— Держи меня в курсе.
И это всё? Паун посмотрел на Клбкча, будучи сбитым с толку.
— Но что насчёт Богов? Разве они не представляют угрозу?
— Представляют. Но ты же не молишься Богу, не так ли? И Рай… я не вижу в этом угрозы.
— Тогда…
— Раненые солдаты — твои. Заботься о них, молись за них, если это поможет им выжить. А потом испытай их. Я думаю, они могут стать Личностями.
Паун уставился на Клбкча. Ревелантор посмотрел на него.
— Если это сделает Улей сильнее, я позволю тебе молиться.
— Понятно.
— Спи, но только доложи мне, если повысишь уровень. На этом всё.
Клбкч кивнул Пауну и начал уходить. Антиниум колебался, а потом повернулся и окликнул его:
— Клбкчхецайм? Ревелантор Клбкч?
— Да?
Паун колебался. Но страх, зародившийся в его груди, был уже ничтожным. Слишком маленьким после всего, что произошло, чтобы его удержать.
— Кем были антиниумы? Раньше, я имею в виду. Почему ты боишься Богов?
Клбкч остановился на месте. Он медленно повернул голову и посмотрел на Пауна.
— То, что ты хочешь знать, является секретной информацией.
— Я знаю. Но разве это нанесёт вред, если мне её рассказать,
— Это возможно.
— Тогда не надо. Но я хочу знать. Кем мы были? Кто мы?
Паун ждал, что Клбкч отвернётся и пойдет дальше. Но Клбкч не отвернулся. Он изучал Пауна взглядом, а затем заговорил:
— Галук. Его звали Галук.
— Что?
Клбкч сделал паузу. Он посмотрел на Пауна, а затем посмотрел сквозь него. Он смотрел на что-то, чего Паун не мог видеть.
— Он был одним из Сентениумов, и вы все носите его форму. Галука Строителя.
— То есть… мы когда-то выглядели по-другому?
Клбкч пожал плечами.
— Я выглядел. Но моя форма была потеряна, когда я погиб в море. Галук был спасён, и поэтому он остался в каждом из вас. Только меньше и слабее.
— Каким он был?
Из мандибул Клбкча вырвалось что-то похожее на смех. Этот звук был очень странным, потому что Паун никогда его раньше не слышал.
— Галук? Он был гигантом. Сильным. Бесстрашным. Он бы рассмеялся, узнав, что все антиниумы выглядят как он.
— А Боги?
Клбкх покачал головой. Он повернулся и снова начал идти.
— Это секрет. Но если ты докажешь, что можешь превратить этих Солдат в нечто большее, чем они есть… я расскажу тебе больше.
Он оставил Пауна одного в помещении, полном мертвецов. Паун стоял в одиночестве и озирался по сторонам. Так много смертей. Земля была покрыта зелёными пятнами. Тела лежали там, где упали, готовые к переработке в кашу.
Но Паун искал не тела. Он подходил к каждому из павших Солдат и глядел на их останки. Ему было интересно, куда делась другая их часть. Он надеялся… что в лучшее место. А если такового не было, Паун найдёт его, сделает его, если придётся. Антиниумы не только разрушают. Они могут и создавать.
Паун медленно вышел в центр зала. Он сел, сложил руки вместе и поверил.
Примечания:
[1] – В оригинале Эрин использовала для описания бога слово «it», что в переводе потеряло смысл.
3.07 Х
— Мы – осколки прошлого, Церия Спрингуокер. Вот, чем мы являемся.
Церия сидела на коленях у прабабушки и смотрела вверх. Маленький домик был весь увешан травами, косами чеснока… каждый раз, когда она вдыхала, её нос щекотали мириады запахов специй. Она чихнула, и прабабушка вздохнула.
— Никто тебе ещё не рассказывал, да? Они просто сказали, чтобы ты держалась подальше от людей, в чём они правы. Но никто не рассказал тебе о твоей второй половине, о твоём наследии.
— Я думала, что мы произошли от эльфов.
— Это правда. Но сколько в нас эльфов? Сейчас никто даже не помнит, кем они были, разве нет? Их нет ни в одной легенде… это просто слово. Даже в самых старых историях говорится только о полуэльфах, а не об эльфах.
— Но они существовали?
