судорогой, поэтому мы побрели к отмели. На берегу нас уже ждала бабушка Солка:
– Вы чего тут делаете? Вашя? Шовшем дурной? Ну дурак. Я- то думала, какие дети малые шиганули, а это два лба шдаровых. Так тут еще и Джоттик?! Ну твою- то мою- то каюту. Вам уж шкоко годков- то? Чай младше меня лет на пятнадцать, дай боше? Ну дали вы штарой женщине понервничать. Шпашибо, что хоть вот не нагишом. Вот полотенца, дурные вы мои. А я пойду дальше шериал глядеть. Там Мария Андреева уже началашся. А- резко прервала свою мысль бабуля- Ваш попрошила поблагодарить Вера. Рашшкашала она, как вы шаплутали. Ну дела. Но это и не первый раш у неё. Джоттик, ты к ней шайди потом обяшательно. Ну вше, побежала. Полотенца на шаборе оштавте.
Бабуля почти дошла до калитки, затем развернулась, поглядела на нас с минуту другую и сказала- «Вот дурни.», а затем завернула в дом, из которого слышался гул работающего телевизора. Мы обтерлись полотенцами, мне достался полотенец с вышитым котом, а Джотто Ивановичу с штурвалом корабля. Было действительно холодно, поэтому мы поспешили одеться. Следующую партию в нарды мы провели, укутавшись в полотенца на скамейке. В этот раз, я решил использовать тактику блица, активно выбивая фишки Джотто Ивановича с поля. В одном из решающих ходов, мне очень нужен был дубль. Я закрыл кости руками, начал потрясывать их, представляя, как мне выпадет два одинаковых числа, постепенно визуализируя это. В итоге, я действительно выбросил две одинаковые кости. Не знаю, управлял ли я реальностью или это была какая- то аффирмация. В любом случае, все это, в купе с тактикой, позволило мне выиграть. Очень долго думал я, какое число назвать, но в конечном счете сказал, прохрипев- «Два».
– Значит два? Придется возвращаться домой. Нужно будет вырубить орешник, от которого нужно было избавиться ещё очень давно. У меня просто с ним какие- то нехорошие воспоминания- сказал Джотто Иванович.
– Какие? – спросил я.
– Что- то из прошлой жизни, Василе. Что- то из прошлой жизни…– многозначительно ответил Джотто Иванович.
И мы отправились обратно домой к главному архитектору станицы Старороговской. Непосредственно сам Джотто Иванович шел впереди, держа в руке фонарь и нарды, а я тащился позади с покрывалом. Выглядело это все так, будто нерадивые пираты возвращаются домой после неудачной вылазки в поисках закопанного золота. Затем от дома Джотто Ивановича мы двинулись чуть вперед от дома ближе к реке. Потом Джотто Иванович молча вырубил какой- то один из полчищ кустов, я стоял поодаль. Мне вообще показалось, что это какая- то шутка или просто забавный пунктик, но когда Джотто Иванович подошел ко мне, бросил топор на землю и молча сел, то клянусь, что видел в его глазах слёзы.
– Василе. Этот куст связывал меня с тем, кого уже не стало. Он ей никогда не нравился, а я всё тянул с тем, чтобы его вырубить. Не могу больше.
Я промолчал, не хотелось вмешиваться. В тот момент мне казалось, что это и нужно. Джотто Иванович встал с землю, поднял топор и указательным пальцем показал в сторону дома. Настало время возвращаться. По прибытию, хозяин дома хорошо так освежился, да и я тоже.
– Давно так авантюрно не проводил время, Джотто Иванович. Спасибо вам большое. – сказал я.
– Брось, Василе. Называй меня просто Джотто, да и все. Время и правда хорошо провели, только это еще не все. Приходи, сегодня в ночное дежурство сходим. Я сейчас, когда орешник вырубал заметил, что там дорога какая- то новая появилась. Похоже на что- то большое. Только отдохнуть и поужинать нужно, у меня сегодня бефстроганов. Картошку сам мял вот этими руками. Давай я тебе с собой положу, а ты домой сходи, переоденься. Вымок так. Список весь мы вычистим, обещаю. Встретимся через часик давай- сказал Джотто Иванович, собирая мне в контейнер пюре с мясом аппетитного вида.
Хочу сказать, что главный архитектор деревни мог легко стать главным поваром, потому что так готовить и оставаться здесь в Старороговской- это просто преступление. Вот поел только недавно, просто все пальчики не то, что оближешь, а откусишь. Нужно попросить рецепт.
Я шел по освещенной ночными фонарями по асфальтированной тропинке к себе домой, рассматривая написанный мною список во время игры в нарды, когда увидел фонарь, горевший на веранде у Оны. Вместе с этим был виден и силуэт, сидевший там же. Не знаю, что щелкнуло во мне, скорее всего общий абсурд происходящего или этот список, но я пошел к ней.
Она будто ждала, всматриваясь в тьму, из которой я вышел.
– Привет, Василе. Как день? Спал до полудня? Я уже слышала про твоё приключение- начала разговор она издалека.
Я стоя немного вдалеке, даже не дойдя до лестницы веранды, сжал ладони в кулаки, собрал всю свою волю и сказал:
– Ты мне нравишься. – начал намеренно ошеломительно уверено я- Не могу сказать про любовь, но ты мне нравишься. Точнее, я вру. Про любовь я могу сказать. Но это потому что я слишком радикальный. Мне не может кто- то нравится. Я либо люблю, либо не люблю.
Она заметно осеклась, действительно не ожидая такого разговора. Ее лицо стало очень даже серьезным. Можно было подумать, что она разочарована, но это видима была та серьезность, когда работодатель находит специалиста с нужными навыками и начинает его проверять.
– Докажешь? – очень серьезно спросила она.
– Как? – недоуменно спросил я.
– Если что- то любишь, то должны быть какие- то доказательства.
Немного подумав, я сказал следующее:
Будто ветер весенний
Тронул листья дуба чуть- чуть…
Только слабый отзвук,
Но уже взволновано сердце
Воспоминаньем тебя
– Что это?– сказала она смягчив выражение своего лица.
– Хокку. Или хайку. Не знаю, придумал сейчас.
– Я знаю. Только это не хокку, а танка. В том плане, что это за доказательство?
– Не знаю. Один мой учитель жизни как- то сказал- «Если любишь что- то, то пиши об этом». Вот, собственно моё доказательство.
– А как я пойму, что оно именно твое? И что оно предназначалось именно мне?
– Я же рассказал его сейчас тебе. И придумал его тоже сейчас
– Но вдруг, не ты его придумал.
– Мне кажется, что это уже не важно.
– А ты хорош! Напишешь про этот вечер в свой дневник?– сказала Она, встав с маленького деревянного стула на веранде.
– Конечно.
– Не забудь тогда подробно описать вот эту деталь.– сказала она задорным голосом приближаясь ко мне.
Теплые губы впились в
