«Ментальное небо» — совершенно определенно — прекрасная штука. Даже известие о таком виде казни не поколебало спокойствия… А, нет, вру. Сфинктер сделал попытку чего-то там перегрызть. «Каток» — это когда большой каменный цилиндр ме-е-едленно накатывается на смертника. Разумеется, со стороны ног. И, разумеется, смертник надежно зафиксирован на специальной каменной платформе. Дорогой способ казни — оттого применяется сравнительно редко и только здесь, в столице. Реквизит недешевый.
— Но! — Фигура на кресле воздела значительно пальчик. — В милости своей решили мы даровать тебе приятную и быструю смерть.
Туэт не двинулась с места. Кто-то другой из коридора, кого я не видел, продвинул через решетку тонкий изящный кувшинчик на маленьком подносике с крохотным наперстком-стаканчиком. Серебряные. С изумительной по тонкости работы резьбой.
— Слезы Драконы, Потерявшей Первого Дитя? — С любопытством спросил я.
— О, да-а-а! Слезы Драконы. — С удовольствием подтвердила Туэт. — Ты заслужил, Лонг Фан! Как и было нами обещано!
— Благодарю всемилостивейшая бабушка Туэт!
— Решай, Лонг Фан!
Фигура в коридоре поднялась с кресла, щелкнула веером.
— Как жаль, мой мальчик, что ты оказался таким умным. — С искренним огорчением произнесла она. — Теперь твоя бабушка будет сильно жалеть об упущенных возможностях! И дедушка, когда успокоится, тоже! Ты уж поверь!
* * *
— Арестованный, встать! Лицом — к стене!
Скрип. Ступеньки. Коридоры. Скрип.
— Юноша! Как рад этот Ажари Урма вас видеть! Да-да-да, присаживайтесь, конечно! Ручки, ножки… Удобно? Не жмет? Замечательно! Я сегодня узнал страшное! Оказывается тот, кто способен талантливо и творчески перенять мое ремесло — завтра утром отправится к своим Предкам! Ах, какое расстройство, мой друг! Какое расстройство! А я только нашел благодарного слушателя в вашем лице! Понимаю вашу бледность, мой дорогой! Прекрасно понимаю! «Каток» — это не тот конец жизни, к которому должен стремиться достойный муж… Хм… А с другой стороны, юноша, если дошло до «Катка», то это означает, что муж сей совершил в своей жизни нечто невообразимое, чем впечатлил даже тех, кто, подобно богам на небосводе, смотрят на нас сверху вниз! Давайте мы сегодня пройдемся по верхам, закрепим, так сказать, материал! Вот это вот глотните-ка, уважаемый принц! Что это? Это… хм… только между нами, друг мой. Только между нами! Это вытяжка из варахойских маков. Да-да, по глазкам вижу, поняли! Ну, я в вас и не сомневался, мой молодой друг! Ну, сами подумайте, зачем нам перед завтрашним мероприятием нехорошие впечатления? Кстати! Кстати, спешу сообщить! Завтра этот Ажари Урма лично — лично! — будет руководить всем действом! Вы оцените, дорогой принц Фан! Вы оцените, как никто другой! Этот Ажари Урма окажет своему несостоявшемуся ученику последние почести! Ух, окажет! Только немножко принимайте сего средства, да! Немножко! И не внутрь, а размажьте по рту — так лучше действует. А много и нельзя! Ни в коем случае! Очень вредно для здоровья, знаете ли!
* * *
— Господин… — Тихий голос откуда-то из коридора. — Господин…
Этот голос «долбил» меня уже несколько минут. С упорством и методичностью дятла-слоупока. И своего добился — таки сумел обратить на себя контуженное болью сознание.
— Что? — Выдавил через охрипшее горло.
Замечательный мастер Ажари Урма таки показал мне высший класс палаческого искусства — даже несмотря на принятый опиум, меня до сих пор колбасило от боли. Вот… даже охрип после его мастер-класса.
— Ваш приказ выполнен, господин!
Искусный мастер Ажари Урма, кажется, умудрился даже перемешать мозги в моей голове. Потому что я нихрена не понял!
— Какой… приказ?
— Передать весть молодому мастеру луков Гун Жонгу. Найти и доставить в столицу ездовых ящеров. Ваш приказ, господин!
— Ри… Джу. — Вспомнил я.
— Так точно, господин! Приказ выполнен, господин!
