Хочешь послушать одну?
— Я… не думаю.
— Хороший выбор. Некоторые из них были… — он обернулся, слегка нахмурившись. — Некультурными.
— Ты больше не второй сын, — заметила я.
В его глазах мелькнула кромешная тьма.
— Нет.
Мой желудок сжался.
— Так вот почему ты здесь?
Как только последнее слово слетело с моих губ, волна чистого напряжения коснулась моей спины. Мое тело замерло, но Себастьян остался стоять на месте, его руки оставались в карманах, когда он бросил взгляд на человека позади нас.
— Елена. Вниз. — слова были холодными и далекими. Слова босса, которые несли в себе безошибочный тембр контроля. Дрожь двигалась под моей кожей. — Живо.
Я повернулась, подчиняясь.
Я знала, что это нарушение правил не для меня…
Нико даже не взглянул на меня. Он по-прежнему сосредоточенно смотрел на колумбийца, стоявшего в центре его клуба и который, как я уже начала думать, не заработал приглашения.
Эта версия Нико была сплошными жесткими линиями и пугающим присутствием, которое обжигало, если кто-то подходил слишком близко. Я не могла не заметить, что мужчина, которого я знала, ласкал меня теми же руками, которыми раньше калечил Дон.
Я прошла мимо него и направилась вниз по коридору, но что-то заставило мои ноги остановиться за углом, напряжение было настолько сильным, что я задохнулась. Мне не терпелось взглянуть, как Нико ведет дела. Простое любопытство.
— У тебя есть пять секунд, чтобы объяснить, как ты попал в мой клуб.
Себастьян тихо рассмеялся.
— Значит, сразу к делу? — его тон стал таким же утонченным, как и костюм. — Очень хорошо. Я подключил передние камеры и использовал хороший маневр с помощью кредитной карты.
— На этой двери стоят два цепных замка.
Я чувствовала, как улыбка расплывается за углом.
— Что я могу сказать? Возможно, тебе стоило поставить три.
Тишина встретила мои уши, и я могла сказать, что Нико не был удивлен.
— Если ты хочешь уйти отсюда целым и невредимым, я бы начал говорить.
— Мой брат, должно быть, не был твоим другом.
В воздухе витало нетерпение, и я медленно вдохнула.
— Перес, — сказал Себастьян. — Оскар. — пауза. — Видишь ли, мой брат был подозрительным — на самом деле параноиком, — что кто-то пытается его убить. Не могу сказать, что я не думал сделать это сам. Имею в виду, я думаю, что у меня были мысли об этом с семи лет…
— К делу, — отрезал Нико.
Себастьян вздохнул.
— Ну, он был настолько параноиком, что нанял частного детектива. Кто-то, кто ходил за ним по пятам и наблюдал, чтобы за ним больше никто не следил. — он рассмеялся. — Ирония судьбы, нет?
Наступила пауза, будто он ждал ответа Нико. Нико так ничего и не сказал, и мне показалось, что он только бросил на этого человека устрашающий взгляд.
— Верно, — повторил Себастьян. — Ну, причина, по которой я думаю, что мой брат не был твоим другом, заключается в том, что у детектива имеются несколько фотографий, где ты стреляешь ему в голову.
Мой пульс неуклюже остановился. И все, что сказал Нико, было:
— Не думаю, что ты пришел сказать мне, кто этот детектив, — холодный прилив осознания затопил меня.
Себастьян рассмеялся.
— Если бы я это сделал, уверен, что он плавал бы в любой реке поблизости. Кроме того, он отдал мне снимки. Я даже не взял бы их, если бы знал, что это ты. У Бута случился сердечный приступ, когда я указал ему на это.
— Умный парень, — протянул Нико. — Ты, не такой. Скажи, чего ты хочешь, прежде чем я решу, что мне похуй.
— Скажем так, мой брат зарыл бизнес в землю. Погибло много наших с ним контактов… ну, откровенно говоря, он любил женщин. Трахать, бить, резать на кусочки. Это делалось из-за плохого бизнеса. Ты станешь моим партнером, и эти фотографии исчезнут.
Нико издал сардонический вздох.
— Ты понимаешь, что начинать новые деловые отношения с шантажа не самый умный шаг, который можно предпринять?
— Будто бы ты мог выбрать нового поставщика по-другому.
Нико тот, кто убил Оскара… Почему?
— У тебя имеется хорошее дерьмо? — в конце концов сказал Нико.
— Лучшее.
— Хорошо. Мы поговорим об этом позже на этой неделе, после того, как ты назначишь чертову встречу, как и все остальные. Где ты остановился?
— Зачем? — тон Себастьяна был удивленным. — Хочешь показать мне город?
— Если я решу убить тебя, мне не придется тратить время на поиски, — невозмутимо ответил Нико, прежде чем я решила, что услышала достаточно.
Прежде чем уйти, я остановилась на следующих словах Себастьяна, желая услышать ответ Нико.
— Скажи мне, — сказал Себастьян, — Зачем ты это сделал?
Воцарилось тяжелое молчание, и моя грудь сжалась от бесцеремонного тона Нико.
— У него было то, что я хотел.
Глава 36
«Нет великого гения без некоторой доли безумия».
— Аристотель
ЕЛЕНА
Я не была уверена, как узнала, но я узнала.
Интуиция заиграла в глубине моего сознания, посылая волну неуверенности сквозь меня. Намек зудел, требуя, чтобы его сделали фактом, и прежде чем я смогла остановить себя, я схватила свой телефон с кофейного столика и отправила Тони сообщение.
Я: «Ты знал, что Оскар Перес любил резать женщин?»
Он ответил через минуту.
Тони: «Что за хуйня, Елена. Нет».
Поскольку он знал, что это я, я предположила, что Нико передал ему мой новый номер. Я не знала, что и думать о том, что теперь они дружат. Честно говоря, я не была уверена, что мне это нравится.
Я: «Ты уверен? Думаю, это общеизвестно».
Тони: «Зачем мне лгать о чем-то подобном?»
Время наживки на крючок…
Я: «Может, потому, что ты знал, что папа обещал меня ему».
У меня в руке зазвонил телефон, и я ответила простым:
— Алло.
— Да что с тобой такое, черт возьми? — в голосе Тони слышались раздражение и беспокойство. — Ты действительно думаешь, что отец согласился бы на помолвку, если бы знал, что Оскар занимается подобным дерьмом?
Помолвка.
Это слово осело у меня в голове с неожиданной ясностью, и я сказала:
— Спасибо, Тони. Это все, что мне нужно было знать, — прежде чем повесить трубку.
Секундой позже на телефон пришло уведомление.
Тони: «Не будь странной».
Мой ответ был юношеским, но ни один из братьев и сестер не мог это подавить.
Я: «Это ты странный».
Мой желудок опустился, когда знакомый магнетизм вошел в кабинет за моей спиной. Гипнотическое и изменчивое, его присутствие касалось моей кожи, погружаясь в поры, словно оно владело мной. Тем не менее, это вызывало что-то глубокое и неопределенное, будто
