это Грейсон и вдруг схватил мое запястье, до боли сжав его.
– Отпусти меня! Ты сломаешь мне руку! – громко вскрикнула я.
Но Грейсон не слышал меня – он толкнул меня к двери. Открыв дверь, вампир потянул меня за собой по длинному узкому коридору. Я упиралась изо всех сил, хватаясь свободной рукой за выступы стен, но это было бесполезно – я не могла даже на секунду остановить быстрый шаг Грейсона.
Мой мозг наполнился лихорадочными мыслями: Грейсон был здесь, в монастыре, и собрался забрать меня к себе! Только не это! Кто знает, что ему нужно от меня, если он все еще испытывал ко мне ужасную похоть, не умершую в нем за целых два года моего пребывания в монастыре!
– Я никуда с тобой не поеду! – истерично закричала я.
Он громко рассмеялся мне в ответ.
По дороге нам встретились несколько монахинь, и я с надеждой обратилась к ним:
– Помогите мне! Прошу вас! Не дайте ему забрать меня! – с мольбой воскликнула я, но они лишь молча уступили дорогу моему похитителю. Я была в отчаянии. – Почему вы стоите? Он хочет забрать меня отсюда! Я не хочу идти с ним!
– Думаешь, эти монашки могут остановить меня? Уже забыла о том, кто я? – насмешливо спросил меня Грейсон.
– Не забыла, чертов вампир! – в сердцах вырвалось у меня.
– Не ругайся в святом месте.
– Несчастный лицемер! Я не поеду с тобой! Никогда!
– Тебя никто не спрашивает.
– Да отпусти же меня, ненормальный! Псих! Как ты смеешь! Ты не имеешь права вот так забрать меня, как вещь, без моего согласия!
– Мне не нужно твое согласие. Главное – мое желание, а я желаю тебя. Свое согласие оставь себе.
Меня тут же передернуло от этих слов.
– Нет! Я не хочу! Помогите! – Из моего горла вырывались истерические всхлипы, сопровождавшиеся неистовым ужасом, пробиравшим меня до костей.
Я споткнулась о длинную полу моего монашеского одеяния и чуть не упала.
– Не хватало только, чтобы ты разбила себе голову! – со смехом сказал вампир и, схватив меня, закинул на свое плечо, как мешок картошки.
– Что ты делаешь? Отпусти меня! Я не вещь! Я живой человек! Пожалуйста, Грейсон! Я не хочу возвращаться в твой ад! – вскрикнула я, беспомощно колотя его спину: к сожалению, пинаться я не могла – Грейсон крепко удерживал мои ноги.
– У тебя было два года свободы. Целых два года, Вайпер. Это семьсот тридцать дней, – спокойно ответил он, не обращая внимания на мои удары: наверное, он совсем не чувствовал их, как не чувствует скала яростных волн шторма.
– Свободы? Морганы закрыли меня здесь, как в тюрьме, чтобы я страдала до конца своей жизни! – возмущенно вскричала я.
– Глупышка, ты думаешь, это была тюрьма? Нет, это была всего лишь ступень к исцелению от тебя влюбленного пражского идиота.
– Замолчи! Я не позволю тебе так говорить о Седрике!
– И что ты сделаешь? Убьешь меня? – Послышался его смех.
– Ты даже не представляешь, как я мечтаю об этом!
– Твоя мечта льстит мне.
Он уже спускался по широкой лестнице к выходу. Но камень не отражал его быстрых шагов: лишь эхо наших слов и моих криков витало в воздухе.
Я решила вразумить Грейсона и вывести его из этой безумной вспышки страсти, напомнив о том, что я – всего лишь ничтожная смертная.
– Брэндон, оставь меня! Ну, зачем ты это делаешь? Ты же сам говорил, что я – сорняк, что я сделала тебя безумным и мешаю тебе жить! – напомнила я ему, надеясь, что эти слова отрезвят его.
– Именно так. Но даже сорняк может принести пользу.
– Какую? Чем?
– Своим телом.
Эти два слова словно ударили меня по вискам.
– Родители Седрика придут в бешенство, когда узнают, что ты вновь вмешался в их семейные дела! Еще и таким извращенным способом!
– Мне плевать на Морганов и их мнение. Ну же, хватит упираться, иначе, мне придется ударить тебя.
– Конечно! Ты это можешь! – с сарказмом воскликнула я. Грейсон поставил меня на ноги, и я с новой силой продолжила свое сопротивление. – Отпусти меня, чертов псих! Ты ведь тысячу раз проклянешь нас обоих за то, что сам натворил!
– Я знаю это, но не откажусь от тебя. Ты просто болезнь. Ты умрешь, и я излечусь от тебя, а пока что я готов поболеть тобой.
– Но я не хочу! Ты вызываешь у меня лишь отвращение!
– Это тоже не важно. Черт, перестань кричать мне на ухо! – Вампир грубо встряхнул меня. – И, если хочешь знать, твои стоны только возбуждают меня.
Я тут же до смерти перепугалась и постаралась подавлять стоны отчаяния, разрывавшие мою грудь.
– Ты ненормальный! Я не верю… Не верю, что это происходит на самом деле! – с отчаянием всхлипнула я.
– Зря. Ты еще поблагодаришь меня. Кажется, сырость проела твои мозги, но я все равно хочу тебя, Вайпер.
– Мне отвратительны твои желания! Ты пожалеешь! Мне уже двадцать пять лет, и скоро я начну стареть! Я стану морщинистой дряхлой старухой! И я уродлива… Теперь я уродлива! И ты хочешь меня такую!?
– Когда ты начнешь стареть, я убью тебя.
Я даже рассмеялась от этих слов. Какое решение он нашел! Как легко у него все получается!
– У меня просто нет слов! – с иронией сказала я.
Вампир вывел меня из монастыря и, прячась в тени деревьев, повел к машине, стоящей недалеко от моей тюрьмы.
– Я буду наслаждаться тобой, пока твое тело не начнет увядать. Это пять лет. Пять лет наслаждения. А потом – смерть. Думаю, к этому времени твоя кровь испортится несильно, – спокойным тоном бросил мне Грейсон.
– Если ты прикоснешься ко мне, клянусь, я убью себя! – с ужасом воскликнула я, в отчаянии от его извращенных планов на меня.
– Нет, Вайпер, ты этого не сделаешь: твои родители еще живы, а ты же не хочешь, чтобы с ними случилось что-то плохое?
– Опять шантаж! Так нельзя! Это низко – шантажировать меня моими родителями! Ты, как и мать Седрика, убиваешь меня этим! Ты наказываешь меня за твое собственное сумасшествие! – простонала я.
– Это ты сделала меня таким! – бросил на это Грейсон, открывая дверцу машины и заталкивая меня в нее.
– Я? Да будь проклят тот день, когда я встретила тебя! Нет… Оставь меня, прошу! Я никуда с тобой не поеду!
Он захлопнул дверь, и я стала с силой теребить ее изнутри. Но мои усилия были тщетны: дверь не открывалась.
Вампир сел за руль и рассмеялся своим красивым, но невыносимым для меня смехом.
– Пора ехать. Пристегнись. Хотя, лучше связать тебя, чтобы ты не натворила глупостей. – Он снял с шеи свой галстук и, схватив меня за руки, стал связывать их ним.
– Нет! Не смей! – закричала я, изо всех сил пытаясь помешать Грейсону, но он без усилий связал мои руки и туго пристегнул меня к сидению ремнем безопасности – теперь я была целиком в его
