Поэтому человек так любит переезды — в пути находишься между тем, что было, и тем, что будет.
Вот почему так хорошо в поездах, самолетах, такси и на верхней палубе теплохода. Потому что между.
Адреса
Опять задерживают рейс на Батуми. Нелетная погода. В кои-то веки собрался лететь — чем нелетная? Нико ждет. Он сказал: «Приезжай, гостем будешь!» Я так давно не был гостем. Нико говорил: «Будешь пить молодое вино, есть хин… хин…» Не помню, но вкусно… наверное. Вот, адрес есть. Батуми, Тургенева, дом четыре… А квартира? Да! Нико сказал, квартира — это и есть дом. Дом-квартира… Он сказал: «А полетим сегодня? С сестрой познакомлю». Чудной! Что я, птица, чтобы взлетать, не думая? А голова на что?
А может, так и надо? Почему не сорвался, не бросил все? А что бросать? Что нас держит тут, кроме земного притяжения?
Почему хорошо там, где нас нет? Может, и хорошо оттого, что нас нет? Прилетим, испортим, а пока там хорошо. Одни летят сюда, другие отсюда… Что же он говорил вкусное с мясом?.. Хинпури?.. Нет…
Загорелось! Регистрация на Владивосток. Почему не Батуми? Владивосток, Владивосток… У меня же там есть… Валентин! Вот адрес. Еще и лучше. Еще и дальше. На берегу океана. С ума сойти! Окна у Валентина выходят на океан. А куда выходит мое окно? Никуда не выходит. Хоть окно должно выходить куда-то. Лечу! Владивосток принимает! Океан! Плыви, куда хочешь, тони, где вздумается. Полная свобода. Да-да-да! Послать все подальше, начать с белого листа, с понедельника на берегу океана! Какой я, к черту, инженер, я в душе морской волк. Неужели там не требуются морские волки на постоянную и временную работу? Господи, лету-то всего девять часов. Девять… А сейчас?.. Сколько? Значит, завтра к матери не зайду опять… Просила мусор вынести в декабре. Кроме меня, никто не может. Все на мне, все. Сашка позвонит насчет лекарства… У меня же никого нет в аптеке, зачем обещал? Завтра суббота. Это значит — к сестре. Посидеть с ее ребенком. Хоть в субботу имеет она право отдохнуть? Имеет. А я?.. Неужели человек не имеет права нырнуть в океан и обратно?
О, загорелось! Посадка на рейс Москва — Париж? Вот это рейс! Париж, Па… Да у меня адрес есть. Вот. Визитная карточка. Мсье Жорж. Стояли на улице, так он, здесь я, честное слово! Он еще спрашивал, как пройти к универмагу. Что ему в нашем универмаге понадобилось, ума не приложу. Мсье Жорж Латен. Адрес не прочесть, не по-нашему, но парижане объяснят, они обязательно объяснят, как пройти, и я пойму. В лепешку расшибусь, но пойму. Париж… Еще значок ему подарил. На память о себе. Сувенир. Презент НТО — Научно-техническое общество. Уес? Ол райт! Заходить, когда буду в Париже? Чтоб я был в Париже и не зашел? Не так воспитаны, Жорж! Когда прилечу? Да вот только ремонт закончу. И дела тут. Бизнес! Бутылки накопились, надо сдать. Ну, мани-мани, франки. Но когда вернусь, первым делом к вам, а потом уже к остальным французам. Оревуар, Жорж!
Оревуар… Громко сказал. Две женщины покраснели — что-то им в буквах почудилось.
А что? Рвануть в Париж? Ведь адрес есть. На улице не останусь. Окна заклею, когда вернусь из Парижа. Жена тут не замерзнет. У нее кофта теплая, еще не старая, только на локтях протерлась. Я ей из Парижа кожаные заплатки привезу. Ругатъся не будет. Заплачет. Каждый раз плачет, когда из Парижа к утру возвращаюсь… Нет, сегодня в Париж никак, вот окна заклею… В другой раз. Адреса-то есть! Вот они, вот. Батуми, Владивосток, Париж, Киев, Наратай какой-то. По всему миру, по всей земле горят посадочные огни. Везде дадут переночевать, воды испить. Адреса есть, значит, могу, пусть не сегодня, завтра, послезавтра, но могу! Главное не чувство полета, а чувство возможности чувства полета. Вот от чего захватывает дух.
Ого! Семь часов. Пора лететь домой. Что-то важное там. Раз никуда не лечу, значит, там очень важное… Если опять никуда не лечу…
Лекарство
Господи! Что за жизнь пошла! В кармане шороху рублей на пятьдесят, не больше! Полгода назад был Рокфеллером, а сегодня у нищего в кепке накидано больше, но с ним рядом не сядешь. Все места заняты!
Жена ушла к другому и даже записки, гадина, не оставила — к кому именно! Где, спрашивается, ее искать? Только она знает, где носки чистые!
