А потом были сутки страшной гонки, Дени гнал несчастных зверей, пока один из крангов не пал. Хочешь, не хочешь, но пришлось останавливаться. На счастье им удалось обменять оставшегося почти загнанного кранга на ближайшей почтовой станции, показав медальон. Но прошло еще полдня, и это животное тоже было почти загнано и едва плелось, хрипя и роняя клочья пены. Юноша всеми фибрами души ощущал, что погоня совсем близко. А до границы больше двухсот миль… Он на ходу развернул данную сержантом карту и принялся внимательно изучать ее. Уже понятно, что кранг вот-вот падет и нужно попытаться спрятаться. Вот оно! Где-то неподалеку отсюда съезд на тропу, ведущую к Злому Перевалу, где обитали горские племена. Уже лет триста их пытались покорить, но горцы умело обороняли узкие перевалы, и никому из прежних эрцгерцогов так и не удалось ничего с ними сделать. До ближайшего перевала совсем близко, каких-то тридцать миль. Дени оглянулся на горы, покрытые лесом, и тихо вздохнул. Если бы кранг был свеж, они бы добрались за полдня, не больше. Но что толку вздыхать о несбыточном? Нужно пытаться сделать хоть что-нибудь с тем, что есть в наличии. Отец всегда учил юношу сражаться до последнего и никогда, ни при каких обстоятельствах не сдаваться. Дени и не собирался. Потому, когда впереди появилась тропа, уводящая с дороги в покрытые лесом горы, заставил кранга свернуть на нее. Животное хрипело, но шло, как будто понимая, что останавливаться нельзя. А когда бедный зверь пал, Дени молча взвалил на спину плачущую девушку и с трудом поплелся в самую чащу. Он взял с собой только флягу с водой и меч. Прекрасно при том понимая, что против опытного солдата не продержится и минуты. Но это уже не имело никакого значения. Главное — успеть убить Керу, она не должна попасть в руки зверя живой.
— Мой господин! — отвлек Дерека голос одного из проводников. — Они свернули с дороги. Чуть выше, около мили отсюда.
— Так вперед, псы вас задери! — рявкнул эрцлорд.
Он не понимал, на что надеялся мальчишка. Украсть жертву прямо из пыточной, да еще так нагло? Похитив медальон господина? Ярость эрцгерцога была такой, что каждый в замке вздрагивал, услышав его рев. Повелитель разослал во все стороны десятки отрядов с приказом доставить беглецов. Живыми. Только живыми! Представив себе, что ожидало бедолаг в этом случае, Дерек почти неслышно выругался сквозь зубы. Надо же, какое невезение, именно его отряд натолкнулся на след беглого пажа. Жаль глупого мальчишку, эрцгерцог теперь не только его самого, но и всю семью бунтаря вырежет. Кажется, и для самого Дерека приходит время выбирать. Остаться верным чести и статью нелюдью, или отказаться от чести, превратиться в изгоя, за которым будет охотиться каждый, но сохранить в себе хоть что-то человеческое. Эрцлорд снова выругался — очень не хотелось делать такой выбора, но дальше строить из себя верного вассала он уже не мог. Снова вспомнилось, что сотворил его господин с двенадцатилетней девочкой, дочерью несчастного эрцбарона Р'Мори. Хорошо, пусть барон провинился перед эрцгерцогом. Хорошо, виновного нужно казнить, чтобы другим неповадно было. Но чем могла быть виновата девочка, чтобы замучить ее так страшно? Скорее всего, его господин просто получал удовольствие от чужой боли и смерти. Как названы подобные ему чудовища в священной книге Созидающего? Кажется, Дети Зверя… А кто тогда он сам, Дерек из рода Фери, раз служит одному из таких?
— Мой лорд! Там труп кранга!
Дерек мрачно кивнул и подъехал посмотреть. Да, бедный зверь, загнал его паж. Чему, впрочем, удивляться — свою шкуру спасал. «Не лги себе, — насмешливо отозвался внутренний голос. — Не себя, а ту несчастную девочку…» Эрцлорд снова сжал кулаки и мысленно выругался. Потом коротко окинул взглядом свой отряд. Трое рыцарей, если эту сволочь можно назвать рыцарями. Видел он, как эти трое развлекались в захваченных деревнях. Достойны своего сюзерена… И десятка два стражников, почти никого из которых он не знал. Проклятье, и почему здесь не его собственный отряд? Тогда можно было бы тайно вывести мальчишку за пределы владений эрцгерцога, а там уж пусть сюзерен делает, что ему угодно. Но увы. Вспомнив приготовления, сделанные палачами замка во дворе, Дерек весь передернулся. Страшную смерть мальчику уготовил его милость эрцгерцог… Он коротко окинул взглядом заросли и горько усмехнулся — паж совсем не умел ходить по лесу и оставил за собой целую просеку, по которой найти его будет совсем просто.
