Ее глаза встретились с его глазами. Хотя Рассел никогда не проигрывал в гляделках даже с самым мерзким преступником, он обнаружил, что дрожит под пристальным взглядом женщины.
“Вы действительно повесите Барли Рейнхольда, если он не подчинится?” - спросила она.
“Нет, я просто хотел вселить в него немного страха. Но если он не сделает, как я говорю, я вышвырну его из города. Это или запру его здесь, в моей тюрьме.”
“Как вы добрались до нас так быстро?”
”Просто было подозрение".
“Намек на то, что они похитят меня?”
“До моих помощников дошли слухи, что эти два негодяя приехали в город. Сегодня вечером они заглянули в салун "Ржавый гвоздь". Мы не спускали с них глаз.”
“В таком случае, разве вы не могли остановить их раньше?”
“Пришлось подождать, пока они что-нибудь предпримут. Они схватили тебя, и мы отрезали их на перевале.”
“Но вы их не арестовали”.
“Изгнание их из города посылает сигнал всему Хоупс-Хиллу”.
Ее брови приподнялись, и она откинулась на спинку стула. “А что насчет вас, маршал? Что привело вас в Хоупс-Хилл? Конечно, вы здесь не только из-за меня.”
Рассел закинул ноги на стол, хлопья засохшей грязи падали с его ботинок. “Я был послан советом. У констебля Кирби туберкулез, и ожидается, что он не выживет.”
“Боже мой. Мне действительно жаль это слышать.”
“Мерфи Хайерс и остальные члены совета хотят удержать этот город от саморазрушения. Поэтому они привели меня”.
“Что вы имеете в виду, говоря ”включить себя"?"
“Я имею в виду только то, через что вы прошли сегодня вечером. Плохие вещи происходят по всему городу, судя по тому, что мне сказали. Плохой урожай, плохой скот. Тухлые яйца и бесплодные поля. Чем хуже обстоят дела, тем более шумными становятся люди. Они набрасываются друг на друга, потому что им нужно кого-то обвинить. Последнее, что нужно хорошему маленькому городку, - это попасть под власть мафии. Мистер Хайерс работает с округом, чтобы стать мэром, и я здесь, чтобы убедиться, что это произойдет ”.
Грейс глубоко вздохнула. «Понимаю. Что ж, маршал, я хотела бы поблагодарить вас за то, что вы спасли меня от этих плохих людей. Я не знаю, что нашло на мистера Рейнхолда, но кто знает, что они могли бы сделать, если бы вы и ваши помощники не вмешались.”
Рассел потянулся за трубкой. Снаружи поднялся ветер и со свистом бил в окно, ветви умирающего клена царапали крышу, как когти медведя.
“К сожалению, мэм, я точно знаю, что эти негодяи сделали бы с вами. Даже милый маленький городок может быть домом для злых людей.”
ГЛАВА IV
ВЕРН ХРАНИЛ ЕГО ЗАВЕРНУТЫМ в мешковину и спрятанным в ящике стола. Он пытался убедить себя, что ему приснилось то, что лежало внутри, но он все еще не осмеливался снова открыть золотую капсулу. И снова он задался вопросом, не сошел ли он с ума.
То, что находилось внутри капсулы, выглядело как старое мясо и было покрыто каким-то черным сиропом, похожим на патоку. Когда Верн дотянулся до него пальцем, у него перехватило дыхание. Масса была теплой . Он даже не прикоснулся к ней, но чувствовал исходящий от нее жар. Могила, из которой он ее вытащил, была ведьминым холодом, и все же эта штука была дровяной печью. Оно было размером с хлопковый хвост и странной формы — множество выпуклостей и углублений, дыра в центре. Когда он надавил на нее палкой, оно начало пульсировать.
Тогда Верн закричал. Капсула выпала из его рук и ударилась о мумифицированный труп в яме внизу. То, что находилось внутри капсулы, раздувалось и сдувалось, как легкое. Из него валил дым, как из угольной кучи. Только он не вел себя как дым. Вместо того, чтобы подняться в воздух, он обволакивал могилу гирляндами, прежде чем взобраться на ее стены и разлиться по кладбищу в виде черных миазмов. Верн наблюдал за этим туманом, не моргая. Что бы он ни раскопал, это было нечто особенное. Его жадность придала ему смелости, обычно ему не свойственной, и он схватил капсулу и забрал ее.