— О да. Но, я думаю, только драконы могут ещё помнить о них. И даже только самые старые из драконов. Тем не менее мы всё ещё называем себя полуэльфами, хотя прошли тысячи… десятки тысяч лет. Почему так?
Церия заёрзала. Сидеть ей было не очень удобно… прабабушка была слишком костлявой, и она крепко держала юную полуэльфийку на случай, если та попробует ускользнуть, а именно это Церия и хотела сделать. Она ненавидела подобные вопросы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я не знаю. Потому что мы полуэльфы? Наполовину и наполовину, так?
— Не совсем. Как мы можем быть полуэльфами? Подумай об этом. Если бы у эльфа и человека родился ребёнок, то это был бы настоящий полуэльф. Но их потомки… если бы у них появился ребёнок от человека, то что получится? Четвертьэльф. И так далее.
— И что?
Нетерпеливый вздох… Церия почувствовала, как её щёлкнули по кончику уха, и угрюмо насупилась.
— Подумай, дитя. Эльфов больше не осталось. Полуэльфы либо женятся друг на друге, либо смешиваются с другими видами. Прошло столько поколений… сколько в нас осталось от эльфов, как ты думаешь?
— Я не знаю. Четверть, восьмая часть? Меньше? Я могу идти?
Маленький ребёнок извивалась, но прабабушка была слишком сильна для неё.
— Ещё нет. Это важно, так что сиди смирно, а то я ущипну тебя за уши.
Впечатлённая угрозой, Церия выпрямилась, стараясь не шевелиться. Сверху послышался тихий вздох.
— Ты слишком молода. Но кто-то должен тебе это рассказать, а эти горделивые глупцы никогда этого не сделают. Церия, правда в том, что после стольких лет в жилах нашего народа, скорее всего, осталась лишь капля эльфийской крови. Только капля, самая малая доля доли. Только это. Мы не полуэльфы. Даже близко нет.
Новость не разочаровала Церию, потому что она не до конца её поняла.
— И что? Мы все люди?
— Опять же, не совсем. Хочешь узнать кое-что интересное, Церия?
— Да? Это секрет?
— Маленький. Интересно вот что: когда у человека и полуэльфа рождается рёбенок, это всегда полуэльф. Ты знала об этом?
— Нет. А почему это интересно?
Ещё один вздох, но на этот раз Церия не получила щелчок по уху.
— Интересно то, что это так всегда, Церия. Неважно, сколько поколений пройдёт, но полуэльф с тысячей человеческих родителей с одной стороны всегда произведёт на свет ребёнка-полуэльфа. Несмотря ни на что.
Юная полуэльф сидела в задумчивости, а затем подняла взгляд на морщинистое лицо и белые волосы.
— Что это значит?
— Это значит, что наше наследие не может быть стёрто, дитя. Ни кровью, ни временем. Мы – частично эльфы, и это всегда будет с нами. Разве это не удивительно?
— Наверное.
Неуверенный ответ Церии вызвал первый смех прабабушки, который она услышала за долгое время. Старая полуэльфийка нежно погладила волосы ребёнка.
— Возможно, пока тебе это не кажется чем-то особенным, но это нужно помнить. Мы на большую часть люди, пусть все остальные и любят притворяться, что мы намного лучше. Всё, что у нас есть, – это капля нашего наследия, Церия. Но этого достаточно.
— Достаточно?
— Достаточно. То, что течёт в наших жилах, – это фрагмент того, кем мы были. Отголосок легенд прошлого. Но в нашей крови чистая магия, Церия. Наичистейшая. Даже драконы преклонялись перед эльфами как перед мастерами магии. И пусть эльфов больше нет, но мы остались. Магия в нашей природе. Она приходит к нам легче, чем к любому другому виду, потому что мы такие, какие есть. Кем мы были. Кровь эльфов не может быть погашена, и она имеет голос даже спустя несметные тысячелетия. Голос, что никогда не исчезнет.
У ребёнка перехватило дыхание. Она не понимала до конца, но что-то, что она услышала в словах прабабушки, взывало к ней. Старая женщина продолжила, тихо говоря в тишине своего домика:
— Мы живём ею. Дышим ею. Мы и есть магия, а магия – это мы. Поэтому, когда тебя обожжёт заклинание, или ты будешь играть с рыбой, или есть её, помни. Магия никогда не исчезнет.
— Никогда?
— Никогда. Помни об этом, хорошо?
— Буду. Но что это значит?
