На остальных участках фронта мы должны отражать атаки русских, пока они не истощат свои силы…»
Среди генералов особое доверие Гитлер питал к Вальтеру Моделю, который настаивал, что его войска должны иметь достаточное время, чтобы подготовиться к наступлению и провести необходимую перегруппировку. Ссылаясь на данные воздушной разведки о глубине и мощи русской обороны, Модель доказывал необходимость значительного усиления его войск танками, артиллерией и пехотой. Гитлер признал эти аргументы достаточно убедительными, чтобы предоставить своим командирам дополнительное время для подготовки.
Гитлер хотел также собрать для наступления не только как можно больше тяжелых танков «тигр», но и новых средних танков «пантера».
Наступление на Курской дуге требовало несколько сотен новых мощных бронированных машин для решающих боев в наиболее важных секторах фронта, но пока что из-за технологических трудностей немецкая промышленность выпускала всего лишь около 12 «пантер» в неделю.
Задержки с подготовкой наступления продолжались, а конфликты между генералами углублялись. Наконец 15 апреля 1943 года Гитлер утвердил Директиву № 6 об операции «Цитадель».
«Я решил, как только позволят условия погоды, провести наступление “Цитадель” — первое наступление в этом году.
Этому наступлению придается решающее значение. Оно должно завершиться быстрым и решающим успехом. Наступление должно дать в наши руки инициативу на весну и лето текущего года.
В связи с этим все подготовительные мероприятия необходимо провести с величайшей тщательностью и энергией. На направлении главных ударов должны быть использованы лучшие соединения, наилучшее оружие, лучшие командиры и большое количество боеприпасов. Каждый командир, каждый рядовой солдат обязан проникнуться сознанием решающего значения этого наступления. Победа под Курском должна стать факелом для всего мира.
Я приказываю:
Цель наступления — сосредоточенным ударом, проведенным решительно и быстро силами одной ударной армии из района Белгорода и другой — из района южнее Орла, путем концентрического наступления окружить находящиеся в районе Курска войска противника и уничтожить их.
В ходе этого наступления в целях экономии сил следует занять новый сокращенный фронт по линии Нежега — река Короча — Скородное — Тим — восточнее Шигр — река Сосна.
Необходимо обеспечить максимальное массирование ударных сил на узком участке, чтобы, используя местное подавляющее превосходство во всех средствах наступления (танках, штурмовых орудиях, артиллерии, минометах и т. д.), одним ударом пробить оборону противника, добиться соединения обеих наступающих армий и, таким образом, замкнуть кольцо окружения.
Сосредоточение сил обеих групп армий для наступления осуществить в глубине, вдали от исходных позиций, чтобы, начиная с 28.4, на шестой день после отдачи приказа главным командованием сухопутных войск, они могли начать наступление. При этом следует принять все меры по маскировке, сохранению тайны и введению противника в заблуждение. Самым ранним сроком наступления является 3.5».
Командующие группами армий должны были доложить о готовности своих войск к 24 апреля 1943 года.
4 мая, почти три недели спустя после принятия Директивы № 6, Адольф Гитлер созвал в Мюнхене совещание своих высших военачальников для окончательного обсуждения вопросов, связанных с операцией «Цитадель». Правда, инспектор танковых войск генерал-полковник Гудериан (в отличие от большинства других участников совещания) утверждает, что эта встреча была созвана, чтобы решить, будет ли вообще проводиться операция «Цитадель», а не для согласования деталей наступления.
Гитлер открыл совещание, выступив с речью, в которой дал оценку положения на Восточном фронте, затем предложил присутствовавшим высказать любые возможные соображения. Модель, не присутствовавший на совещании, но изложивший свое мнение в письме, высказался против наступления на Курской дуге. Манштейн сделал оговорку, что наступление может быть успешным, если начать его без дальнейшей отсрочки.
Фельдмаршал Кейтель проголосовал за наступление. Йодль считал его нецелесообразным. Цейтцлер, зная, что Гитлер хочет предпринять наступление, рекомендовал провести операцию «Цитадель». Клюге поддержал Гитлера и Цейтцлера.
Единственный, кто открыто высказался на совещании против «Цитадели», был Гудериан, который заявил, что наступление бесцельно и что немецкие войска при наступлении будут снова разбиты и «мы наверняка понесем тяжелые потери в танках», которые не будем «в состоянии восполнить снова». Однако большинство участников совещания высказались в пользу наступления.
