— Замолчи, девчонка! — Она покачала головой и изяла меня за руки. — Погляди-ка на меня и скажи откровенно: ты действительно хочешь этого?
Я старалась избежать взгляда Сэма, поэтому с готовностью взглянула Лайзе в глаза и ответила:
— Если ты одобряешь, то я хочу этого.
Она улыбнулась, и я увидела слезы в ее глазах.
— Моя дорогая, я так счастлива. — Лайза обняла меня, а затем перевела взгляд на мужчин. — Пойдите прочь, вы двое. Прогуляйтесь или поезжайте верхом. Дождь прекратился, и вам это пойдет на пользу.
— Права она или нет, лучше послушаться, Сэм. Давай возьмем оба экипажа и проедемся наперегонки по пустоши, — предложил Чед. — Еще есть время до наступления темноты.
Если Сэм что-то и ответил, я не расслышала, потому что прижалась лицом к плечу Лайзы, чтобы не видеть его лица. Я слышала звук удалявшихся шагов. Открылась дверь. Чед еще что-то сказал. Дверь закрылась. Лайза вздохнула и отступила, склонив голову набок и посмотрев на меня пристально.
— Ты уверена, что хочешь этого, милая?
— О, совершенно уверена, Лайза.
— У меня было предчувствие, что Чед что-то замышляет, но я бы никогда не подумала, что он на это способен.
— Простите меня, если для вас двоих это было ударом, — сказала я, — но до сих пор я сама не предполагала… — Я гадала, заметила ли она реакцию Сэма, и добавила: — Думаю, что Сэм тоже был удивлен.
— О, его просто вышибли из колеи. Он убежденный холостяк, и хотя разглагольствует о том, что Чед женится по договоренности, его шокировало сообщение о том, что его друг детства, Бледнолицый Пес, в действительности собирается жениться. А теперь пойдем поговорим о том, как тебе наилучшим образом исполнять обязанности хозяйки богатого игорного дома.
— О, конечно. Меня это так беспокоит.
Мы горячо обсуждали этот вопрос уже полчаса, когда вернулся Чед. Наступили сумерки. Он вошел в гостиную в одежде, со шляпой в руке, с румяными от ноябрьского ветра щеками.
— Где Сэм? — спросила Лайза.
Он улыбнулся, пожал плечами и начал снимать пальто.
— Последний раз я видел его удалявшимся в экипаже по Доуэр-Роуд в направлении Лондона. Он издавал индейский клич.
Я почувствовала тревогу.
— Куда он поехал, как ты думаешь? С ним все будет в порядке, Чед?
— Не волнуйся, дорогая, — спокойно проговорила Лайза. — Сэм время от времени впадает в настроение, когда галопирует, будто дикая лошадь. Он может вернуться в ближайшие десять минут, а может, через месяц придет телеграмма из Греции, в которой будет сказано, что он занялся торговлей оливковым маслом.
— Или из Италии, где он будет наживать капиталы на сардинах, — добавил Чед. — Никогда невозможно предугадать, что выкинет Сэм. — Он вышел, чтобы повесить шляпу и пальто, затем вернулся и протянул руки к огню. — Я подумал, что мы можем пожениться в предрождественскую неделю, если ты согласна, Кейси. Это позволит вовремя огласить наши имена в церкви. После Рождества мы используем каникулы для подготовки игорного дома, чтобы пригласить первых посетителей в середине января.
— В агентстве обычно сразу после Рождества нечего делать, — согласилась Лайза, — так что я закрою его на неделю, и смогу поехать в город с вами, чтобы помочь.
— О, благодарю тебя, Лайза, — облегченно вздохнула я.
— И я, — сказал Чед и поцеловал сестру в щеку. — Ты займешься приготовлениями к свадьбе, сестренка? Конечно, чтобы все прошло очень тихо, только для четверых. Надеюсь, Сэм вернется и будет моим шафером. Что касается регистрации, я думаю, что Кейси лучше будет записать как сироту, родители которой неизвестны. Если будет нужно, это может подтвердить сестра Клэр. — Он взглянул на меня. — Ты не возражаешь?
