будь он один такой, всё было бы не так и плохо.
А мало их, так ещё и законный сынок головной боли добавляет. Уже шестнадцать лет парню, а все попытки привить ему интерес управления страной, как горох об стену. Нет, власть он как раз очень даже хочет получить в свои руки, вот только дальше сакраментального — я здесь главный, а вы все ничто и никто, его фантазия не идёт. И учиться не желал принципиально, вплоть до того, что последнему наставнику вроде как случайно чуть не перерезал горло ножом для заточки перьев. И это не первый случай, о жестокости принца во дворце только ленивый не шепчется. Хорошо, пока ничего серьёзного не вытворил. Хотя уже не один наставник предпочёл тихо покинуть столицу и затеряться на просторах Империи, лишь бы сбежать от высокой чести быть воспитателем Их Высочества.
Один только прошлый разговор чего стоит, Император даже фыркнул от возмущения, вспомнив о нём. Он тогда не поленился посетить тренировку сына.
— Ну, как я, отец?! — Ламбер, раскрасневшийся и запыхавшийся, откинул забрало шлема, вонзил меч в песок учебной арены и гордо вскинул голову.
— Для бойца — отлично! — Император спустился с трибуны и одобрительно хлопнул сына по плечу. — Но скажи мне, ты собираешься в случае чего лично идти в первых рядах войска и сокрушать врагов налево и направо?
— Я собираюсь быть лучшим бойцом в Империи!
— Первый клинок Империи. Звучный титул. Вот только не долговечный. Рано или поздно всегда найдётся или кто-то лучше, или кто-то удачливее. В бою часто решает не твоё мастерство, а то, как вовремя за твоей спиной окажется ещё один враг, отбить удар которого не успеет даже самый лучший боец.
— Никто не посмеет ударить в спину меня!
— На турнирном поле никто. А в настоящем бою не до чести, там главное убить врага и уцелеть самому. Но ты будущий Император. Твой первый и самый важный титул — Император, а не — Первый клинок. Твоё главное умение — не драться мечом, а повелевать своим народом и своими войсками. Поэтому я очень хочу, чтоб ты меньше времени посвящал искусству клинка, а больше тому, как руководить нашей Империей.
— Зачем? Для этого есть советники. А на турнире советник за меня на поле не выедет.
— А как ты поймёшь, хорошие советы тебе дают или плохие?
— Увижу по результатам, — принц весело рассмеялся, — если результаты будут плохими, то советника нужно поменять. Вот и всё.
— Хм, а если следующий окажется не лучше и следующий тоже? А страна недолго выдержит, пока ты будешь менять советников, и те станут ставить над ней опыты. Да и часто бывает, что плохой результат плох только в начале, а потом принятое решение оправдывает себя.
— Отец, я знаю, как командовать людьми! А найти хороших советников, думаю, несложно, ты же нашёл?
— Нет, я не нашёл, я их сам вырастил. Большинство. И что делать, когда тебе дают разные советы, а решение принимать нужно самому? Значит, самому нужно понимать в этом вопросе, чтобы понять, какой совет хороший.
— Я разберусь! — сын упрямо тряхнул головой. — Я принц и будущий Император. Моё решение не может быть неправильным. Неправильным может быть исполнение. А значит исполнитель будет наказан. Император не совершает ошибок и не ищет решений проблемы. Он даёт приказ её решить. А если это не сделано, значит, слуги недостаточно умны и расторопны!
— Кто тебя научил такой чуши?! — Леордан в гневе сжал кулаки.
— Никто. Я это понял сам. Моё дело решать, какого результата я желаю. Дело всех этих прихлебателей — выполнять мои решения. Разве не так должен править настоящий Император?
В тот раз дело едва не дошло до рукоприкладства, Леордана так и подмывало выбить всю дурость из головы этого возомнившего себя великим бойцом и правителем подростка, но он сдержался, решил, этим делу не поможешь. Нужно беседовать, объяснять, показывать его неправоту на примерах. Но когда? Если всерьёз взяться за шкуру сына и выбить из него всю дурь никак руки не доходят: то жена заступается, закатывая скандалы, стоит только голос на него повысить, то государственные дела отвлекают, то самого принца не словишь, вечно или ускачет куда, или на ристалище, с которого его дюжиной лошадей не вытянешь.
Ага, а ещё то вино, то любовницы, то обычная лень — подправил сам себя Император и опрокинул в глотку очередной бокал. И снова залпом, даже не почувствовав вкуса стопятидесятилетнего южного вина. Мысли о проблемах окончательно испортили ему настроение. А противнее всего был возраст, тот самый который в последнее время всё чаще стал напоминать о себе. Делал он это болями в суставах, дрожанием рук, головокружением по утрам и тяжестью мыслей. Шестьдесят восемь лет — возраст более чем почтенный, особенно для простого человека, а не какого-либо мага. Те, говорят, и до двух сотен дожить умудряются, если конечно обладают сильным даром. Но он-то не маг, и даже с их помощью ни смерть, ни время ему обмануть не дано. Самой-то смерти он, положим, не боится, в молодости не раз на кинжальный удар с ней разминался, но вот на кого оставить Империю? Принц? Слышал он уже его взгляд на правление. При нём дворянские заговоры начнут плодиться, как грибы после дождя. Интриги и сведения счётов станут обыденностью, как не подставить перед тем, кто ничего не понимает, а только раздаёт приказы, своего недруга? Да и для генералов он не авторитет. Для большинства принц — просто заносчивый молокосос, ни разу не видевший вблизи армейской жизни и знающий о битвах только на примере рыцарских турниров. Конечно, многие останутся ему верны, но кое-кто может и переметнутся в случае восстания дворян, а это означает гражданскую войну, которой грех не воспользоваться соседям. Жена? Да не смешите мои трусы, эта тупая курица своими фрейлинами управлять не способна, не говоря уже о чём-то большем. Она-то как раз может отдать управление на откуп советникам и приближённым людям, но зная её характер, можно спорить на бочонок лучшего гномьего пива, уже через пару месяцев её будут окружать сплошные лизоблюды и слащавые подхалимы. И какой выход? Нет, помирать Леордан пока не собирался даже теоретически. Будем честными, он вообще не имел никакого желания встречаться с безликой. Но при этом Император был реалистом и понимал, он не вечен, и все эти проблемы только сильнее напоминали ему эту простую истину.
— Ваше Величество.
— А, Клавдий, заходи. Вино будешь? Захвати с комода себе бокал и тащи сюда второе кресло.
