— Помню, — ответил капитан. — Его не видно было уже лет двести.
— В прошлом году «Зверь» совершил посадку на Лактионе. Я слышал это от надежных людей. Не было экипажа. Понимаете, остался только один. По-моему, его звали Эрнст. Говорят, что корабль был чист, а Эрнст — двинулся рассудком. Он все время твердил, что съест всех людей. Он говорил, что он съел экипаж, съел Эрика и всех остальных. Ребята проверили корабль, но ни следа не нашли. А Эрнст возомнил себя людоедом. И когда на Лактионе начало смеркаться, Эрнст выхватил пистолет, приставил себе к виску, и — бах! Понимаешь? Не находишь никаких сходств?
— Почему ты сразу не рассказал об этом? — задумчиво, после непродолжительной паузы, произнес Родчерс.
— Ты же знаешь, Рикки, я не люблю сказки. Но в этой ситуации я начинаю думать, что наша гостья говорит правду. Она ведь гостья? Скажи, Рикки, ты дашь ей свободу, если мы все выживем?
— Это нечестно! — закричала Надин.
— Заткнись! — грубо оборвал ее капитан. — Я дам ей свободу.
Ринго довольно улыбнулся и одел очки:
— Вот видишь, Марина… Выбор на самом деле есть. Или ты — свободный человек (мы долетаем до Геталия и отпускаем тебя ко всем чертям), или ты исчезнешь в желудке у твоих ненасытных клеток. Тебе лучше быть с нами, раз капитан разрешил. Скажи, Марина, этому отчету можно верить?
Лиса, едва не плача, кивнула головой.
— Ну что ж… — протянул Ринго. — Мы верим тебе. Но, в таком случае, раз хищник есть, но его нет в нас, где он?
— Я не знаю…
— А вот мое робкое предположение. Оно, конечно, не факт… Но, Марина, в отчете я почему-то не вижу твоего сканирования…
— Точно!
— Ну как это мы сразу…
— Почему она не хочет проводить этот тест себе?
— Значит… — Голоса пиратов слились в один возмущенный гул.
— Вот и я говорю. Тем более, кашу нашу ты не очень жалуешь… Значит, наедаешься?
Ринго хитро посмотрел на капитана. Родчерс улыбнулся и рукой показал Лисе на дверь.
— Ринго — умный старый пес, — сказал он ей. — Провериться надо всем. Ринго сделает это с тобой, девочка, под твоим руководством. И если что-то не так, то извини.
Лиса почувствовала, что страх сковал все ее тело. Она понимала, что носителем хищника она может быть с очень невеликой долей вероятности. Но она боялась подлога. К тому же, могло быть всякое. Мысль о неизбежной смерти не давала ей покоя…
* * *
Каково же было удивление капитана, да и самой Лисы, когда и ее сканирование не дало подсознательно ожидаемых всеми результатов… Девушка сидела на кожаном диване в каюте Родчерса. Сам капитан нервно прохаживался рядом, а Ринго, сложив на груди руки, задумчиво смотрел на него.
— Что это может означать? — спросил капитан Лису. — Сначала у нас исчезают люди. Потом ты говоришь, что есть неизвестный нам хищник. Потом Ринго рассказывает странную историю, в которую теперь мы все верим. А теперь выясняется, что ни в одном из нас нет опасных клеток. Откуда же они взялись?
— Я сама много отдала бы за то, чтобы узнать это, — ответила Лиса. — Я с самого начала говорила, что мои выводы не могут быть безоговорочной правдой. Я могу лишь предполагать.
— Так предполагай! — потребовал Родчерс.
— Значит, эти клетки никак себя не проявляют в спокойном состоянии, — сказала девушка. — Это все, что я могу предположить. Но они же есть. Это точно. Я же видела их в останках.
— Может, они все-таки могут существовать в воздухе? — спросил Ринго.
— Я же говорила, что нет, — вздохнула Лиса. — Нет. Они умирают вне организма. А ваши сканеры молчат о присутствии инородных организмов, верно? Они в человеке, я вам говорю.
Ринго недовольно покачал головой, капитан остановился и посмотрел на девушку. Еще вчера она, запертая в железной камере, была важна для него только как товар. Сегодня он надеялся на нее, как на Бога. Он почему-то верил, что своей роли она до конца не сыграла. В любом случае, она знала больше о том, что с обывательской точки зрения объяснить было невозможно. Капитан спросил:
— И что же теперь делать? Ждать, пока всех нас пережрут?
Лиса пожала плечами и ответила:
— Вы сказали, что будут включены сканеры. Это может помочь, если движение будет обнаружено. А я попробую бороться со сном. Этот сон наступает в одно и то же время?
