Другой из них спросил, «Реальная жизнь? Ты хочешь знать реальную жизнь? Вы оставляете своих детей в государственной школе, а там они дерутся, насилуют друг друга и занимаются другим дерьмом. Ты называешь это реальной жизнью?» «Конечно», возразил первый. «Только встретив на своем пути таких детишек, они смогут узнать правдивую жизнь».
Второй от возмущения и удивления даже привстал. «Ты считаешь, что сможешь отпустить своего ребенка в школу, где множество негров, евреев и макаронников с испашками?»
«Минуточку там, пожалуйста», вмешался третий. «Так уж случилось, что я ирландского происхождения, и я думаю, что ты просто обязан извиниться передо мной».
Два других уставились на него в замешательстве. Обиженный прорычал, «А-а?»
«Или, может быть, ты хочешь хук в левый глаз», спросил Ирландец.
«О, только не здесь», попросил бармен Ролло, и предложил продолжить дебаты вне бара.
Затем поприветствовал Дортмундера, «Как твои дела?»
«Просто супер», ответил он.
«Двойное виски», угадал Ролло и налил щедрую порцию из бутылки с надписью
«Amsterdam Liquor Store Bourbon» – «Наш собственный бурбон». Толкнув его к Дортмундеру, он сказал «Расплатишься, когда будешь выходить».
«Верно. Есть здесь кто-нибудь?»
«Водка-красное вино». Ролло кивнул головой в сторону и произнес, «Он вышел».
«Отлично», сказал Дортмундер. «Будет больше двух. Шерри – ты пока еще его не видел».
«Маленький тощий парень? Профессор?»
«Да. Это первый и еще будет бочковое пиво-соль».
Ролло скривился. «Он плох для бизнеса, тот первый».
«Он не любит много пить «, пояснил Дортмундер. «Он водитель».
«Я сторонник того, чтобы свежее пиво-соль возил меня на общественном транспорте», пошутил Ролло. «Отправлю их обратно, если они покажутся здесь».
«Спасибо», поблагодарил Дортмундер. Подняв стакан с бурбоном, он прошел мимо спорящих, которые перешли от образования к теме религии, а страсти потихоньку накалялись и плавно могли перейти к потасовке. Он направлялся в комнату позади бара.
Дортмундер прошел мимо двух дверей, на которых была изображены фигуры собаки (Пойнтер и Сеттер), мимо телефонной будки (которая воняла так, как будто ее пометил какой-то пойнтер). Он прошел через зеленую дверь и вошел в небольшую квадратную комнату, заставленную до потолка ящиками с пивом и ликером. В середине комнаты, где виднелось небольшое свободное место, на бетонном полу стоял старый потрепанный стол, накрытый красной шерстяной скатертью, и полдюжины кресел. Над столом висела голая лампочка с круглый тонким рефлектором – единственный источник света в этом помещении. Сидящий за столом выглядел как получеловек полумонстр. Его огромная волосатая рука сжимала тонкий стакан с чем-то похожим на шерри-соду.
Дортмундер закрыв за собой дверь и кивнув этому чудовищу, спросив, «Что скажешь, Тини?»
«Привет, Дортмундер». Голос Тини был похож на голос лягушки в металлической бочке, но менее благозвучен. «Давно не виделись».
Дортмундер уселся напротив него, «Неплохо выглядишь, Тини», что было явной ложью.
Тини неуклюже сидел на стуле, его большим мясистым плечам было довольно тесно в дешевом коричневом костюме. Выступающая лобная кость нависала над его глазами. Он напоминал что-то, чем обычно пугают маленьких детей, которые не торопятся идти в постель.
Но Тини внезапно согласился с Дортмундером, что он выглядит хорошо, поскольку он кивнул задумчиво и рассудительно, после сказал, «А ты с той стороны выглядишь как дерьмо. Ты лучше смотришься в тюряге».
«Дела идут медленно», согласился Дортмундер. «Как долго ты на свободе?»
«Десять дней». Тини смял полной горстью свой собственный лацкан костюма, произнеся с отвращением, «Я до сих пор в штатской одежде».
«Я думаю, у меня был для тебя один неплохой костюмчик. Подождем других и выйдем».
Тини приподнял свои плечи – стрелка сейсмографа задрожала над Северным Хемпширом – и прорычал, «У меня ничего нет кроме времени». И он опрокинул в себя около трети красной жидкости в своем стакане.
«Каково положение дел внутри?» спросил Дортмундер.
«По-прежнему. Ты помнишь Бейдлимена?»
«Да-а?»
Тини выбухнул громким смехом. «Упал в цистерну со щелочью».
«Да? Было больно?»
«Его левый палец вышел оттуда вполне приличным».
«Даа», вспомнил Дортмундер, «Бейдлимен имел много врагов внутри».
