рассыпая по плечам ярко красные волосы, и, дразнясь, показала мне язычок.
— Слышишь, я всегда буду с тобой и найду тебя, где бы ты не был, Гривион Друанг! Или теперь уже правильнее, Корн Ариат?
Демоны побери эти сны! Я рывком сел на постели, отбросив в сторону одеяло, чтобы ночная прохлада быстрее помогла окончательно проснуться. И так почти каждую ночь вот уже вторую седмицу. Около через сон недовольно забормотала Эйс и попыталась вернуть отброшенное мною одеяло на место. Но так как оно улетело на пол, то тёмная, пошарив вокруг руками и ничего не найдя, открыла глаза и недовольно уставилась на меня.
— Какого драного демона, Корн? Вообще-то май в этом году ни фига не тёплый, чтобы расшвыриваться одеялами по всей комнате! Опять сны? Не хочешь, наконец, поделиться со мной? А то, если честно, мне это всё ну просто очень, очень и очень не нравится. И у меня есть мерзкое предчувствие — это не простые сны.
— А какие? Просто ночные кошмары. Мучают в преддверии летней сессии, на которой придётся сдавать предметы за прошедшие два учебных года. Ну, фактически-то за полтора, но с нашей усиленной программой…
— Корн! Не заговаривай мне зубы и убери свои руки, похотливое человекообразное! Пока не скажешь, что тебе снится и от чего ты уже которую ночь вскакиваешь, как ужаленный, то можешь в мою сторону даже не смотреть, понял? — тёмная раздражённо подхватила с пола одеяло и укуталась в него так, что остались торчать только нос и кончики ушей.
— Да ничего особенного, так, всякая муть, — из-под одеяла стремительно вылетела рука, и острые коготки вцепились мне в ухо, — ну ладно, ладно, всё расскажу, отдай ухо, оно мне ещё пригодится, блин, да ты мне в нём сейчас дырок наделаешь, я потом на одних серёжках разорюсь, Эйс, будь человеком, отпусти!!!
— Ну, я вообще-то, как бы и не человек и не особо стремлюсь им быть, поэтому рассказывай так, а ухо я пока подержу, ну, чисто для стимуляции памяти, и вообще, скажи спасибо, ухо было ближе всего, а то я и в другие части твоего тела могла ведь коготки запустить — она плотоядно облизнулась и скорчила рожицу жаждущего крови упыря. Хватку на ухе, правда, ослабила. Чуть-чуть.
— Ну, говорю, чушь всякая, ай, ухо…
— Ага, ухо, хотя стоило б язык, ты рассказывай, а чушь это или нет, я сама решу.
— Ну, снится всякая хрень от лица того демона, которого мне в мозги подселили, словно воспоминания его, или даже не совсем.
— Не совсем — это как?
— Ну, чаще всего я вижу его и какую-то демонессу, его спутницу. И она каждый раз в конце сна обещает найти его, произносит его имя, а потом моё.
Многострадальное ухо резко обрело свободу.
— Её имя ты знаешь? Или, может, у неё даже титул есть?
— И то, и то. Кииласи А’лианинни, владычица небесных чертогов, глас небес, первая советница Того Чьё Имя мы не достойны произнести. Звучит как полный бред, согласись?
Эйс не согласилась, вместо этого он стремительно вцепилась коготками мне в руку, хорошо хоть не в ухо.
— Я раньше не спрашивала, так как это по идее очень невежливо, но теперь спрошу. Какой демон поселился в твоей душе, Корн, это ведь не жнец и даже, скорее всего, не ловчий?
— Он называет себя Гривион Друанг, третий маршал тринадцатой грани.
— …………!!!
Неплохо, надо запомнить, такое ругательство, да ещё в такой форме, я вроде раньше не слышал.
— И?
Эйс перевела дух, пару раз глубоко вздохнула и выдохнула, отпустила руку, встала, прошлась по комнате и плюхнулась на стул.
— Ты сам-то не понял? В тебе высший демон, кто-то из элиты их мира. И его судьбой настойчиво интересуется кто-то настолько могущественный, что способен проникать в твои сны даже из-за грани. Эта твоя Кииласи, или как там её, похоже, по силе превосходит даже архидемонов. Скорее всего, это вообще кто-то из так называемых богов мира граней. И ты ей очень интересен. Как тебе такой расклад?
Вот теперь ругаться захотелось мне, притом ругаться максимально грязно и похабно. Это надо же так влипнуть. Богиня мира демонов. Притом богиня, имеющая ко мне личный интерес. И то, что во снах она ведёт себя дружелюбно, ничего не значит. Это она там дружелюбная, а тут решит вытянуть из моей головы своего любовника, и я сомневаюсь, что целостность этой самой части моего тела будет её волновать.
— Она может…?
— Прийти в наш мир сама? Не знаю. По словам тех демонов, кто был согласен общаться с нашими магами, сила приближённых Того Чьё Имя они не достойны произнести, очень велика. Но в наш мир они вроде ни разу не проникали. Может, не могут, а может, это им просто не интересно. Но ей теперь, думаю, это стало интересно. И не думаю, что для таких, как она, есть невозможные вещи. Расскажи все свои сны в подробностях.
Пока я рассказывал, Эйсиан усиленно накручивала волосы на палец, покусывая при этом нижнюю губу. Затем встала и принялась ходить по комнате. Когда я закончил, она прошла ещё пару раз, а затем одним ударом разнесла в щепки стоящий в углу стул.
— Сука! Да она не убить тебя хочет, а имеет на тебя планы! Ты ей нужен просто по тому, что в тебе есть часть души её любовника. Пускай подавится, тварь, я ей глаза выцарапаю, если только заявится!
Это приступ ревности?
— Ладно, леший с ней, с этой твоей демонической шлюхой, — это ещё с какой стати она моя резко стала? Правда, возражать я не стал, помня об участи стула, — ты до памяти этого Гр… как там его, добраться можешь?
— Не особенно. Только во сне, и то, похоже, только когда этого хочет она.
— Странно, я свободно могу добраться до того следа, который во мне остался после слияния. Похоже, твой гость настолько силён, что амулет подавил его волю достаточно, чтобы он не пытался одолеть тебя, но недостаточно для уничтожения его воли. Скорее всего, закрылся щитом в твоём разуме и сидит, затаившись, — Эйс тяжело вздохнула и присела возле меня на постели.
— И что мне с этим делать? Он, получается, просто ждёт удобного момента?
— Скорее всего. Нам всем эти амулеты уже не особо и нужны. Наши демоны просто слились с нами, растворились, утратили волю. Кто-то от этого не изменился, кто-то как Свон, стал более агрессивным, кто-то приобрёл ещё какие качества. Та же магия тьмы. А вот ты, похоже, не