Лег на диван — за стеной сосед жену из последних сил лупит. И слова через стенку отчетливо, бегущей по мозгу строкой. Думал, мат заглушу, включил телевизор. По всем трем программам: рвануло, завалило, обрушилось, отравилось… Ну со всех сторон обложили… Сунулся в ванну забыться в воде. Намылился, вода в душе высморкалась и ушла. В Гольфстрим, подлая, подалась, где теплее! Вытерся зажмурившись, чтоб мыло в глаза не попало — оказалось, не полотенцем, а половой тряпкой! Кто ее тут повесил? Кто?!
И тут вдобавок ко всему заболел зуб. Но как! Полез на потолок, на стены. И слышу с той стороны по стене кто-то лезет, и не один! Все! Хватит! Из любого положения есть выход! Где веревка? Та-ак. И веревки в этом доме не найти! Остается одно. Из окна. Слава богу, этаж седьмой не промахнешься! Перед тем как стать на подоконник, кинул в рот таблеточку анальгина. Пока дергал перекошенное за зиму окно, вдруг успокоился анальгином зуб. Ушла боль из щеки, из головы, из сердца. А ну слезай с подоконника! Если разобраться — все замечательно!
Денег мало? А когда и у кого их было много?
Жена ушла к другому. Ради бога! Пусть он тоже помучается! Целую неделю свободен, раньше она не возвращается.
Сосед жену лупит за стенкой! А если без стенки? И они тебя в четыре руки! По телевизору ужасы разные, но вокруг, пока до тебя не дошло! По первой программе недолет, по второй — перелет, третья — мимо! Все еще жив! Был бы порядок в доме, нашел бы веревку — повесился, чем бы тогда телевизор смотрел? Чем вздрагивал от того, что на белом свете творится!
Это слава богу, что зуб заболел, а потом отпустило. Жизнь прекрасна.
Запомните: лучшее средство от хандры — зубная боль!
Женись, не женись…
Одни говорят: не будь дураком — женись! Другие говорят: не будь дураком — не женись! Так как тут не быть дураком! Кем быть?!
Говорят: если жениться, то на женщинах. Тут выбора нет. Но на каких? Старше или младше? Если она старше тебя, то, как говорят пострадавшие, жить с ней проще. Проще, но не долго. Потому что скоро она тебе в матери начинает годиться. А потом в отцы.
Если наоборот — она младше, а ты старше, то, по словам потерпевших, с ней лучше, но дольше. Потому что она хороша, как майская роза, и с утра до вечера цветет, а ты, как старший товарищ, все делаешь сам. Готовишь, стираешь, ешь и ждешь, когда этот бутончик распустится!
Ну, так как же?! Ладно, с этим разобрались.
А что лучше: умные жены или, наоборот, красивые? Конечно, каждому мужчине приятно держать в доме красивую женщину. Но кто себе это может позволить? Остальные ходят в гости посмотреть. Начинается необоснованная ревность, неоправданные побои, непредумышленные убийства, словом, нервотрепка!
А умные? Иметь жену умнее себя — это на любителя. Зато с глупой сам чувствуешь себя академиком! Но это не жизнь, а сплошной симпозиум!
Ладно. С этим разобрались.
Хорошо, когда она хозяйственная или, наоборот, бесхозная? С хозяйственной всегда накормлен, заштопан, выглажен, побрит. Дома полный порядок. Придраться не к чему. Значит, целыми днями ходишь, ищешь, к чему бы придраться?! Если она бесхозная, все вверх дном, и два часа ищешь брюки, потом плюешь и уходишь в пиджаке. Так жить, конечно, интересней, но сколько так вытерпишь?
И если жениться, то как часто?
Но иногда хочется простой человеческой ласки, а дома жена! Как быть?
И, наконец, сколько надо иметь детей? У кого их нет, советуют: пять-шесть, у кого единственный, говорят: один — многовато! И почему, когда ждешь мальчика, рождается девочка, ждешь девочку — рождается мальчик. А когда вообще никого не ждешь — откуда ни возьмись — двойня!
И еще. Если уж ты женился, и живешь, не рыпаешься, то дарить ей цветы каждый день, чтобы к запаху их привыкла, или каждый год, чтоб от мимозы шарахалась и плакала?
Если помогать ей по хозяйству, то брать на себя только мужскую часть ее работы или не мешать ей? Пусть гармонично развивается.
Уступать ей во всем или только в том, что самому хочется? Сохранять ли ей верность? Если сохранять, то сколько раз? Как часто говорить ей, что она самая хорошая, самая красивая, самая единственная? Раз в неделю? Или по четвергам? Или сказать один раз, но так, чтобы на всю жизнь запомнила!
Вот так-то. И с этим разобрались! Так что выход один. Даже два! Или женись, или, в крайнем случае, не женись!
А там разберемся. Ведь вся наша жизнь состоит из мелочей, на которые не стоит обращать внимания.
Алиби
Уму непостижимо, как она догадалась, что в ее отсутствие у меня кто-то был. Ведь никаких следов, никаких. Наоборот. Бросился ей навстречу как мальчик. Не в рваной пижаме, — в костюме, при галстуке. Не дай бог огорчить ее чужими духами — одеколона глотнул. Упал на колени не пьяный, а трезвый, с цветами, которые оставила та.