Я покачала головой.
— Меня это вполне устраивает.
— Нам понадобится посаженный отец для Кейси, — сказала Лайза.
— Мистер Поттер не подойдет для этой роли? — предложила я.
— Поттер? — Чед был озадачен.
— Старик мистер Поттер, который помогает нам в агентстве, — напомнила Лайза. — Да, я уверена, что он согласится. Он очень полюбил Кейси и всячески отмечает ее. — Она сурово посмотрела на брата: — Чед, ты заверил Кейси, что освобождаешь ее от обязанностей, как только она этого потребует?
— Конечно. Я клянусь в этом.
Весь вечер мы обсуждали новое предприятие Чеда и строили планы. Было странно думать о том, что вскоре он станет моим мужем, по крайней мере, по фамилии, но я ни ощущала ни смущения, ни сомнения. У меня гора свалилась с плеч: я могу больше не опасаться ухаживаний Сэма Редвинга.
Сэм не приехал ночевать ни в ту ночь, ни на следующую. Лайза с Чедом не высказали озабоченности, но я начала сильно волноваться, поскольку полагала, что на этот раз его внезапное исчезновение было вызвано не какой-то причудой, а оглашением нашей с Чедом помолвки.
В ночь на вторник я легла спать в очень расстроенных чувствах. В два часа ночи я вдруг проснулась, разбуженная каким-то необычным звуком. Для Чеда, возвращающегося из клуба, было слишком рано. Я зажгла лампу, надела халат и пошла в холл. Из комнаты Лайзы не доносилось ни звука, но меня это не удивило: я спала необычайно чутко и знала это. Годы, проведенные в море, привили мне привычку спать как моряк: в полглаза, прислушиваясь ко всему, что отличается от привычного шума и движения.
Я подумала, что, возможно, вернулся Сэм, и прислушивалась. Я различила слабый звук, похожий на звук чего-то тяжелого, что волочится по полу. Я вернулась в свою комнату, чтобы взять зажженную свечу в подсвечнике и спустилась вниз, где были комнаты Чеда и Сэма. Я свете свечи я увидела Сэма Редвинга, который медленно полз на четвереньках к своей комнате.
Я подбежала к нему, поставила свечу и упала рядом с ним на колени.
— Сэм! — прошептала я в ужасе. — Ты ранен? Что случилось? Он повернул голову и недоуменно посмотрел на меня через полузакрытые веки, красные и воспаленные.
— О… это наша маленькая Кейси… — пробормотал он. — Сейчас, сейчас… иду спать, Кейси, девочка. Сэм идет баиньки… Спать.
— Сэм, ты же пьян!
Он скривил рот, пытаясь, как я поняла, подмигнуть мне — но сдался, не одолев этого усилия, и сказал:
— Клянусь. Пьян. О'кей, пьян как сапожник, черт возьми.
— Довольно! — в ярости прошептала я. — Как вы смеете ругаться здесь, Сэм Редвинг! Встаньте. Пойдемте. Я помогу. Вставайте, я доведу вас до постели. Вот хорошо, обопритесь на меня. И не смейте шуметь!
Я чуть не закричала, когда он наступил на мою босую ногу, но закусила губу. Я с трудом открыла дверь, помогла ему пройти и усадила на кровати. Сходила за свечой и зажгла в его комнате газовую лампу. От него пахло виски и дешевыми духами. На нем была та же рубашка, в которой он уехал из дому. Теперь она была грязная, со следами губной помады у ворота и на груди. Я не хотела бы, чтобы это видела Лайза, поэтому принялась стаскивать с него пиджак и рубашку. А он сидел и раскачивался из стороны в сторону.
