и отстаивали интересы революции, завоевания трудящихся масс и карали их противников. Новый суд, отстаивая интересы революции, строго взыскивал за нарушение законов Советской власти. Так, народный суд Владимирского участка наказал владельца одной из мастерских, который заставлял в тяжелых условиях работать сверх положенной нормы нескольких подростков. Он приговорил его к денежному штрафу (в случае несостоятельности — к аресту на три месяца).
Строго наказывались лица, торговавшие из-под полы спиртными напитками. 29 марта местный суд Симоновского участка приговорил спекулянтку Адамову за продажу спиртных суррогатов к штрафу в 5 тыс. руб. (в случае несостоятельности — к полутора годам тюрьмы).
За попытку дать взятку члену Президиума Моссовета трибунал приговорил маклера Губина к двум месяцам принудительных работ. Еще строже пресекался подкуп должностных лиц во время непосредственного выполнения ими своих служебных обязанностей.
Доверенного одной из фирм Карганова, например, за предложение взятки члену рабочей комиссии по борьбе со спекуляцией, проводившему обыск у него на складе, приговорили к заключению в тюрьму на три месяца и одновременному денежному штрафу в 5 тыс. руб. с заменой его шестимесячным арестом.
Работа Ревтрибунала была очень напряженной. Достаточно сказать, что с конца декабря 1917 г. по июнь 1918 г. в трибунал поступило 2022 дела, из них по общему отделу Следственной комиссии — 907, политическому — 430, остальные дела проходили по особому отделу и отделу по борьбе со спекуляцией.
По общему отделу первое место занимали общеуголовные дела, затем шли преступления по должности, взяточничество, подлоги, сопротивление властям и т. д. В политическом отделе первое место занимали дела контрреволюционеров, второе — о преступлениях буржуазной печати, а уж затем о провокациях и саботаже. По особому отделу дела о должностных преступлениях превышали количество дел, связанных с другими правонарушениями. Как видим, рассмотрение дел политического характера занимало основное место в работе Московского ревтрибунала.
Однако не всегда новые органы юстиции проявляли должную принципиальность. 2 мая 1918 г. Московский ревтрибунал, рассмотрев дело по обвинению во взяточничестве четырех работников Следственной комиссии, приговорил их всего к шести месяцам тюрьмы. Узнав об этом слишком либеральном решении, В. И. Ленин написал письмо в ЦК РКП (б): «Прошу поставить на порядок дня вопрос об исключении из партии тех ее членов, которые, будучи судьями по делу (2.V. 1918) о взяточниках, при доказанной и признанной ими взятке, ограничились приговором на 1/2 г. года тюрьмы.
Вместо расстрела взяточников выносить такие издевательски слабые и мягкие приговоры есть поступок позорный для коммуниста и революционера. Подобных товарищей надо преследовать судом общественного мнения и исключать из партии, ибо им место рядом с Керенскими пли Мартовыми, а не рядом с революционерами-коммунистами»{38}. Дополнительные сведения по этому делу были получены ЦК партии большевиков от члена коллегии НКЮ Н. В. Крыленко.
В то же время В. И. Ленин направил записку наркому юстиции Д. И. Курскому, в которой настоятельно требовал «тотчас, с демонстративной быстротой, внести законопроект, что наказания за взятку (лихоимство, подкуп, сводка для взятки и пр. и т. п.) должны быть
не ниже
десяти лет тюрьмы и, сверх того, десяти лет принудительных работ»{39}.
4 мая 1918 г. после обсуждения дела о членах Следственной комиссии Совнарком поручил НКЮ разработать проект декрета о повышении наказания за взяточничество.
Декрет о взяточничестве был принят 8 мая (после впесеппя некоторых уточнений В. И. Лениным). Лпца, находившиеся на государственной службе или общественной работе и принявшие взятку, а также граждане, ее дававшие, наказывались «лишением свободы на срок не менее пяти лет, соединенным с принудительными работами на тот же срок»{40}.
Так конкретно и по-деловому В. И. Ленин учил молодые органы пролетарского правопорядка быть принципиальными и строгими ко всякому нарушению социалистической законности, проявлять революционную твердость в борьбе с врагами нового строя.
Указания и поддержка вождя оказали благотворное влияние на деятельность Московского ревтрибунала, помогли ему изжить ряд недостатков, способствовали успехам в его работе.
Пролетарская милиция
Жуликов, грабителей и т. д. В. И. Ленин относил к разряду опасных врагов социализма и требовал применять к ним строгие меры «при малейшем нарушении ими правил и законов социалистического общества»{41}. В. И. Ленин исходил из того, что надежная охрана общественного порядка является одним из условий упрочения нового строя.
После Февральской буржуазно-демократической революции, при Временном правительстве, в связи с затянувшейся войной, хозяйственной разрухой и экономическими трудностями значительно выросла преступность. Шайки уголовников возникали одна за другой. В городе хозяйничали несколько десятков крупных банд во главе с преступниками-профессионалами.
Во время октябрьских боев 1917 г. в Москве у гражданского населения появилось много неучтенного оружия. Этим не преминули воспользоваться уголовники. Вооруженные револьверами и бомбами налетчики совершали свои дерзкие вылазки и ночью, и днем, грабили как учреждения и магазины, так и частных лиц. Повседневным явлением были похищения грузов на складах, баржах, из железнодорожных вагонов.
В Москве имелось много «горячих» точек: на рынках, в трактирах, ночлежных домах, чайных продавалось и скупалось краденое, незаконно изготовленные спиртные напитки; процветали азартные игры. Там же воры находили себе надежное убежище.
Славились своими темными делами Хитровка (в районе Солянки, Покровского бульвара и Яузы) и рынок на площади у старинной Сухаревой башни. Неспокойно было в районах Трубной площади, Грачевки, Масловки, Марьиной рощи, Преображении, Сокольников да и в других местах. С наступлением темноты запирались на хитроумные замки двери квартир, улицы пустели.
Усилению бандитизма способствовала амнистия 18 марта 1917 г. В результате из Московской губернской тюрьмы вышли на свободу 800 матерых рецидивистов, а из пересыльной — более 400 уголовников. Это не замедлило сказаться на росте преступности. В течение одного лишь месяца после объявления амнистии в городе были совершены 32 убийства, 6884 кражи, 127 ограблений, в том числе несколько десятков вооруженных.
После победы Октябрьской революции, пользуясь тем, что основные силы новая власть вынуждена была направить на борьбу с антисоветскими заговорами, на создание советского государственного аппарата, на преодоление хозяйственной разрухи, разного рода мошенники, грабители, авантюристы активизировались. В районные Советы стали поступать заявления от граждан с просьбой защитить их от преступников.
Положение осложнялось еще и тем, что факты нарушения общественного порядка пытались использовать свергнутые классы. Буржуазные газеты старались запугать население, сеяли панику.
Таким образом, в тот период преступность тесно смыкалась с действиями врагов революции и борьба за наведение общественного порядка была тесно связана с борьбой за укрепление Советской власти.
Еще в первые месяцы после свершения Февральской революции В. И. Ленин призывал рабочих и крестьян «не дать восстановить полиции; привлечь организационные силы всего народа к созданию поголовной милиции — таковы задачи, которые пролетариат должен нести в