— Как… как вы умудрились забрать ящеров… у лис? — Слабо, но совершенно искренне удивился я.
Потому что вернуть свое имущество, находящееся у хулицзин — это все равно что таки «натянуть» Абрама в коммерции! Нет, я решительно не понимаю, почему Драконы, а не Лисы правят Империей! Мало того, что — короли и королевы секса… Так еще ж и в торговле им нет равных! Может… может их время просто еще не пришло? И когда формация «феодализма» с концепцией «кто сильней, тот и прав» абсолютно естественным образом сменится на следующую в исторической очереди формацию «прав тот, у кого больше бабла» — именно они будут банкирами и промышленниками?
— Ри всегда усердно и четко выполняют приказ, мой господин! Мы взяли на себя смелость пригрозить именем мастера Лю, мой господин… а потом, когда это не подействовало, упомянули имена сестер мастера Лю. В разговоре с преподобным Хам Хенгом последнее неожиданно сработало. Хам Хенг, как всякий хулицзин, очень трепетно относится к своим хвостам… и не хочет, чтобы иные узнали о некоторых подробностях, с его хвостами связанных.
Имена моих сестер, определенно, войдут в легенды! Этими именами будут заклинать нехороших жадных банкиров и стращать алчных буржуев! И, может быть, в этих легендах даже будет пара строчек о том, что у выдающихся девочек был старший брат, Лю Фан, которого они очень уважали и любили…
— Молодец. Я… доволен.
— Премного благодарен, господин!
Вот только присутствие этих исполнительных Ри путает мне все карты… ну, из тех немногих, что еще остались у меня на руках. Сейчас, пока Император вынужден играть в дипломатию, людей Ри должны искать еще усердней, чем Лонг Фана допрашивает Ажари Урма! Не только потому, что Император клялся и божился перед послом Тигров — плевать ему и на посла, и на его «начальника» — а потому что император хочет сам заполучить еще один рычаг давления на кланы… ну и бесится, что такая идея не пришла в голову ему. А ведь в группе Ри Джу состоит моя маленькая «куноичи» — Ри Шихонг…
— Уходите и прячьтесь. И пока война не начнется, чтоб духу вашего в столице не было!
— Ящеры…
— К демонам этих ящеров, Джу!
Стараясь не морщиться от гуляющей по телу боли, я с трудом сел, осторожно, чтобы не потревожить «художества», оставленные на спине палачом, откинулся на шершавый камень. Да-да, именно на спине. Как туда, к моей спине, добрался этот… хороший человек, хотя я был привязан к стулу — даже не представляю… И слава всем богам и предкам, что ниже спины ничего не болит!
— К демонам их! Вам опасно находиться в столице. Вас ищут. И если найдут…
— Я понял, господин.
— Ступай!
— Слушаюсь!
Минуту стояла тишина.
— Господин… Господин…
— О, боги! Ты еще здесь, Ри Джу?!
— Да. Простите, господин. Имею что сказать, господин.
— Ну?
— И да помогут вам боги, господин!
— Да проваливай ты уже!
— Слушаюсь!
Боги… плевать богам на то, что происходит. В отличие от моего мира, здесь они свое присутствие время от времени обозначают, но вот помощи от них не дождешься так же, как и ТАМ. Наверно, это и правильно — помоги одному человечишке, и отбоя не будет от этих назойливых букашек с их мелкими просьбами и мольбами!
На всякий случай посидев так еще некоторое время, и оценив полное отсутствие звуков из коридора, я со стоном свалился обратно на лежанку. Где-то минуту пытался принять положение с минимальным индексом болевых ощущений. После чего плюнул на это безнадежное дело и попытался заснуть.
Уже находясь то ли в полусне, то ли в забытии, ощутил, как нечто увесистое, осторожно потоптавшись по груди, свернулось теплым и урчащим комком, время от времени щекоча чем-то кожу.
— У меня не камера, а проходной двор какой-то… — Пробормотал я, не открывая глаз. — Эти Красные Драконы совсем мышей не ловят! Да, Ангэе? Такое впечатление, что все держится на одном-единственном Ажари Урма, добрейшей души человеке!
Мерное урчание на солнечном сплетении увеличило свою интенсивность… и я вовсе отказался от намерения открывать глаза, потому что боль, постреливая напоследок уколами, стала торопливо и испуганно отступать и прятаться. А какая-то ее часть и вовсе уходила в этот самый урчащий клубок у меня на груди. С концами, так сказать.
