– По правилам игры я должен сказать, что не такой? – улыбаясь, уточнил я.
– Лучше ничего не говори, а дай ответить на вопрос.
Дэйзи затянулась несколько раз. Огонек сигареты отражался в ее глазах.
– Да, мы сами отдали свободу. Но лишь немногие продали ее с выгодой для себя. Хотя большинство приходит в байкеры, заранее соглашаясь с уставом и относительной несвободой. Приобретают, правда, отсутствие какой-либо ответственности. Все решают вожак и верхние. Армейский принцип в действии. Так есть, оно работает. Ты хочешь это изменить?
– Хочу попробовать.
Дэйзи посмотрела на меня с интересом.
– Любопытно, почему? Недоволен условиями продажи свободы?
Я задумался. Меня обделяли контрактами – и я был этим недоволен. Заставляли появляться на сходках и мотаться на защиту территории, ничего не давая взамен. Я не мог решать, куда еду и с кем, оставалось только соглашаться с решениями вожаков. Или уйти.
– Можно и так сказать. Я очень люблю ездить на байке. Барка дал смысл этому делу, дал шанс всем нам. Всем – а не только вожакам кланов.
– Идеалист, – с нежностью сказала Дэйзи. – Шею свернуть не боишься?
– Боюсь, чего уж там. Человеку вообще свойственно бояться. Но терпеть уже невмоготу.
Я увидел ее улыбку, настоящую искреннюю улыбку.
– Замечательно. Нет, в самом деле, я очень рада, что сегодня оказалась здесь и встретила мыслящего человека. Как тебя зовут хоть?
– Я не сказал?
– Ты сразу перешел к делу, – ухмыльнулась Дэйзи. – Многие мужчины так поступают.
– Змей, – ответил я, решив не обижаться. – Женя Луценко.
– Я – Дэйзи.
– Знаю. Мне говорили.
– Так-так… Что еще говорили?
– Мало что. В основном – советовали держаться подальше.
– О, я уже известна и в России. Приятно, елки-палки. Ладно, не обращай внимания. – В общем, Змей, если что-нибудь надумаешь интересное – сообщай. Поддержать не обещаю, но выслушаю.
Мы пожали руки друг другу, и я почувствовал, как дрожит ее кисть.
– Чтобы ты меня выслушала, надо бы одеться теплее. В апреле в майке как-то прохладно, – сказал я и начал снимать куртку.
Дэйзи меня остановила:
– Не надо, пойдем, мою заберем.
Мы вошли в бар как раз к началу драки.
Пьяный Джимми с двумя нашими парнями за спиной, покачиваясь, сказал что-то слобожанским байкерам. В следующий миг оскорбленный райд отшвырнул стул и размашисто зарядил ему в ухо. Тот упал, вскочили все остальные. Раздался звон стекла – в руках с той и другой стороны появились «розочки». Официантки завизжали, и это восприняли как сигнал к атаке. Байкеры бросились друг на друга.
Вскрики, стоны, вопли, отборнейшая ругань заполнили помещение. Бокалы полетели на землю в первые же секунды, и дерущиеся падали на пол, усыпанный осколками. В месиве выделялись две фигуры: огромный Казак, с упоением молотивший ручищами, и вожак слобожан фактурой ему под стать. Били уже не прицельно, все красивости сразу же исчезли, осталось только желание хоть как-нибудь достать противника. В драку вмешались несколько человек из других компаний, любителей помахать кулаками. Немногочисленные девушки орали и пробивались к выходу. Я оттащил Дэйзи с прохода, закрыл собой и тут же получил по скуле от неизвестного мужика. Чего ему надо было, я не понял, в следующий миг отбил его удар левой и двинул в подбородок. Он замотал головой, и тут на него обрушился стул – мало что соображающий пацан из нашего молодняка крутил им направо и налево. «Спинами, стали спинами!» – ревел чей-то бас. Его не слушали, хрустели осколки, по полу текла кровь, а из колонок громыхало что-то бандитско-лирическое. У пацана вырвали стул и дали им же по башке. Он упал и не смог встать. Таких уже было несколько человек. В очной дуэли сошлись два гиганта, вокруг них с переменным успехом мутузили друг друга оставшиеся на ногах байкеры.
Дэйзи вышла из-за моей спины и вытащила пистолет с длинным хищным стволом. Первым выстрелом разнесло музыкальный центр, второй громыхнул в потолок. В наступившей тишине ее чуть хрипловатый голос прозвучал особенно сильно:
– А н-ну, все прекратили, мать вашу, перестреляю, как собак!
Байкеры на секунду замерли. На девушку, набычившись, рванул Джимми.
Дэйзи хладнокровно выстрелила в него.
Несколько «Скорых» увезли пострадавших. Ушибы, переломы, сотрясения, рваные раны и одна дырка от огнестрела. Не смертельная. В последний момент Дэйзи опустила ствол ниже, и пуля прошила Джиму бедро.
Я раздобыл на кухне кофе и со стаканчиками подошел к ней. Девушка сидела на «Харлее» и зябко куталась в куртку.
– Чертова куртка. Выглядит потрясно, но ни фига не греет.
Молча протянул девушке кофе.
– Спасибо.
Присел рядом, отпил.
