Сейчас он добреньким голосом скажет очередную заученную формулу — и отпустит ее с миром, спускаться обратно по бесконечной лестнице, сознательно и радостно. Ведь можно себе вообразить, сколько молодых дурочек с нежеланным ребенком во чреве являлись сюда, чтобы посоветоваться насчет Провидения. Вдруг оно допускает, как выразился бы Ник, аборты по социальным показаниям…
Или нет. Сейчас он кликнет стражу, и палач в пыточной камере уточнит и происхождение ребенка, и заодно содержание вредного рассказа «О раскаявшемся»…
Толкователь молчал.
Неужели она сумела его, всезнайку, озадачить?..
— Добровольно возлегла твоя… сестра с упырем — или по принуждению?
Ага. Сам факт плодовитого союза с упырем сомнений не вызывает, и то хорошо…
— По принуждению, — сообщила она без колебаний. — Он угрожал лишить ее жизни…
— Сколько лет твоей сестре?
А это, интересно, зачем?
— Тридцать, — сказала она с запинкой.
— Сколько времени, как зачат плод?
Она заколебалась. Ее дело — усложнить Толкователю задачу, а вовсе не получить совет в реальной житейской ситуации…
Кстати, пауза, которую он сделал перед словом «сестра», говорит о том, что…
— Отвечай, госпожа.
— Два месяца, — пролепетала она, умышленно сокращая срок. Ей тяжело было соображать в режиме вопрос-ответ; ее собеседник сразу же понял, конечно, что никакой «сестры»…
— Точно ли известно, что ребенок будет кровопийцей?
Секундное колебание. Ей казалось, что за световой стеной она различает силуэт Толкователя…
— Вероятность девяносто процен… то есть девять к одному…
Молчание. Раздражало потную кожу грубое полотно, мешал ненавистный корсет, поскорее бы все это закончилось…
— Обожди, женщина.
Силуэт исчез. А через несколько секунд погас факел.
Ирена вытащила голову из пасти каменного зверя. Ожесточенно протерла слезящиеся глаза. За стражей он пошел… или все-таки за своим премудрым шефом? Так просто… нет. Так не бывает…
А если они взяли Семироля — и сейчас устроят им очную ставку?!
А если…
После света в глаза темный мир вокруг виделся темно-вишневым. И зеленая свечка, манящая, как палец утопленника…
Она прислушалась. Далеко-далеко шумела толпа. Вероятно, очередь расходится по домам, по трактирам, по ночлежкам… чтобы завтра перед рассветом подобраться к заветным ступенькам.
Там, на краю площади, ждет ее Рек. Ждет и, наверное, волнуется; опека Река не была ей неприятна. Может быть, потому, что она знала наверняка — никакой награды от Провидения рыцарь не получит…
— Женщина…
В каменной пасти мелькнул свет. Она вздрогнула и подошла.
Импровизированный прожектор снова осветил ее лицо — на этот раз, как ей показалось, мягче. Спокойнее.
И там, за стеной света, находился теперь другой человек. Она поняла это раньше, чем он заговорил.
Темный силуэт…
Она всматривалась, забыв приличия. Вернее, пыталась всмотреться.
Нет, так ничего нельзя сказать наверняка. Голос. Создатель, дай ему голос, пусть заговорит…
— Женщина, чисто ли твое сердце?
Верховный Толкователь — если только это был он — говорил шепотом. Ирена обмерла.
— Ждешь ли совета по совести? Или тебя заботит, как обмануть Провидение?
Странная акустика в этом склепообразном небоскребе. Звуки множатся, кажется, что Толкователь говорит отовсюду. Ниточки-звуки, звуки-лоскутки, собирающиеся в единый клубок, и этот голос…
Голос, который она впервые услышала в телефонной трубке. «Алло, Ирена? Это Ирена?..»
— Жду, — сказала она хрипло.
А вдруг у разговора есть свидетели? И он дает ей понять, что приличия следует покуда соблюдать?..
Она вдруг увидела себя его глазами. Постаревшая, подурневшая, забывшая о косметике, в платке до бровей…
Она заплакала. Без горечи — просто разом хлынули накопившиеся за долгое время слезы.
«Так это верховный Толкователь желает меня допросить… для установления… меры моей вины? — Я всего лишь рыцарь, Ирена…»
Этот указ издан… для того, чтобы Анджей нашел ее?
Он ждал? Ждал, что она придет?!
Темный силуэт пошевелился. Она вызывает у бывшего мужа сочувствие? Брезгливость? Замешательство?
— Зачем ты это сделал, — сказала она шепотом. Если сторонний свидетель и услышит ее — спишет эти странные слова на бессвязный лепет испуганной женщины…
— Боишься ли ты кары, или хочешь получить вознаграждение? — человек в темноте повысил голос, и Ирена обмерла, и горячие слезы не ее лице враз остыли.
ТОТ голос или…
Анджей, это ты или не ты?!
Человек в темноте ждал ответа. Ей казалось, что еще немного — и она разглядит черты лица…
Молчать дальше было невозможно.
— А что вы думаете о смертной казни? — сами собой спросили ее губы.
Будто пароль.
Темный силуэт помедлил — и отступил в один из боковых черных провалов.
И уже уходя, верховный Толкователь на секунду угодил в отблеск факела. И Ирена увидела его лицо.
* * *
…Раньше дом принадлежал местному богатею. Собственно говоря, это был не единственный его дом; в один прекрасный день богатею подошла пора жертвовать, причем в особо крупных размерах, и ничего странного в этом не было, потому что род занятий у богатея был, мягко говоря, не вполне человеколюбивый. Богатей был разбойничьим атаманом, и для покрытия совершенных и задуманных злодеяний требовались все новые, все более крупные, все более добрые дела…
Богатый разбойник пожертвовал ближним свой лучший дом в пригороде, и на весах Провидения снова установилось равновесие. Несмотря на мзду, взимаемую разбойником с уличных торговцев, задушенного удавкой конкурента и разграбленный купеческий обоз.
Обо всем этом Ирена узнала много позже. А пока ее привели, ослабевшую и не сопротивляющуюся, на широкий двор за высоченным внешним забором и приземистым внутренним, причем по узкому коридору между двумя заборами взад-вперед бродили псы той же породы, что и теленок-Сэнсей…
Было утро. Ночь прошла в темном закоулке дворца Толкователей; Ирене не объясняли, чем она провинилась, но товарищем ее по заточению оказался слабоумный парнишка лет шестнадцати, а из разговоров слуг, на время превратившихся в стражников, она заключила, что среди толп, протекавших, как песок, сквозь пальцы Толкователей, сумасшедшие вовсе не были редкостью…
Она смотрела перед собой, но видела не забор, не поленницу и не рассохшуюся бочку посреди двора. Перед ней стояло лицо верховного Толкователя — такое, каким она его увидела в последнее мгновение их встречи…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
