застыл в движении с поднятой лапой.
Староста смущенно проговорил:
— Залезла в погреб и вылакала все наше вино, зараза. За что такое наказание, а? Заберите вы её, Хранительницы ради, а? Отволоките куды подальше от моего селения. Сил уже нет ее терпеть, честное слово! — умоляюще сказал он, зыркнув в сторону «красавицы».
Все, не могу больше терпеть, меня сейчас разорвет от смеха. И я засмеялась громко:
— Ой, блин, Ольгерд то себе красавицу нашел — показывая на его растерянное лицо.
Мой смех подхватили все столичные. Хохот стоял на всю поляну. Я согнулась пополам, пытаясь справиться с дыханием.
Новоявленная «красавица» тоже улыбалась, не понимая, что происходит. А что? Не гонят же вилами и слава Богу, правда?
Ольгерд, красный от смущения, тихонько пятился, бормоча:
— Лучше бы с двумя головами была.
Под общий шумок староста ушел со счастливой улыбкой на лице. У его сопровождающих было похожее выражение лиц.
Реммир усадил дамочку возле костра и начал опрашивать. Выяснилось, что она землянка и зовут ее Людмила Тихоновна Кукушкина. После вопроса о родителях, жалобно сморщила нос, утирая его грязной перчаткой
— Так помёрли уже. Сирота я сиротинушка — запричитала Кукушкина, с горечью выдыхая перегаром — Выпить не найдется, начальник? Встречу-то отпраздновать нужно — с надеждой в глазах сказала она.
Реммир смотрел на нее с брезгливым выражением на лице, но воспитание не позволило ему ответить грубо.
— Вы вообще поняли, что произошло? Нет?
Он вздохнул.
— А так, ничего необычного за собой не замечали? Ну там, сильно что-нибудь захотели, а оно раз и исполнилось. Или рукой взмахнули недруги и отлетели?
— Точно, начальник! — она хлопнула ладонью по коленке — Я ведь как сказала, что Петруха моим будет, так и случилось. А уж руками то я махать умею, не сомневайся — сказала она, тряся грязным кулаком перед лицом Реммира.
Тот поднял брови и повернул голову в мою сторону. Я пожала плечами. Думай, мол, сам.
До вечера она истрепала всем нервы, ребята уже от нее шарахались, а та все не унималась и искала мужского общества. Увидев Мелкого, остановилась как вкопанная, тыча в него пальцем:
— О-о-о-о-о, ни хрена себе! Это, чё, белка ко мне пришла?
Увидев детей, заулыбалась, и ринулась к ним, сюсюкая, но была остановлена грозным рыком Мелкого. Хилл грациозно спрыгнул с холки Мелкого и медленно двинулся к Кукушкиной, отсекая ей путь к детям. Его пасть была открыта, открывая на обозрение острые зубы. Та понятливо подняла руки, делая шаг назад.
Даже представить не могу, как с ней до столицы ехать. Кто ж его знает, может действительно наследница? Потрепанная, пропитая, но наследница?
Вечером, когда мы уже легли спать и дети уснули, послышался шум и полилась песня пьяным голосом:
«На речке, на речке
На том бережочке,
Мыла Марусенька
Белые ножки»
Милад подошел к Реммиру:
— Эта зараза нашу заначку нашла и выпила.
Пьяный голос все приближался к нам. Лина вскочила, хлопая сонными глазами, и испуганно спросила, озираясь:
— Дикие?
Я обняла её, приговаривая тихим голосом. Реммир нахмурился, затем решительно встал, подошел к своей дорожной сумке, что-то доставая из нее. Затем подошел к пьяной Кукушкиной, схватил ее за шиворот левой рукой, правой вскидывая руку, открывая портал. Швырнул туда Кукушкину и шагнул в него сам. Наступила благословенная тишина, со всех сторон облегченный выдох.
Спустя несколько мгновений Реммир вышел обратно. Брезгливо встряхивая рукой.
— Спать — коротко приказал он.
А долго просить и не нужно было.
***
На следующий день мы тронулись в путь. Наш путь пролегал через бесконечный лес. Мои животные бежали рядом, периодически ныряя в густую чащу. От мерных покачивания шавала, я задремала в руках своего мужчины. Своего? Ничего себе. И не мужчины, а ваарца, когда он спросил:
— Рита, позволь задать тебе вопрос?
— М? — открывая глаза — Конечно, спрашивай.
— Когда ты бредила, называла имена, и одно из них Ромка, вроде. Кто он для тебя?
Я устроила голову поудобнее на его плече и начала рассказ.
— Брат, друг. Начну, пожалуй, с самого начала.
В общем, все что помнила о своем детстве, наших проделках с Алькой и Ромкой, переживания и трудностях. О дружбе, длиною в жизнь. Про маму Еву, с особенной теплотой и, даже Семёныче. Долго длился рассказ, начало вечереть, когда к нам подъехал Ижак.
— Реммир, там что-то непонятное.
Реммир пришпорил шавала, мы выехали из леса на поляну, останавливаясь, в недоумении разглядывая открывшуюся картину. Он спрыгнул на землю, поднимая руку, останавливая нас, и прошел вперед.
На нашем пути была огромная стена из растений и их мощных корней, уходящих куда-то вверх. Крупные корни, переплелись друг с другом, не оставляя и просвета. А по ним, словно слезы, стекала черная смола.
Я повернула голову налево — эта стена уходила в бесконечность, направо — тот же результат. И начало стремительно темнеть, как будто разом погасли все звезды.
Ребята хотели подъехать ближе, но тут заупрямились шавалы. Они остановились в десяти метрах от стены и не желали двигаться с места, упираясь лапами о землю, фыркая и рявкая. Вот вам и боевые животные, блин. Все спешились, подходя к стене.
— Не понимаю, мы здесь ездили не один раз, и ничего подобного не было — озабоченно сказал Реммир.
Трое ребят попробовали мечами прорубить проход, но как только они приступили, раздался тихий гул и на поверхности стены во множественных местах, появилась черная смола. Она стекала как слезы крупными каплями, оставляя за собой черные следы.
— Нужно осмотреться. Принесите огонь — распорядился он.
— Не получится, Реммир. Пока мы на стену любовались, шавалы исчезли, там наши сумки, ну и огонь, естественно.
Реммир скрипнул зубами:
— Так по-глупому подставиться.
Чтобы осмотреть препятствие, начали использовать Силу. Песок подбрасывали вверх, он загорался сотнями огоньков и тихо затухал. В другое время я бы залюбовалась этой картиной, напоминающей фейерверки, если бы не услышала:
— Сила заканчивается.
Повисла напряженная тишина.
Тут я заметила движение слева и повернула голову, пытаясь разглядеть. Это Мелкий с Хилом шли вдоль стены, обследуя ее. Странно, почему мои животные не побоялись подойти к стене? Возможно, из-за того, что это создания самой Хранительницы и всякая нечисть им не страшна?
— Ребята, а можно из Силы реальный огонь добыть? — спросила я.
В моей голове начал вырисовываться план.
— Давайте попробуем, что стоять без дела. Мы сейчас вообще без света останемся.
Подобрала с земли толстую палку, обмотала ее куском ткани, подошла к стене, и окунула ее в смолу, накручивая ее на ткань. Повернулась к ребятам.
Милад подошел