– Ты рисковала. Драка могла перейти в перестрелку.
– Если не стали сразу стрелять – то вряд ли. Хотя все может быть. Значит – правильно рассчитала. Это был твой друг? Извини.
– Он получил по заслугам, – сказал я и поразился, как легко «сдал» Джимми. – Не извиняйся. Лучше один раненый, чем несколько трупов.
– Наверное, – безучастно произнесла Дэйзи. – Знаешь, Женя, меня после этого могут выгнать из «Ангелов». Хардвулф не упустит шанса… Плевать, не страшно, без дела не останусь. Если надумаешь организовать свое движение – можешь на меня рассчитывать. А сейчас я, наверное, поеду…
– С ума сошла? Ночью за город? Поехали, покажу, где можно переночевать.
– Спасибо.
Утром я помахал ей вслед, а затем бережно засунул во внутренний карман подарок: бумажку с написанными размашистым почерком девятью цифрами и именем – Лера.
Три дня спустя под колесами «Кавасаки» стелилась трасса на Брянск. Конвои в сторону Беларуси – не самое приятное назначение. Платят мало, дороги отвратительные. Да и люди там не слишком доброжелательные. Конечно, здорово, что меня отправили в конвой, но в какой форме…
На мотоноут пришло сообщение от Сумрака – место, время и приказ: «Быстро». Я рванул к терминалу и только там узнал: предстоит вести задрипанный «КамАЗ». Причем вшестером!
Вожак решил сплавить провинившихся райдов из города. Безы пошуршат и успокоятся; ГСБ, как обычно, посмотрит на хулиганство сквозь пальцы. Не поубивали – и хорошо, а если труп есть – ну и ладненько, все равно много людей помирает. Они и так с трудом хоть какой-то общественный порядок удерживают. То ли не могут, то ли сознательно не хотят. Зато нам работа есть.
Но шесть райдов на одну машину – издевательство. А учитывая цену конвоя – еще и убыточно. Дай бог моторку туда-назад оплатить. В общем, Сумрак недовольство показал. Я – тоже.
– Змей, не лови ворон! – гаркнуло в наушниках и противно зафонило.
Я ругнул чувствительную технику. Народ вокруг рассмеялся. Идиоты.
– Змей, на что засмотрелся? Подыскиваешь обочинку помягче, да там, где цветочки растут, а?
– Нет, парни, он «Харлей» ищет.
– Да-а-а? Змей, расскажи нам, байкерша внутри такая же старая, как ее мотоцикл?
Смеются. Придурки. Глаза б мои вас не слышали, а уши… наоборот, то есть.
– Букашка, не завидуй. Лучше расскажи, что ты под столом у Казака делал.
– Слышь, ты!..
Трасса опять взялась колдобинами, и разговоры на время смолкли. Два мотоцикла впереди, «КамАЗ» и трое замыкающих ухали, переваливались и поругивали «мастеровитых» дорожников. Я слушал, как клацают зубы.
Грузовик, заслуженный ветеран русских дорог, живо прыгал по ухабам. Хоть и старый, а справляется, не чета западным мотоциклам.
Лучше всех устроился Казак, назначенный командиром. Он, наплевав на все, забрался в кабину к дальнобойщику и теперь восседал на сиденье с амортизаторами. Байк его везли в кузове. При погрузке кто-то из молодых тихо поплевал через плечо. Плохая примета. Обычно мотоцикл берут на борт лишь в случае смерти хозяина.
– Олухи, внимательнее, – раздался подбадривающий командирский голос. Видимо, он только сейчас натянул шлем и не слушал наше переругивание. А, одна фигня. С ним я теперь на ножах, все одно после рейса зубы лечить придется.
Навстречу проехал конвой: три грузовика и с десяток байкеров с незнакомыми цветами на куртках. Ну да мало ли клубов водится на западе? Ребята гнали довольно шустро, километров семьдесят делали. По этой трассе. Куда-то торопятся. Или от кого-то бегут?
Нехорошую трассу выбрал Казак. Надо было дальше ехать, через Курск и Орел, но он погнал на Льгов. Оттуда протянули было неплохую дорогу на Брянск, только загнулась она довольно быстро, не пережив по-настоящему снежной зимы. Ноут показывал пунктирную линию – низкая категория. Черт знает что, а не конвой.
Ближе к полудню проехали селение Большие Угоны. Чем оно так прославилось – я не знал, однако название заставило поморщиться. По слухам, именно здесь грохнули конвой из Франции: восемь машин и почти весь белорусский байк-клуб «Мост». Уж сколько прошло, а до сих пор время от времени заявляют о раскрытии этого дела, но каждый раз оказывается большой пшик: кому-то в Новгороде нужно было напомнить о себе. Сами французы тогда еще долго недоумевали: что за мотоциклисты были при их машинах? В Европе есть мотоклубы, там собираются любители проводить время на двух колесах без оружия в руках. Полуармейские байк-клубы, занимающиеся конвоями, действуют в основном на территории бывшей Российской Федерации и нескольких сопредельных держав. «Дикий восток», как любят ругаться на западных сайтах. Да только в собственно Дальневосточном Протекторате китайцы постепенно вытесняют райдов своими безопасниками…