«Н-да… Я был одним из них».
После этого повисла некоторая пауза, поскольку двое мужчин размышляли каждый о своем. Дортмундер потягивал свой напиток, который даже отдаленно не напоминал тот нектар под названием бурбон, что дал ему Чонси ранее. Возможно, найдется одна или две бутылки в вещах на верхнем этаже в ночь ограбления; не напиваться на рабочем месте, а чтобы отметить праздник позже.
В то время как Дортмундер пробовал одни вид бурбона и мечтал о другом, открылась дверь, и вошел приземистый парень с честным лицом и небрежно зачесанными рыжими волосами, неся стакан пива в одной руке и солонку в другой. «Эй, Дортмундер», окликнул он. «Разве я опоздал?»
«Нет, ты как раз вовремя», сказал Дортмундер. «Тини Балчер, это…»
Вошедший сказал, «Я поехал другой дорогой и не был уверен, куда она приведет».
«Ты сделал правильный выбор», заверил его Дортмундер. «Тини, это Стен Марч. Он будет нашим…»
– Ты видишь, – сказал Стен Марч, поставив свой стакан на стол и пододвинув кресло, – с закрытием Вест – Сайд – Хайвей все изменилось, все прежние дороги и магистрали.
Тини спросил у него:
– Ты водитель?
– Самый лучший, – как ни в чем не бывало, гордо произнес Марч.
– Мой последний водитель и привез меня в тюрягу, – буркнул Тини. Он выбрал объездную дорогу, чтобы обогнуть дорожное заграждение, но повернул не туда. В итоге мы очутились прямо перед блокпостом, а он думал, что тот остался позади. Мы попали прямехонько в район поисков.
Марч смотрел дружелюбно:
– Это жестоко, – посочувствовал он.
– Имя парня Саймонд. Ты знаешь его?
– Я не верю в такое, – сказал Марч.
– Он похож немного на тебя, – заметил Тини.
– Это правда?
– Прежде чем мы вышли из машины, когда полицейские окружили нас, я сломал ему шею.
И мы все сказали, что это был просто несчастный случай из-за резкого торможения.
Снова наступила небольшое молчание. Стен Марч задумчиво потягивал свое пиво.
Дортмундер сделал большой глоток бурбона. Тини Балчер проглотил остатки водка–красное вино. Затем Марч кивнул головой, медленно, как будто приходя к какому-то умозаключению:
– Травма, – прокомментировал он, – да, травма позвоночника. Он мог быть милым мужчиной.
– Итак, могу я… – начал Тини, но дверь снова открылась, на этот раз, чтобы впустить короткого и тощего человека в очках и шерстяном костюме, несущего круглый барный поднос с бутылкой виски Amsterdam Liquor Store, со стаканом напитка, чем-то напоминающим шерри соду, но это было не оно и одним небольшим стаканчиком шерри.
– Привет, – сказал худощавый мужчина. – Бармен попросил меня принести все это.
– Эй, Роджер! – окликнул его Стен Марч. – Где ты пропадал?
– О… – воскликнул мужчина нечетко, – просто вокруг. Здесь и там, – он поставил поднос на стол и присел. Тини потянулся за новой порцией своей водка-красное вино.
Дортмундер произнес:
– Тини Балчер, это Роджер Чефуик.
Тини кивнул поверх своего скана, а Роджер спросил:
– Как дела?
Дортмундер объяснил для Тини:
– Роджер – это наш профи по замкам и сигнализациям.
– Наш лучший профи по замкам и сигнализациям! – добавил Стен Марч.
Роджер Чефуик выглядел польщенным и смущенным одновременно.
– Я делаю все от меня зависящее, – сказал он и деликатно поднял свое шерри с подноса.
Тини глотнул немного красной жидкости и заявил:
– Я – мастер успешного взлома. Отличный мастер.
– Я уверен, что ты в этом хорош, – заверил Чефуик уважительно.
Затем он указал на стакан с красным веществом и спросил:
– Это действительно водка и красное вино?
– Точно, – заверил Тини, – почему бы и нет? Вино дает водке немного вкуса, а она ему немного энергии.
– Ах, – вздохнул Чефуик и потянул шерри.
Марч произнес:
– Роджер, кто-то мне сказал, что ты был в тюрьме в Мехико.
Шефвик выглядел и смущенным, и раздраженным одновременно после произнесенной фразы.
– О-о, хорошо. Это было просто недоразумение.
– Я слышал, – не унимался Марч, – ты пытался угнать поезд на Кубу.
Шефвик поставил свой стакан на скатерть стола с некоторым усилием.
– На самом деле не понимаю, – сказал он, – почему так далеко и быстро распространяются эти дурацкие слухи.
– Итак, – продолжил Марч, – что же произошло?
