— Можно жестяной трубкой обойтись, тогда сигнальные заряды в отдельные гильзы запихивать не придется.
— Не вопрос. Главное — оказаться первым.
— Есть конкретные предложения?
— Помещения на промзоне Форта можно арендовать за копейки. В случае размещения там производства еще и грант на развитие выбить вполне реально. Если я по своим старым каналам договорюсь об организации производства, будет интересно поучаствовать?
— Потребуются первоначальные капиталовложения?
— Не без этого, — задумчиво кивнул я, — но еще больше нужны каналы сбыта и грамотное проведение рекламной кампании.
— Если дойдет до конкретики — жду предложений.
— Ладно, — протянул я на прощанье руку собеседнику. — После зайду, и все обсудим. Сначала надо насчет производственной площадки ситуацию пробить. Увидимся!
— До встречи.
Не обратив внимания на задумчивый взгляд Казанцева, я вышел из магазина, и там на меня немедленно окрысился изрядно озябший Напалм:
— Чего ты так долго? Третью сигарету докуриваю! И снег вон как повалил!
— Так зашел бы!
Снегопад и в самом деле начался нешуточный. Вот тебе и весна.
— Да я с Игорем курил, он сейчас подъехать должен. Предлагал подбросить.
— Пойдем, — потянул я пироманта с крыльца.
Торчать тут и дожидаться кондуктора не хотелось. Хотелось сесть и обмозговать схему грядущего обогащения. А заодно и проанализировать реакцию Казанцева на предложение о сотрудничестве. Как-никак остался всего день на проверку интересующих Доминика людей.
— И это правильно, — печально вздохнул Напалм. — У него местная охранка на хвосте висит.
— Да прям! — даже остановился я от неожиданности. Сразу кольнула игла нехорошего предчувствия, и сделалось не по себе. — С чего взял?!
— Пока курил, двух филеров срисовал, — пояснил пиромант. — А Игорь говорит: опять, видать, меня проверяют. Коллег его, мол, дюже усиленно опекать стали. Боятся, что кто-нибудь сдернет.
— А чего бы им просто в нормальном мире не остаться? Уйти с концами, и все.
— Они ж уники, — мотнул головой Напалм. — Слабенькие, конечно, но больше недели там точно не продержатся. Единственный выход — здесь где-то запасной аэродром подыскать. Так стоит ли шило на мыло менять?
— Вот как…
— Стой, — дернул меня парень. — Мы же за Мариной сейчас?
— Ну да.
— А зачем тогда к набережной возвращаться? К гостинице напрямик через дворы всяко ближе будет.
— Пошли. — Я свернул в подворотню и спросил: — Игорь-то не дергался?
— Нет, порадовался даже, что серебро вовремя сбыл. В остальном, говорит, за ним криминала нет.
— Надеюсь, охранка теперь не начнет под нас копать. — Мысль эта показалась на редкость неуютной. — А то решат еще, что мы его завербовать хотим.
— Засада! — согласился с моими опасениями пиромант и, остановившись, отвернулся к стене. — Подожди, отолью сейчас.
— Догоняй.
Я поднял воротник дубленки, втянул шею и, сунув руки в карманы, зашагал дальше. Снег валил и валил, просветов в низких облаках не было, и на улице заметно потемнело.
Хотелось только одного — завалиться в кафешку и, сидя с чашкой кофе или, окалом глинтвейна, любоваться разгулом стихии через окно. Да, подумать есть много о чем…
Резкое движение сбоку я не заметил, а скорее, почувствовал. Не теряя времени, крутнулся на месте, а в следующий миг стремительно подскочивший парнишка со всей мочи приложил меня обрезком арматуры. Инстинктивно поднятое плечо прикрыло челюсть, и дубленка смягчила удар, но тут кто-то подкатился под ноги, и я навзничь рухнул на землю.
Если вы валяетесь на земле, а двое или более гадов методично превращают вас в отбивную, вариантов остается немного. Либо уйти в глухую оборону, пытаясь закрыть руками-ногами основные жизненно важные органы, либо попытаться дать отпор и огрести в случае неудачи по полной программе. Но вот когда вас не просто бьют, а пытаются отправить на тот свет, первый вариант действий ничем хорошим закончиться не может, и поэтому, прикрыв голову левым предплечьем, правую я сунул в карман.
Миг спустя тяжелый ботинок отбил взорвавшийся болью бицепс, следующие несколько пинков тоже своей цели не достигли, а потом нападавшим надоела эта возня, и один из парней, опустившись на корточки, начал отжимать мою руку в сторону. В голове явственно мелькнуло видение, как железный прут проламывает череп, но тут палец наконец нашарил спусковой крючок, и замахивавшийся обрезком арматуры бандит дернулся, получив пулю чуть выше солнечного сплетения. А после второго выстрела он и вовсе замертво рухнул в сугроб.
