Франсин коснулась ножнами того места, на которое он указал.
— Хорошая девочка! — воскликнул граф. — А теперь скажи мне, что нужно сделать после того, как ты всадила кинжал по самую рукоятку в тело противника?
Стоило ей только это представить, как она сразу почувствовала подступающую к горлу тошноту.
— О боже, — пробормотала она. — Я не думаю, что…
Повернувшись, Кинрат взял ее за локти и крепко сжал.
— Фрэнси, на кону стоит твоя жизнь, а не его. Действовать нужно быстро и решительно. И постарайся справиться с тошнотой, — сказал он. — А теперь скажи, что ты будешь делать? — продолжал настаивать граф.
— Я… я… постараюсь вытащить кинжал, а потом убегу. Буду бежать со всех ног и вопить, как банши.
Кинрат одобрительно улыбнулся, сверкнув своими белыми зубами, и в уголках его глаз залегли маленькие морщинки, потом он обнял Франсин и поцеловал в макушку.
— Храбрая девочка, — ласково прошептал он.
— Я думала, что ты все время будешь рядом со мной, — жалобным голосом сказала она, пытаясь сдержать слезы.
— Конечно, красавица, я постараюсь всегда быть возле тебя. Однако после того, что случилось накануне вечером, хочу, чтобы ты всегда носила с собой это оружие.
Взяв пояс для чулок, который Люсия положила на кровать, Кинрат просунул этот тонкий ремешок сквозь кожаную петлю в верхней части ножен.
— Твое главное преимущество — это неожиданность. Ведь никто, а меньше всех Личестер, не ожидает, что ты можешь дать отпор. Только действовать нужно очень быстро. Быстрота и решительность — вот что поможет тебе спасти свою жизнь.
Не сказав больше ни слова, Кинрат опустился перед ней на колени. Уткнувшись лицом в мягкие складки ее ночной рубашки, он с шумом втянул ноздрями воздух и медленно выдохнул, а потом поднялся на ноги.
Франсин удивленно посмотрела на него.
— Я тебе говорил, что очень люблю запах лаванды и розы? — прошептал горец, улыбнулся и провел пальцем по ее щеке, слегка коснувшись подбородка. — Но ты, любовь моя, нравишься мне гораздо больше.
Глава четырнадцатая
Замок Олнвик
Северный Йоркшир, Англия
Один день пути до шотландской границы
Лорд Гарри Перси, первый герцог Нортумберленд, сидел за письменным столом и молча смотрел на своего вспыльчивого и раздражительного шотландского гостя, который тоже сверлил его сердитым взглядом. Они в тайне от всех встретились в личных покоях Перси.
Арчибальд Кемпбелл, второй граф Арджилл, даже не пытался скрыть свое недовольство. Поднявшись с деревянного кресла, он, прихрамывая, прошел в противоположный конец комнаты. Граф был облачен в зелено-голубой килт и зеленый жилет, на его голове красовался берет, украшенный тремя перьями — отличительный знак предводителя клана. Дойдя до камина, он повернулся и сурово сдвинул брови.
— Скажите мне, черт побери, неужели у вашего идиота кузена вообще нет мозгов? — спросил Арджилл, закипая от злости. — Если бы ему удалось прикончить Кинрата во время гладиаторских боев, то весь наш план накрылся бы медным тазом!
Перси выставил вперед ладони, пытаясь успокоить разгневанного шотландца.
— Я уже предупредил Эллиота, чтобы он больше не делал подобных глупостей. Я написал ему письмо, в котором дал четкие указания насчет того, как он должен себя вести, — сказал он.
— Я не понимаю, зачем ему это нужно? Какого черта он пытался убить Кинрата?
Перси печально вздохнул.
— Видите ли, мой кузен вообразил, что без памяти влюблен во вдовствующую графиню Уолсингхем, — сказал он. — Мы оба знаем ее с детства. Эллиот мечтает жениться на Франсин с тех пор, как ей исполнилось пятнадцать лет. Когда она стала любовницей Кинрата, он обезумел от ревности. Личестер не знает о том, что мы приготовили для этой сладкой парочки.
Арджилл возмущенно фыркнул.
— Мне приходилось вести дела со старшим братом Кинрата, Рори Мак-Лином. И поверьте, это было крайне неприятно, — сказал он. — Все три брата, чтобы их черт побрал, любимцы Джеймса Стюарта. Поэтому нам нужно действовать очень осторожно, все тщательно обдумывать. Я лишусь головы, если станет известно о моей причастности к этому делу.
— Не вам одному придется положить голову на плаху, если наш замысел провалится, — сказал Перси, грустно усмехнувшись. — Не волнуйтесь, я смогу приструнить своего кузена. Он будет делать то, что я ему прикажу.
Арджилл снова подошел к массивному креслу и тяжело опустился на мягкую подушку, что-то недовольно пробурчав себе под нос. В самом начале разговора он пожаловался Перси, что ему пришлось спешно отправиться на юг и от этого у него разыгралась подагра.
— Теперь, после неудачи в Донкастере, Кинрат понял, что кто-то пытается его убить.
Сцепив пальцы, Перси посмотрел на шотландца долгим, изучающим взглядом.
— Кинрат не знает, что мы хотим убить графиню Уолсингхем и ее дочь, устроив все так, чтобы в этом преступлении обвинили его.
— Не стоит недооценивать этого ублюдка. Он и двое его братьев, разыскивая леди Мак-Лин, штурмом взяли крепость Домуилл, считавшуюся практически неприступной. — Арджилл погрузился в размышления, и его желтовато-карие глаза стали холодными как лед. — Если Кинрату понравилась эта англичанка, то мы сможем добраться до нее только через его труп.
— Меня это меньше всего волнует, — улыбнулся Перси.
— Благодаря такому несвоевременному вмешательству вашего кузена в наши планы Кинрат перейдет в наступление, — заявил Арджилл. Он крутил перстень с огромным рубином, который сверкал на его крючковатом старческом пальце. — Он теперь знает, что за ним охотятся, и все время будет настороже, ожидая нападения. Поэтому пусть лучше Личестер держится от него подальше. В следующий раз на графа должны напасть хорошо подготовленные люди.
— Я позабочусь об Эллиоте, — пообещал Перси. — Мой кузен больше нам не помешает. — Он налил два бокала портвейна и один подал Арджиллу.
— Значит, вы хотите посвятить его в наши планы? — спросил граф, немного успокоившись и принимая бокал.
Перси покачал головой.
— Нет. Эллиот не должен знать о том, что мы хотим убить Франсин Гренвилль и ее дочь. Он начнет нервничать и сгоряча может наломать дров.
Арджилл покрутил бокал с благоухающей жидкостью, потом вдохнул ее богатый насыщенный аромат. Его тонкие губы растянулись в мрачной усмешке, и он спросил:
— Как вы думаете, он сможет вас простить после того, как дело будет сделано?
Перси язвительно усмехнулся.
— Если леди Уолсингхем будет лежать в могиле, то Эллиот довольно быстро забудет ее и найдет себе другую для интимных утех. У него уже есть трое незаконнорожденных детей от разных женщин, которые живут на его землях. Он, кстати, очень любит своих малышей. — Скорчив презрительную мину, герцог покачал головой. Он, судя по всему, не понимал, почему его кузен так привязан к своим сыновьям, которые не являются его законными наследниками.
