос.
Базилио.
Дитя, не оскорбляй моих седых волос.
Сильвио.
Седые волосы, любовь и добродетель...Не правда ли за них я должен все простить?О, не прикажешь ли мне голову склонитьК твоим стопам, мой царь и благодетель?Так знай: одна лишь страсть закон души моей,Я голос крови презираю,И что мне власть отца, и что мне суд людей. —Их трусости в лицо мой вызов я бросаю.Вас, сумасбродных стариков.Щадить нельзя, и я на все готов —И перед кровью не бледнею.О, проучить я вас сумеюУпрямых, старых дураков!
Базилио.
Мой сын, ты опьянен могуществом и властью.Но знай: изменчив рок, не доверяйся счастью.Величие царей и слава промелькнетКак туча на заре, мгновенно потухая,С чела корона золотаяИ пурпур с плеч твоих спадет.И ты останешься забытым, одиноким.И ты очнешься вдруг, могучий, грозный царь.В глуши немых лесов – неведомый дикарь.И будет трон тебе казаться сном далеким...Прости, мой бедный сын, прости на век!..
Сильвио.
Постой!Что молвишь ты, старик? зловещая угрозаВ душе отозвалась смятеньем и тоской...Что если прав отец, и власть моя лишь греза.И только снится мне, что Сильвио – дикарьНа троне золотом великий государь?Но нет! Ведь Божий мир не призрак, не виденье.Еще я скиптр держу, еще я грозный царь...А если так – зачем, зачем в душе сомненье?О, я действительность так крепко охвачуВсем существом моим, прижму ее так смелоК груди, как теплое, трепещущее тело.Прильну устами к ней, из рук не отпущу,Пока в душе моей не задушу сомненье,И не почувствую, что жизнь не сновиденье, —А плоть и кровь... Я докажу себе,Что я воистину король!
Уходит.
Шут (один, над трупом слуги).
Нет, не буду унижатьШутки вольной....……………………………………Я помчусь, отваги полныйПрочь из клетки золотойОкунусь, как рыба, в волныЖизни бедной и простой!Царедворцев знаменитых,Гордых рыцарей и дамЗа отверженных, забытыхБедняков, нуждой убитых.Я так радостно отдам.И по буграм, и по селамВместе с труппой кочевой.Стану циником веселымЯ бродить в толпе людской.По дощатым балаганам,С арлекином полупьянымБуду счастлив я душой.Здравствуй, бедность, здравствуй, воля,Аромат ночного поля,Ястреб в небе голубом.И грачи, и скрип телеги,И цыганские ночлегиЗа пылающим костром!..
Пир. Сильвио, кавалеры и дамы. В стороне Базилио инкогнито в черном плаще и Виночерпий.
Базилио (тихо).
Вот яд. Но волю нашуИсполнишь ли ты, раб?
Виночерпий.
Царь, нет слуги вернейМеня...
Базилио.
Так знака жди, и в чашу,По манию руки моей,Ты принцу Сильвио отравы сонной влей.
В другом конце залы разговаривают двое придворных.
1-й.
Кто эта девушка, сеньор, что с принцем рядомСидит на троне золотом?Она – царица гордым взглядомИ повелительным челом.
2-й.
Как, вы не знаете? То лучший перл в короне;В одном из кутежей король ее нашелВ каком-то уличном притоне,И, фрейлинам на зло, блудницу он возвелНа опозоренный престол.
Беатриче (подходит к окну и откидывает завесу).
Что боитесь вы рассвета?Ставни настежь распахните,И с зарей потоки светаВ залу душную впустите!Солнце, солнце! Меркнут свечи,Ветерок подул из окон,И дрожат нагие плечи,Золотистый вьется локон...Но зачем же ваши очиМалодушно пред зареюИщут тени, ищут ночи,Как пред грозным судиею?Хорошо тебе бледной блесталкою быть,О Заря, ничего не желать, не любить.Хорошо тебе, чистой богинеПрезирать наше счастье, над миром царя,Ты улыбкой бессмертья, заря,И сиять будешь вечно, как ныне.Мы же, – мы на земле лишь мгновенье живемТак чего нам стыдиться? Скорее возьмемВсе, что взять только можно от жизни!Озаряй же, денница, мне радостный лик,Я очей пред тобой не склоню ни на миг,—И, не внемля твоей укоризне,Я пороком моим насладиться спешу,Мой кипящий бокал я до дна осушу,Поцелуям отдамся я смело.Не боясь твоих чистых, холодных лучей.А потом... Пусть потом будет пищей червейМолодое, цветущее тело!
Сильвио.
О, милая! Склонюсь благоговейно,Подобно робкому, влюбленному пажуИ на пурпурную подушку положуЯ пальцы белые руки твоей лилейной.Вот так... А вы, рабы, сюда, сюда скорей.Князья и рыцари, падите ниц пред ней...Пусть кто-нибудь из вас мне мужество покажет,Открыто выступит вперед и громко скажет:«Я смею презирать блудницу. я честней!»
Молчание.
Вы видите, я прав, молчите вы позорно...Так на колени же пред ней,Целуйте руку ей покорно,Целуйте все...
Беатриче.
В смятеньи пред тобой поникла я очами...Прости, не знаю, как и чем благодарить...Могу лишь край твоей порфиры ороситьГорячими, безмолвными слезами...За подвиги твои грядущие я пью,За Сильвио – вождя я тост провозглашаюИ чашу полную моюНавстречу солнцу поднимаю!
Сильвио.
За победы!..
По знаку короля Виночерпий подает Сильвио кубок с ядом, он его выпивает. После молчания.
...Глаза застилает туман...Тише... слышите, ржут где-то кони...Вот и трубы звучат, вот трещит барабан.И, как молния, вспыхнули брони...Легионы, вперед! Проношусь я грозой.И бегут племена и народы —Как пески пред самумом, бегут предо мной,И как бурей гонимые воды!
Чаша падает из его рук, и он склоняется, одолеваемый дремотой.
Я весь мир победил, я бессмертен, как бог.Подо мной, пресмыкаясь во прахе,Где-то там, далеко, у подножия ног.Мне вселенная молится в страхе.Выше, выше... Не видно земли, и кругомБеспредельное сердцем я чую.И несут меня крылья, несут... и орломПрямо в бездну я мчусь голубую!..
Засыпает.
Базилио, сбросив плащ, является в царском одеянии. Все перед ним преклоняются. Он подходит к Сильвио и снимает с него корону.
Король.
Вот человек, он стремился к величью и власти,Людям и Богу грозил он рукой дерзновенной,Душу его волновали могучие страсти;Мало казалось для них необъятной вселенной...Где же, герой, твои смелые, гордые мысли,Силы надежды?..Руки повисли.Сомкнуты вежды...Меч и несметное войско, и гром твоей славы —Вся твоя силаНе победилаКапли отравы!Все, что так жаждал объять ты душой ненасытной,Все улетело.И беззащитно —Жалкое тело.Вот – наша доля!.. Какая-то вечная сила.Скрытая тайной,Нас одарилаЖизнью случайной.Не для себя – для нее мы живем и страдаем.Полны томленья.И улетаем,Как сновиденья!..
Слуги уносят спящего Сильвио.
Третье действие
Сильвио спит под звериной шкурой; над ним стоит Клотальдо, указывая ему на небо, в том же положении, как в конце 1 действия.
Сильвио (открывая глаза).
Где я?..
Клотальдо.
Орел давно исчез.Потухло солнце за горами...Светила бледные с небесВзирают кроткими очами.Проснись!..
Сильвио.
