Но эти выкладки обманчивы. Да, по сравнению с прошлыми наступательными кампаниями операция «Цитадель» проводилась на значительно сузившемся участке фронта, но это намного увеличивало ударную силу наступавших дивизий и позволяло сконцентрировать огневую мощь тяжелого оружия. Линии снабжения были короче, и их легче было защищать.
Последняя отсрочка даты наступления — с 13 июня на 5 июля — дала немцам возможность направить дополнительно еще два батальона «пантер» в дивизии генерала Моделя на северный фас дуги, а также некоторое количество этих новых средних танков на южный сектор Курского выступа.
Основные удары наносили 4-я танковая армия генерал-полковника Гота с юга и 9-я армия генерал-полковника Моделя — с севера. Две эти группировки должны были соединиться восточнее Курска, зажав в стальные «клещи» находившиеся на выступе крупные силы русских.
4-я танковая армия наступала силами 48-го танкового корпуса (3-я, 11-я танковые дивизии и моторизованная дивизия «Великая Германия») и танкового корпуса СС в составе трех дивизий — «Адольф Гитлер», «Мертвая голова» и «Рейх». Ее правый фланг прикрывала армейская группа генерала Кемпфа, наносившая удар на северо-восток, — один танковый и два пехотных корпуса. Наглядное впечатление о силе основных соединений немцев дает дивизия «Великая Германия», располагавшая 180 танками, в том числе 80 новехонькими «пантерами», а также подразделением штурмовых самоходных орудий.[81]
Согласно специальному исследованию Курской битвы, проведенному командованием сухопутных войск США, на Восточном фронте летом 1943 года немцы имели в составе четырех групп армий «Север», «Центр», «Юг» и «А» 161 дивизию, в том числе 26 танковых, и, кроме того, еще семь дивизий в Финляндии. На других театрах войны у немцев было: 12 дивизий в Дании и Норвегии; 25 дивизий во Франции, Бельгии и Голландии; три дивизии в Италии и Сицилии и восемь — на Балканах.
Таким образом, находившиеся в 1943 году на Восточном фронте дивизии составляли более 75 процентов общей численности немецких сухопутных войск, что убедительно подтверждает правоту утверждений русских, что именно они несли основное бремя наземной войны против общего врага.
Наступавшая с севера на 40-километровом участке фронта немецкая ударная группировка генерала Моделя имела в своем составе 1500 танков и САУ, а южная — генерала Гота — 1700 танков и САУ. Главный удар наносили 35 дивизий, оснащенных 2700 танками и САУ и поддерживаемых 10 тысячами артиллерийских орудий. Всего в группировке немцев насчитывалось 900 тысяч человек, из которых 530 тысяч принимали прямое участие в наступлении. Два воздушных флота — 2050 истребителей и бомбардировщиков — прикрывали наступающие группировки с воздуха, кроме того, немцы имели резерв поддержки и пополнения из 500 самолетов.
Морально-боевой дух войск имеет не меньшее значение, чем их численность. Генерал танковых войск Меллентин в связи с этим указывает, что многие соединения, подготовившиеся к битве, обладали «ударной мощью, которой они никогда больше не будут иметь» и что «в первый и последний раз за время кампании в России дивизии до начала наступления получили несколько недель отпуска и были полностью укомплектованы живой силой и техникой».
В ночь на 4 июля немецким солдатам было зачитано специальное послание Гитлера.
«Солдаты Рейха!
Сегодня вы начинаете великое наступательное сражение, которое может оказать решающее влияние на исход войны в целом. С вашей победой сильнее, чем прежде, укрепится убеждение в тщетности любого сопротивления немецким вооруженным силам».
Анализ окончательной расстановки сил показывает, что Гитлер вместе со многими своими генералами верил, что немецкая армия имеет блестящие шансы достигнуть под Курском своей основной цели — окружить русские войска, находившиеся на выступе, и уничтожить их. Следует отметить один важный момент: немцы начинали Курскую битву при фактическом равенстве с русскими в танках и самоходных установках.[82]
Это равенство немцы имели также в авиации — 2500 самолетов против 2650 русских. Немецкие летчики были уверены, что качество их боевых машин выше и немецкий летный состав в целом имеет лучшую подготовку. Немцы также знали, что их танковым дивизиям всегда удавалось в начале сражения прорывать фронт противника. На этот раз мощным ударным группировкам требовалось преодолеть всего каких-то 70 миль, и этот охватывающий маневр может быть осуществлен, как это неизменно было раньше, стремительным броском всесокрушающей неотразимой силы.