Гитлер тем не менее не назвал конкретную дату начала «Цитадели». Необходимо было обеспечить наступающие войска достаточным количеством танков, которых, по общему признанию, явно не хватало. Фюрер к тому же хотел добиться технического превосходства над русскими, и, по его мнению, новые типы танков могли обеспечить победу под Курском и наголову разбить русские армии. Но выпуск средних танков «пантера» все еще отставал от установленного графика. На совещании в Берлине 10 мая министр вооружений Альберт Шпеер заверил Гитлера, что связанные с производством «пантер» технологические трудности преодолены и к концу месяца будет построено не менее 324 «пантер». Поскольку требовалось доставить их на фронт и передать танковым дивизиям, Гитлер в качестве предварительной даты наступления под Курском назначил на 13 июня.
Но этот день прошел, и затем была назначена новая «окончательная» дата — 5 июля.
1 июля Гитлер собрал на совещание старших командиров, непосредственно участвующих в операции «Цитадель», чтобы обсудить последние детали. Но вместо всестороннего обсуждения стратегических и тактических проблем накануне столь решающей битвы Гитлер произнес одну из своих длинных речей.
Собравшиеся генералы услышали, что операция «Цитадель» возникла не только в силу военной ситуации, а явилась неизбежным результатом провалов, допущенных германскими союзниками, и прежде всего Италией, которая виновата почти во всех неудачах, постигших Германию. Затем Гитлер добавил к этому перечню Румынию и Венгрию, оказавшихся абсолютно ненадежными и не заслуживающими доверия.
Гитлер подчеркнул, что Германия, «чего бы это ей ни стоило», не должна уступать ни пяди завоеванной земли, поскольку без этой территории и ее ресурсов, материальных и людских, рейх существовать не сможет. Каждому немецкому солдату следует твердо знать, что он сражается в силу этих причин и он должен сражаться на занимаемых позициях без отступления.
Он предупредил генералов, что Россия способна создать немало серьезных трудностей для них, но время «Цитадели» пришло. В течение лета Красная Армия будет выжидать, готовясь к крупному наступлению зимой. Таким образом, разбить врага надо сейчас.
Орловский выступ глубоко вдавлен в русскую линию фронта, и отдавать этот плацдарм Красной Армии он не намерен. Этот выступ выгоден рейху, так как сковывает значительные силы противника. Русские не способны организовать планомерный отвод войск, и, следовательно, нужно немедленно нанести по ним удар. В ходе разгрома, который последует за немецкой атакой, танковые дивизии смогут полностью уничтожить спасающиеся бегством войска противника.
Гитлер, однако, признал, что русские располагают крупными силами и что операция «Цитадель» сопряжена с крупным риском. Но предупреждения на этот счет, заявил он, основаны на бумажных выкладках и цифровых данных, решающее же значение будет иметь его вера в победу. Он напомнил присутствующим, что, вопреки всем военным советам и оценкам генерального штаба, он принял решение присоединить Австрию, ввел войска в Чехословакию, разгромил Польшу и сокрушил русские армии.
5 июля вермахт нанесет свой удар, и весь мир снова почувствует мощь немецких вооруженных сил.
Вермахт готовится к наступлению
Закулисные разногласия и интриги в военном руководстве рейха не должны, однако, создавать у нас ложное представление, что операция «Цитадель» была «обделенной» с точки зрения ее материально-технического обеспечения. За два года боев против Красной Армии вермахт понес тяжелые потери, но немцы по-прежнему располагали огромной ударной мощью для наступления на Курской дуге.
Конечно, по сравнению с крупными наступательными операциями 1941–1942 годов «Цитадель» кажется всего лишь ограниченной попыткой со стороны Германии уничтожить войска противника своими танковыми дивизиями на сравнительно узком участке фронта. Особенно убедительным подобное умозаключение выглядит на бумаге: в 1941 году нацисты вторглись в Советский Союз, имея 11 армий, наступавших на фронте протяженностью в 1200 миль, а в 1942 году в летнем наступлении немцев принимали участие шесть армий на фронте протяженностью 450 миль. В операции «Цитадель» участвовали три армии, изготовившиеся нанести удар на фронте всего лишь в 150 миль.