— В шесть вечера по корабельному, — сказал капитан. — Я пробовал сопротивляться — никакие усилия воли не помогают.
— А сколько сейчас? — настороженно спросила Лиса.
Капитан взглянул на настенные часы и побледнел.
— У нас полтора часа…
— Спят люди тоже, насколько я понимаю, почти одинаковое количество времени… — продолжила Лиса, пытаясь заглушить в себе нарастающее волнение. — Я же говорила, нужно узнать, чей это ритм. Тогда мы сможем понять, где произошло проникновение.
У них оставалось мало времени, а подготовиться к неизвестному необходимо было основательно. По подсчетам капитана, крепкий сон валил экипаж с ног в одно и то же время и длился четыре часа. Родчерс приказал всем остаться в каютах по двое. Все помещения он лично закрыл на замки, перед этим Лиса ввела в кровь пиратам сильный препарат, который мог обеспечить бессонницу. Протестовала лишь Надин. Пытаясь в очередной раз задеть Лису, она демонстративно громко заявила перед остальными:
— Надеюсь, ты можешь не только фантазировать про невидимых хищников. Не промахнись мимо вены.
— По твоему глазу я уже пристрелялась, — невозмутимо заметила Лиса, — с веной проблем не будет. Попаду.
Пожалуй, не было в этот момент на корабле человека, который бы не боялся. Они, эти бесстрашные и дикие пираты, сейчас иной раз и внешне не могли сдержать эмоций. Они боялись шести вечера. Они надеялись на препарат, но боялись. После всех рассказов и таинственных исчезновений сон казался смертью. Решение разбиться по парам капитан принял, исходя из простой логики — люди должны были присматривать друг за другом. Наступила тревожная тишина. Все понимали, что что-то должно произойти. Или придет сон и повторится страшное, или сработает препарат и никто не заснет, или перевоплощение человека в хищника будет замечено.
Лиса осталась с Маером в жилой каюте медицинского отсека. Так распорядился капитан. Молодой пират внимательно осмотрел помещение, потрогал руками, словно проверяя на мягкость, кровать и улыбнулся:
— Ляжешь здесь? Я устроюсь рядом, на полу, не бойся.
— Первая ночь на мягком… — заметила Лиса.
— Да, и вот еще что…
Маер достал наручники и протянул их перед Лисой. Девушка усмехнулась, послушно подала руки и спросила:
— Боишься?
— Так спокойнее, знаешь ли… — ответил Маер, защелкивая наручники.
Девушка села на край кровати и тоже осмотрела небольшое помещение, в котором ей предстояло провести опасное время. Обычная корабельная каюта. Из обстановки — лишь кровать, шкаф для личных вещей, рабочий стол и кресло. Лиса перевела взгляд на свои, закованные в наручники, руки. Она поймала себя на мысли что с каждой минутой и ее все больше занимает лишь одно: что будет в ближайшие часы. Как медик она верила в препарат. Но она прекрасно понимала, что все время человек не может не спать. Пободрствуют сейчас, завтра, затем наступит усталость и ни одно лекарство не избавит организм от истощения. А спать по очереди пираты, очевидно, не решатся, пока не узнают, кто скрывает в себе хищника. В голове девушке еще никак не укладывалось все то, что она узнала за последнее время. Столкнувшись с неизвестным, невидимым врагом, она с одной стороны испытывала гордость, как первооткрыватель, с другой — интерес, как исследователь. Но вместе с тем, она, как и все на корабле, боялась. Боялась страшного незваного гостя. И сейчас она уже не могла думать ни о чем другом, кроме этой угрозы. Минуты тянулись ужасающе медленно, напряжение все возрастало. Оно было почти осязаемым, и порой Лисе казалось, что оно, густое и холодное, словно туман наползает из всех щелей в корабле.
— Это лекарство должно сработать? — спросил Маер.
Лиса благодарно посмотрела на него. Как хорошо, в эту минуту хоть кто-то заговорил.
— Всегда работало, — ответила она. — Но, знаешь, в таких условиях я впервые применяю его. Я ничего не знаю о том, как будут развиваться события.
— Как оно выглядит? То, что заставляет людей исчезать? — поинтересовался Маер.
— Я знаю столько же, сколько и ты. Я уже говорила: могу только предполагать. Скорее всего, эти клетки все же в ком-то из людей. Значит, в момент нападения, оно выглядит как человек. Скорее всего. Ты боишься?
— Можно подумать, ты не боишься… — усмехнулся Маер. — Конечно, боюсь. Послушай, Лисовская…
— Не называй меня Лисовская! — зло прервала его девушка.
— Хорошо, хорошо… — согласился Маер. — А как мне тебя можно называть?
— Зачем тебе вообще меня как-то называть? В нашем положении это ни к чему.