Вернувшись в город, он спрятал капсулу в морге, в своем плетеном столе. Он еще не был уверен, что с этим делать. Одно только золото принесло бы значительную выгоду. Его профессия приносила семнадцать долларов в неделю, когда дела шли хорошо, но когда никто не умирал, ему приходилось прибегать к своим скудным сбережениям. В таком маленьком городке, как Хоупс-Хилл, новых смертей может быть немного, если только не случится что-то ужасное. Жаль, что туберкулез констебля Кирби не распространился. Долги Верна накапливались. Вот почему он начал грабить могилы в первую очередь. Он не был упырем. Эти раскопки были просто финансовым вопросом.
То же самое можно сказать и о том, что он продавал тела; не разложившиеся останки в тех старых могилах, а свежие, которые приносили в его похоронное бюро. После того, как поминки закончивались, родственники умершего больше не смотрели, как только гроб был закрыт. Пока Верн складывал в эти сосновые ящики достаточно камней, казалось, что тело все еще находится там, когда придет время носильщикам нести его в могилу.
Эта юная леди на его плите была такой гибкой, что ему пришлось всего лишь собрать несколько камней со склона горы. Ее звали Джейн, она была одной из дочерей Хопкинсов. Такая трагедия для молодой женщины - получить удар мула в спину, ее череп отделился от позвоночника. Но она не была обезглавлена. На теле не было никаких повреждений, кроме синяков и нескольких царапин. Что еще более важно, с ее органами все было в порядке.
Доктор Урия Крейвен сдвинул очки на переносицу. Он откинул волосы девушки в сторону и погладил ее по щеке, как любящий отец.
“Прекрасная кожа”, - сказал он.
“Сильный удар. Ти было всего семнадцать.”
“Я надеюсь, что к ней никто не приставал”.
Верн нахмурился. “Запомни, Урия, я же говорил тебе, что это был только один раз”.
Сара Паркс была довольно красивой женщиной, к которой он испытывал вожделение задолго до ее кончины. Она была одним из немногих трупов, с которыми он делал что-то подобное, и Верна раздражало, что Урия знал, что он добился своего с телом Сары, обнаружив свежую сперму внутри нее при осмотре. Верн никогда не думал, что доктор заглянет туда.
“Хорошо”, - сказал Урия. “Мне бы не хотелось лечить твой член от инфекции”.
- Это был тиф, док, а не дифтерия. Я не собирался ничего от нее подхватывать.”
“Просто будь в безопасности, Верн. Держись шлюх в "Зеленой лилии". А еще лучше, найди себе хорошую женщину и женись на ней.”
“По какой-то причине дамы не любят гробовщиков”.
“Они были бы особенно напуганы, если бы узнали, что упомянутый гробовщик был некрофилом”.
“Урия! Я клянусь...
Доктор поднял руку. “Предпринимательство - уважаемая профессия. Вот почему я имею дело с тобой, а не иду к другим воскресителям”.
“Ну же, Урия. Я не некрофил и не воскреситель.”
“Ты незаконно продаешь трупы. Называй это как хочешь.”
“Ты покупаешь их нелегально. Кем это тебя делает?”
“Я изучаю их. Я делаю это ради современной медицины”.
“Да, ну, я делаю это ради зеленых. Теперь ты хочешь купить эту маленькую леди или нет?”
Урия выпрямился и сунул руку в карман жилета. Он бросил маленький мешочек, и когда Верн поймал его, он сразу же заглянул внутрь, жаждая получить по заслугам. Когда он увидел монеты, его губы побелели.
“Это не та сумма, о которой мы договаривались, док”.
“Это текущая ставка, Верн. Я бы дал значительно меньше воскресителям в Оникс-Бэнкс.”
Доктор провел рукой по груди мертвой девушки, обводя пальцем набухший сосок. Его глаза и губы были влажными, когда он лелеял свою новую собственность.
Лицемер, подумал Верн.
Он положил мешочек в карман. Этих денег едва хватило даже на то, чтобы оплатить его счет в магазине. Верн знал, что ему не следовало закапывать старика Харли в землю. Он был пожилым, но, тем не менее, Крейвен, возможно, купил бы его. Верну нужно было больше денег, гораздо больше. Он так просрочил свой кредит. Если он не мог привести свои финансы в порядок, он рисковал, что банк отберет у него бизнес. Тогда деньги вообще не поступали бы.
