Насчет необходимости грома ни я, ни комиссар ничего не смогли толком сказать.
— Гром? Ну, он, вообще-то, не нужен для стрельбы. Просто он есть — и точка! Волшебная сила ведь иногда и грохочет. Видите, как комиссар держит ружьё у плеча? А теперь смотрите вон на ту бутылку.
Грохнуло. Девочки вздрогнули. Бутылка разлетелась вдребезги.
— Видели стрелу?
— Вот это да!
Охота схватила выброшенную гильзу и чуть не обожглась.
— Ой, горячая-то какая, и наконечник стрелы пропал!
Дайте мне скорее попробовать!
Легран загнал новый патрон и передал винтовку Охоте. Она ухватила оружие точно как комиссар и, не целясь, дернула за курок. Бабахнуло. Никуда, конечно, не попала.
— Теперь я, теперь я, — запрыгала на месте Ферида и получила в руки винтовку.
Опять бабахнуло. Похоже, громыхание ружья показалось девочкам самым занятным из всей процедуры стрельбы. Я отошел немного в сторонку и присел на скамейку. Легран с видимым удовольствием начал растолковывать девочкам, как нужно заряжать одним патроном, обоймой и как нужно прицеливаться с помощью мушки. Потом Легран оставил Охоту и Фериду самих палить в белый свет и подсел ко мне.
— Стрелки из них, конечно, никакие, — поделился он наблюдениями. — Даже не пытаются прицеливаться.
— Они привыкли стрелять навскидку. Ведь на стрелах мушек для прицеливания нет. Да и времени на прицеливание у них обычно тоже нет. Вы удивитесь результату, если поставите им мишени для пристрелки четырьмя-пятью патронами с сорока-пятидесяти метров. А потом поставите чистые контрольные мишени.
— А что, давайте попробуем. Скажу, чтобы поставили мишени.
Я подошел к девочкам.
— Сейчас поставят круглые мишени. Похожие на те, которыми вы пользуетесь при тренировке. Пять выстрелов для пристрелки. Потом мишени заменят и десять выстрелов на поражение.
— Понятно. Это уже интереснее, чем по банкам.
Легран принес еще одну винтовку. После каждого пристрелочного выстрела девочки бежали к мишеням смотреть, где получилась дырка. На мушки всё так же не обращали никакого внимания.
— Мы готовы, — после четвертого выстрела заявила Ферида. — Поставьте мишени подальше.
Мишени сменили и отодвинули.
— Сейчас мы увидим какой-то аттракцион, — предупредил я Леграна, узрев, как, зарядив винтовки, девочки взяли по второй обойме в зубы, словно заправские вояки.
Десять выстрелов за двадцать секунд! Первый раз, держа оружие в руках. Легран присвистнул от удивления, когда принесли мишени. У Охоты одна круглая дырка точно в центре. У Фериды тоже одна, но чуть-чуть овальная.
— Всадили пуля в пулю! И вы скажете, что они держат винтовку первый раз в руках? Вы разыграли меня, Серж. Никогда не поверю, что это не спектакль.
— Напрасно. Так и есть — в первый раз. Просто они очень талантливые и хорошо тренированные.
Охота и Ферида, слушая нас, удовлетворенно улыбаются донельзя довольные произведенным впечатлением.
— Тогда ваши племянницы просто бесценное сокровище!
— Вот тут вы совершенно правы насчет сокровища и его бесценности. Могу вас также заверить, что и это довольно скромная оценка. Сам я их воспринимаю как неповторимое чудо. Эй, чудо несказанное! Давайте я вас поцелую в носики.
— Если всё так, то и с пистолетом они управятся в один момент. Уже и без советов по стрельбе.
Мы перебрались в крытый тир. Я опять занял позицию сидячего наблюдателя. Легран продемонстрировал девочкам, как работают пистолет, револьвер, и присоединился ко мне. За неполный час девочки пропуляли, наверное, с полтысячи патронов, если не больше. Пистолет амазонкам очень понравился. Поинтересовались: а нельзя ли купить? Легран сказал, что огнестрельное оружие иностранцам не продают.
— Комиссар, а как у вас со временем? Есть еще? — попытался я прощупать почву для другого дела.
— Найдем, если нужно. В комиссариате поживут немного и без меня. А в чём вопрос?
— Я обещал девочкам, что при случае они смогут попробовать управлять автомашиной. А сейчас и случай благоприятный. Машина есть, полицейский автодром рядом. Нужно только проникнуть на него.
— Почему бы и не проникнуть? Это легко устроить. Утренние занятия как раз кончаются, и там будет свободно.
Расплатились за патроны и подъехали к полицейскому автодрому.