Ничуть не растерявшийся подельник убитого немедленно саданул меня в челюсть и вскочил на ноги, а когда удалось справиться с головокружением, в руке у него возник потертый ПМ.
Прекрасно понимая, что выдернуть револьвер из кармана и прицелиться просто не успеваю, я в предчувствии неминуемой смерти рванулся в сторону, и тут лицо убийцы пошло волдырями. Выронив «Макаров», парень повалился на снег, несколько раз судорожно дернулся и затих.
— Еле мозг достал, — тяжело выдохнул опершийся о стену дома пиромант и шмыгнул носом, пытаясь остановить струившуюся из правой ноздри кровь. — Чуть сам не сдох…
— Надо ментов вызывать. — Я перевалился на колени и приложил горсть снега к нижней губе. — Пока какие-нибудь сознательные граждане не набежали…
— Обалдел? — Пиромант облизнул губы и отлип от стены, с трудом удержавшись на ногах. — А вдруг это очень приличные люди? А вдруг из-за них нам чего-нибудь будет?
— Ты чего? — недоуменно глянул я на него снизу вверх и, сморщившись из-за резкой вони горелой плоти, поднялся с земли. — Думаешь, это местные гэбэшники?!
— Ну так! Эти двое кондуктора и пасли! Решили, видать, что мы к нему клинья подбиваем, и приняли меры.
— Да какие еще меры?! Меня убить хотели! И пасли они не Игоря, а нас!
— Хотели бы убить, всадили бы из-за угла пару маслин в голову без всяких шаманских танцев с арматурой.
— Да точно тебе говорю! — возмутился я и зашагал со двора. — Намерения у них очевидные были! Я ж ясновидящий все-таки!
— Стой, ты куда? — остановил меня Напалм.
— Сам же сказал: валить надо!
— Ты этого, — пиромант указал на парня с обожженной головой, — здесь так оставить хочешь?
— А что?
— А то, что преступлениями с использованием паранормальных способностей не ментовка, а служба безопасности занимается! Оно нам надо? Пусть это не шпики, но охранку себе на хвост какой понт сажать?
— И что ты предлагаешь?
— Что я предлагаю? — Напалм оглядел глухой дворик и, подняв пистолет, сбил налипший на него снег. — Вот что я предлагаю. — И он два раза выстрелил в обожженное лицо покойника. — А теперь потащили их к мусорному баку.
— На фига? — уже ухватив мертвеца за ноги, спросил я.
— Скинем туда и мусор запалим, — тяжело дыша, объяснил парень. — Пусть лучше личность убитых устанавливают, чем пироманта-убийцу ищут…
— А второго зачем? — Я напряг дар, заставляя предвидение растечься по окрестностям, но не смог уловить никаких признаков приближающихся стражей порядка. — Лучше валим отсюда!
— Надо достоверности добавить, — возразил Напалм, берясь за ноги второго трупа. — Да не парься, место глухое, снег валит. Никто выстрелы не услышал.
Кое-как подтащив мертвеца к мусорному баку, мы перевалили его через борт, и пиромант поспешил щелкнуть зажигалкой. Подпитываемый его даром огонек мигом перекинулся на присыпанный снегом хлам, и я наконец-то заковылял со двора. Пиромант выкинул пистолет в дальний сугроб и потащился следом.
— А в Форте ты бы нападение заранее почувствовал, — ехидно пробормотал он мне в спину.
Я только показал ему выставленный средний палец и прибавил шагу. Но, впрочем, надолго меня не хватило, и к доходному дому мы приковыляли уже в обнимку, будто двое нетвердо держащихся на ногах выпивох. Купленная в киоске на выходе со дворов бутылка водки доводила этот образ до совершенства, и открывшая нам дверь Марина неладного не заподозрила.
— Накушались! — всплеснула она руками. — Хоть не отпускай одних, в самом-то деле!
Напалм, не разуваясь, ввалился в ванную и, запивая очередную таблетку, принялся хлебать воду прямо из-под крана; я и вовсе бухнулся на стоявший в прихожей табурет и обессиленно привалился спиной к стене.
— Вот от тебя, Евгений, такого не ожидала! — продолжала распаляться рыжая.
— Да мы по чуть-чуть, — ответил я чистую правду. — Сейчас отойдем. Паленая просто попалась…
— А с губой у тебя что? — присмотрелась Марина. — Подрался?
— Гололед на улице, — пришел мне на выручку успевший смыть с лица засохшую кровь Напалм. — Поскользнулся, очнулся, губа разбита…
— А карман? С карманом что случилось?
