— То есть от самоцели ты не отказался?
— Умереть? Как это вообще может быть целью? — пожимает печами Акросс. — Мне всегда казалось, что это звучит по-другому.
— Как?
— Встретиться, — Акросс подпирает кулаком подбородок, смотрит в окно через тюлевые занавески. — Я не совсем понимаю, как устроен этот мир. Я должен быть мертв, но она меня спасла. Почему не спасла их? Так ли она беспомощна, как об этом говорит? Я совру, если скажу, что хотел просто перестать существовать. Но и совру сказав, что хотел жить. Я просто хочу понять… как? Как она вытаскивает меня, тебя, и почему упустила их?
— А я зачем нужен? — не понимает Кай. И все же он уже почти решил, почти готов простить. Это намного лучше, чем и дальше расстраивать маму или бояться за свою команду. Даже если это — малодушие, он чувствует, что хочет покоя.
— Чтобы под ногами не путался. И псину свою приструнил. Скажи команде, что у нас перемирие. Никто никого больше не закапывает и не скармливает монстрам. Она хочет, чтобы мы дрались, я говорю нет. Чтобы я ненавидел тебя — я отказываюсь. Понял? Не потому, что тебя не за что ненавидеть, а потому, что это ей на руку. Потому что в этой общей грызне ее нельзя будет призвать к ответу.
— И я должен согласиться, — кивает Кай.
— А ты не хочешь? — тут же поворачивается к нему Акросс. — Нужно, чтобы я тебя пристрелил тут? С балкона вышвырнул? Думаешь, сможешь победить?
— Думаю, что смогу, но дело не в победе… Я не так себе это представлял.
— А я вообще себе этого не представлял. Если бы не Гидра, то сегодня я бы, наверное… — Акросс задумывается, ищет глазами продолжение для своей мысли, — вывез бы тебя к речке. Искупаться. Как думаешь, она сможет вернуть тебя с того света? Я бы этот способ заставил ее и на Тиме с Барсом провернуть. Конечно сможет, она же так тебя…
— Мне нужно время, — вздыхает Кай, чувствуя что-то вроде разочарования. — К тому же… Хаски ведь убил одного из ваших. Что его ждет?
— Из близнецов? — переспрашивает Акросс как о пустяке. — Да и черт с ними. Я изначально выбрал команду из тех, кого не жалко. Думал, что если снова кого-то терять…
— Никого? — переспрашивает Кай. — Ни девушку? Ни Гранита?
— Можешь обоих себе забрать, — пожимает плечами Акросс. — Только после этого Мей долго не проживет… Все-таки Вега на тебя переключилась. Что ты сам о ней думаешь? Вы же вроде так дружите, ты ее защищаешь. Ты готов к тому, чтобы тебя монополизировал Бог? Не бойся, друзей она твоих убивать не будет.
— Я не верю, что могу кого-то заинтересовать, — качает головой Кай.
— Зря, — кивает Акросс. — Тебе дать время? Нам устроить общее собрание? Если кто-то из моих будет против — я смогу их убить. Но я не думаю, что кто-то кроме близнецов что-то возразит.
Хаски встречает его у дома и сначала пытается шутить:
— Ты куда блин без маминого разрешения?
— Я видел Акросса. — чтобы стереть его улыбку, зло отвечает Кай. Помогает — Хаски становится серьезнее, подходит ближе.
— Смог сбежать?
— Мы просто поговорили. Он хотел перемирия.
Хаски громко смеется, хлопает Кая по плечу, показывает большой палец.
— Шутник. Шутник. Это знаешь, все равно что Германия в сорок четвертом бы вдруг: «Ой, ну ладно, что-то мы погорячились, давайте закругляться».
— Это не одно и то же. Никто не умер… почти, — прибавляет Кай.
— Никто? — переспрашивает Хаски. — А ты, напомни, сколько раз умирал? За два-то года. А теперь все хорошо, Акросс прибежал просить прощения, и ты сразу сдался. Как, простишь его?
Под его влиянием и Кай задумывается, но себя он готов Акроссу простить. Хотя бы потому, что понимает — могло быть хуже. Да еще и может быть, поэтому лучше простить его за себя, но сохранить команду.
— Это сложно, — признает Кай. — Для нас обоих. Но… я постараюсь. Иначе мы застрянем на этом бессмысленном противостоянии. Я не смогу его убить.
— Я его убью, — кивает Хаски спокойно.
— И ты не сможешь. Ты не видел его кости. Он давно умер, но вот он здесь.
— Осиновый кол в сердце, — кивает Хаски. — Кай, ты святой что ли? Ты всех собрался простить? Ты все прощаешь? Ты отца своего тоже простишь?
— А ему и не нужно мое прощение, — переходя в защиту, продолжает Кай.
— А Акроссу нужно?
— Нам обоим нужно, чтобы все это прекратить. Ему тоже сложно. Прекратив игру, он отказывается и от попыток вернуть свою прежнюю команду.
— Да трахался он с ними что ли, раз так по ним тоскует?! — срывается Хаски. Кай это проглатывает, тише спрашивает:
— То есть, ты не попытался бы меня вернуть, если бы я умер? Или Гидру? Дроида?
— Люди умирают, жизнь продолжается, — не поддается Хаски. — Так что пусть прекратит заниматься читерством. К тому же связи не вижу… Он пытался убить тебя только потому, что он отбитый совсем. Тут еще и новые обстоятельства наложились. Ты согласишься на перемирие, а у него бомбанет. Типа он честным словом прекратит…
— Гидра на его стороне, — выпаливает Кай, и тут же жалеет об это, видя, как меняется в лице Хаски.
— Таааак, — протягивает он, перехватывает Кая за ворот, тащит за угол дома, где меньше людей. — Чего еще я не знаю? Они уже спали?
— Блин, я не спрашивал! — у Кая получается только руку своей накрыть, а освободить ворот — уже никак.
— Начнут. Скоро точно начнут. Сейчас я скажу кое-что про Гидру. Ты ее фотографии видел? А горло ее открытым хоть раз видел?
— И что? — торопит Кай.
— А то, что я спрашивал. На нее в детстве кипяток опрокинули, едва на лицо не попало, но шея и плечо теперь — запекшаяся эмфизема. Шрам. Если таких подобрать, тем более если она сама Акросса выбрала — они верные очень.
— Ты ничего не знаешь, — неуверенно возражает Кай.
— Ты еще меньше знаешь. Продолжаем. Ты говорил, Акросс с командой могли управлять игрой тут. Что у них были игровые тела, просто надо научиться. Что я мог бы тут в собаку превращаться, вот как круто. А во что у нас превращается Гидра? И это при твоем полном доверии к ней. Акросса ты ведь у нее встретил и не случайно туда зашел?
— Что ты хочешь сказать?
— Что если она на его стороне, то у Акросса лучшее оружие, чтобы тебя убить. Гидра тебя обнимет, а в следующее мгновение от тебя уже сырое место. И, в отличие от нас с тобой, Акросс знает, как это сделать. Акросс уже тут использует свои способности.
— Это неправда, — возражает уверенно Кай.
— Тебе хочется думать, что это не правда. И что все кругом хорошие. А Акросс станет отличным старшим братом, приедет извиняться перед твоей мамой, и вы вместе ей все объясните. Как он приревновал, как он тебя ненавидел, но теперь-то все в порядке. Да, Кай? В это веришь? Всех простить и все забыть?