— Этьен, — говорю я шоферу, — вот пятьсот франков за дополнительную работу, которую вы сделаете для нас. Нужно хотя бы немного научить девушек водить машину. На вот эту площадку комиссар вас проведет, а там уж всё сами. Мы с комиссаром будем ждать вас через час-полтора вон в том кафе напротив ворот. Согласны?
— Еще бы! За пятьсот-то франков!
Этьена с девочками и машиной пропустили на полицейскую площадку, а мы с Леграном перешли улицу и устроились за столиком летнего кафе. Заказали кофе и круассаны.
— Вы знаете, Серж, по сравнению с вами я старик и меня почему-то не покидает ощущение, что драка в «Ритце» — это еще не конец ваших приключений в Париже. Боюсь, что вам еще придется встретиться с полицией по какому-нибудь поводу. Необязательно со мной, и это удручает. Мне кажется, что с вашей троицей всё время должно что-то случаться. Хотя вы сами этого не желаете и намеренно или даже случайно не провоцируете. Может быть, какой-то злой рок? А ведь ваша маленькая компания мне как-то необъяснимо симпатична. Ребяческая непосредственность ваших племянниц и ваша, Серж, ненаигранная терпимость к окружающим как-то очень необычны для нашего времени.
— Благодарю, комиссар, также и за вашу к нам доброжелательность. Вы совершенно справедливо заметили, что с нами всё время что-то случается. Меня это очень досадует, хотя, как мне кажется, и имеет объяснение совсем не в виде какого-то неизбежного рока.
— И что же это за объяснение?
— Объяснение вон там на машине гоняет.
— Ваши племянницы?
— Ну, да. Вы же видите, что это за явление. А внешность? Я всё время влипаю с ними в какие-нибудь истории. Причем в одни и те же. Кому-то они вдруг понравились, и этот кто-то сразу же воображает, что имеет какое-то право господина на девочек. Может говорить им любые гадости или лапать их, как захочется. Почему так? На них что — лежит печать доступности и готовности на всё? Нет, конечно.
А дальше всё очень просто. Если бы девочки молча сносили бы такое отношение, то и историй никаких не было бы. Отошли в сторону — и нет истории. Так ведь не позволяют отойти — преследуют. Нужно защищаться. А как только защитился, то тут и возникает история с полицией. Слова «отстань» прилипчивые, агрессивные типы не понимают. А как только получат по морде за свои фокусы, то начинают вопить во всё горло о нападении и нанесении ущерба. Я уже как-то к такому привык. Так что и возражать вашим ощущениям, комиссар, не буду. Вероятность очередного нежданного приключения всё время довольно велика. Но они могут за себя постоять. Причем не только в плане сексуальных посягательств, а и вообще любой угрозы, попытки нападения. А вот от юридического крючкотворства у них защиты нет. Так и живем. Они защищают нас от насилия, а я защищаю от всего остального.
— Понятно. А откуда любопытство к огнестрельному оружию? Это не криминал, конечно, но интересно. Если бы я чувствовал какое-то опасное внимание, то не привел бы вас сюда.
— Интерес простой и однобокий. Знаешь, что за оружие, — то будешь и знать, как от него защититься. После ваших уроков по стрельбе они имеют представление о такой опасности и будут для нее почти неуязвимы. Сами пистолеты и ружья им совершенно не нужны. Разве что как сувениры.
— Значит и в самом деле до сегодняшнего дня они не имели представления об огнестрельном оружии?
— А вы всё еще сомневаетесь, комиссар? Напрасно. Девочки обманывать не умеют.
— Ну, у вас и компания! Я в первый раз как-то сразу почувствовал себя в присутствии ваших красавиц спокойно и комфортно. Совсем не как на месте преступления и в присутствии подозреваемых. Хотя доверчивым меня не назовешь. Интуиция, однако. Смотрите, Серж, — они выезжают.
Охота и Ферида просто сияют от сознания своей первой победы над машиной.
— Ну, как?
— Здорово! Теперь мы и Антогору за пояс заткнем.
— Кто это — Антогора? — сразу спрашивает Легран.
— В нашей компании три девочки, но одна сейчас занята делами и не смогла приехать с нами.
— Такая же красавица?
— Нет, гораздо красивее, — смеются Охота с Феридой.
— Тогда хорошо, что ее нет с вами. Втроем вы бы от Парижа камня на камне не оставили бы.
— Ну, что вы такое говорите, комиссар…
— Можете звать меня просто Вивьен. Когда я не на службе.
— Очень хорошо, Вивьен. Приходите к нам вечером, посидеть за чашкой чая, — пригласила Ферида.
— Спасибо. Не знаю, получится ли.