— Спешиться и вперед! — скомандовал Дерек и первым двинулся по следу мальчишки, страстно желая, чтобы откуда-нибудь прилетела стрела и оборвала его мучительные размышления.
Густой лиственный лес вполне мог дать укрытие любому, кто умел в нем жить. Но Дени за всю свою жизнь очень редко выходил из родного замка, а охоту никогда не любил. Что интересного в том, чтобы затравить беззащитное существо? Никогда юноша этого не понимал и старшие братья насмехались над ним. Да и воинскими забавами он часто пренебрегал, теперь сильно жалея об этом. Но его с детства интересовали только книги. Странно для баронского сына, но Дени был младшим, любимым сыном и отец очень многое ему позволял. Непонятно, чем он приглянулся остановившемуся в их замке эрцгерцогу, но чем-то понравился. Ведь только его позвали в пажи, лично его, а не просто баронского сына. Сейчас юноша припоминал первую встречу со своим будущим господином и приходил во все большее недоумение. Похоже, именно его любовь к книгам привлекла к нему внимание повелителя края. Эрцгерцог сам прекрасно знал напамять так восхищавшие Дени древние баллады, и чуть ли не впервые в жизни юноша мог поговорить с кем-то о том, что его так интересовало. А наутро после этого разговора отец и сообщил ему о желании эрцгерцога видеть любителя книг среди своих пажей. А ведь старый барон пытался предупредить сына. Только теперь Дени понял, на что намекал ему отец, почему так умолял быть осторожным и следить за каждым своим словом…
Какой-то корень попал под ногу и юноша рухнул на землю, тяжело дыша и обливаясь потом. Седая девушка на его спине продолжала тихо плакать. Он осторожно освободился из-под нее, и чуть ли не силой заставил несчастное существо напиться. Будь оно все проклято! Но останавливаться нельзя. Дени с величайшим трудом заставил себя снова подняться ноги и взвалить на спину все еще плачущую Керу. От усталости он почти ничего не видел вокруг и не понял, что зашел в тупик между двумя смыкающимися скалами. И только когда уткнулся носом в скалу, остановился и со стоном рухнул у ее подножия. Попытался встать, но понял, что если хоть немного не отдохнет, то идти не сможет. Оттащив девушку в глубину расщелины, он сел у входа, пытаясь отдышаться.
Немного передохнув, юноша повернулся к расщелине, чтобы позвать Керу, но не успел. Кусты напротив затрещали. Дени испуганно вскочил на ноги, но было поздно. Из кустов вышел гигантского роста воин в черной кольчуге, украшенной символами дома Р'Фери. Сам Дерек Р'Фери, эрцлорд Тха-Горанга, неистовый военный вождь, чьими подвигами так восхищался Дени. И этот великий воин пришел за ними? Все кончено, это юноша понял мгновенно. Оставалось одно — убить Керу и себя, чтобы не попасть живыми в руки эрцгерцога. Дени медленно потянул из ножен кинжал и меч, потом с решимостью отчаяния встал у входа в расщелину, не забыв перед тем швырнуть кинжал девушке. Он надеялся, что она сумеет заколоться сама, так как уже не успевал — за спиной эрцлорда выстроилось не менее двадцати воинов.
Дерек молча смотрел в глаза мальчишки, наполненные болью и отчаянной решимостью стоять до конца. До смерти боится, но преодолевает свой страх. Отдает свою жизнь, чтобы спасти совсем незнакомую ему девушку… Спасти хотя бы от поругания…
— Господин Р'Фери… — донесся до него дрожащий девичий голос.
Он поднял глаза и вздрогнул — за спиной пажа стояла дрожащая, как осиновый лист, седая девушка. Как она сумела встать с настолько искалеченными ногами? А кто ее знает, но сумела. В руке Керы был зажат кинжал, острие которого она прижала к собственной груди.
— Господин Р'Фери… — почти неслышно повторила она. — Как вы можете служить этому палачу? Папа вами так восхищался… За что его милость так страшно убил Лелу? Что она ему тсделала? Ей же всего двенадцать лет было! Кто же вы сами, раз этому зверю служите?!
Кера не выдержала боли в искалеченных ступнях и рухнула на колени, захлебнувшись хриплым плачем. Но руки продолжали сжимать кинжал, и она уже почти готова была убить себя. Дени стоял над ней с мечом в руках, заходящее солнце освещало его ореолом и казалось вокруг юноши сияет нимб. Нимб, который должен сиять только вокруг святых. Несколько стражников даже отшатнулись назад, сделав правой рукой знак святого Древа.
— Заткнись, сука! — с насмешкой прокаркал из-за спины эрцлорда один из трех «рыцарей». — Подожди, сейчас ты узнаешь как противиться воле его милости!