Двухмесячная задержка начала операции «Цитадель» была использована немцами для скрупулезной подготовки. Каждый метр Курского выступа был сфотографирован разведывательными самолетами, и снимки переданы войскам. Офицеры пехотных и танковых дивизий целыми днями изучали в бинокли позиции противника, рельеф местности и выносили на свои оперативные карты траншеи, укрепленные пункты, танки — все.
Главная штаб-квартира Гота находилась в Микояновке — в 35 километрах от линии фронта. Пять аэродромов в районе Харькова были запружены истребителями, бомбардировщиками и штурмовиками, готовыми по первому сигналу подняться в воздух.
Все, что можно было сделать для подготовки наступления, было сделано. Никогда раньше ни одна крупная операция, подчеркнул генерал Меллентин, «не была подготовлена лучше, чем эта… Боевой дух наступающих войск был исключительно высок. Они были готовы выдержать любые потери и выполнить все поставленные перед нами задачи».
Час проведения операции «Цитадель» наступил.
Невероятный русский танк Т-34
В надвигавшейся схватке на Курской дуге русские полагались на два основных танка — средний Т-34 и тяжелый КВ-1. Оба танка имели одинаковый двигатель, но ввиду разницы в весе Т-34 имел максимальную скорость 51 км ч, тогда как КВ-1 развивал скорость 35 км ч. Оба эти танка были вооружены эффективной 76,2-мм пушкой и пулеметами.
Многие танки имели более массивную броневую защиту, чем Т-34 (65 мм — башня и 47 мм — корпус), но его покатая броня обеспечивала наилучшую защиту, чем у всех существующих танков этого класса.
До появления «тигров» и «пантер» летом 1943 года основным соперником «тридцатьчетверки» был немецкий танк Т-IV. Первоначально он был вооружен короткоствольным 75-мм орудием, совершенно неэффективным против Т-34, бронебойный снаряд пушки которого вспарывал броню Т-IV, как консервный нож.
Воздействие этого русского танка на моральный дух немцев, пожалуй, было большим, чем фактические потери немцев на полях сражений. Именно этот танк немцы считали столь опасным, что переносили начало операции «Цитадель» с недели на неделю, чтобы подбросить на фронт «пантеры» и «тигры».
«Это — чудо-оружие, — писал немецкий танкист в своем рапорте, — которое сеет ужас и страх, где оно появляется».
Во встречном бою или быстрой огневой схватке, там, где значение имели высокая проходимость, скорость и маневренность, ничто не могло сравниться с Т-34. Высокими боевыми качествами, которые также вселяли отчаяние в немцев, обладали и тяжелые танки КВ.
Но в битве на Курской дуге русским предстояло сразиться с новыми бронированными немецкими машинами, с которыми они ранее близко не сталкивались, — «пантерами» и «тиграми» и исполинскими самоходными орудиями «фердинанд», которые немецкие солдаты называли «слон».
Необходимо, однако, сделать следующее примечание. Слово «тигр» стало синонимом превосходной смертоносной бронированной машины. Из второй мировой войны этот танк вышел, наделенный неким магическим могуществом, которым не обладало ни одно другое оружие подобного класса.
В том, что касается Курской битвы, нет никаких оснований для подобных оценок!
Сравнение характеристик Т-34 и «тигра» летом 1943 года выявит поразительный факт — «тридцатьчетверка» была лучшим танком. Конечно, «тигр» был массивнее, имел более толстую броню и более мощное орудие — 88-мм пушку.
Но он не был подходящим танком для наступательной операции на Курской дуге. На пересеченной местности его скорость — какие-то 12 миль в час — вдвое уступала скорости Т-34. Запас хода не превышал 100 километров, и без дозаправки на поле боя «тигры» вскоре оставались без горючего, становясь сидячей мишенью для русских орудий. К тому же «тигры», спешно доставлявшиеся с немецких заводов под Курск, часто страдали от механических поломок. А отбуксировать «тигр» с поля боя мог только другой «тигр».
Перед началом наступления на Курской дуге многим немецким офицерам на память приходил один боевой эпизод, который ярко продемонстрировал, каким опасным, упорным и отважным противником может быть стойкий экипаж одного русского танка. Этот отчет о поразительной схватке с русским тяжелым танком взят из немецких источников, так что скептикам трудно поставить под сомнение его подлинность.
