сказал:
– Хе-ий! Нойта, Мальта! – Маг приложил руку к груди, – Черзаре Кордо.
– «Нойта»! Я знаю это слово. Оно означает «ведьма».
– Да, – сказал Черзаре, – но не только, в тролльем языке «нойта» обозначает любого мага женского пола.
– Ну, все, – прервал его Бальтазар, – с этого мгновения только троллий. И, Мальта, я хочу, чтобы ты помнила: верность вознаграждается, наглость – никогда.
* * *
Если я что-то спрашивала у Черзаре, то он отвечал на тролльем. Этих ответов я не понимала. Мы шли по дворцу, останавливаясь на каждом шагу, он показывал на предмет и громко называл его.
Он садился на пол, водил рукой по паркету и произносил слова. Картины становились источником целого потока слов. Я догадывалась, что мой учитель описывает происходящее на них, называет имена героев, рыцарей, магов и королей.
За едой тоже не было покоя.
Сначала я пыталась запоминать слова, но потом все мои чувства словно притупились. Из головы исчезли мысли, вытесненные звуками чужого языка.
Под этим напором у меня даже не было возможности осмыслить видение, которое явилось мне в присутствие верховного мага.
Вызвали его слова Корина или так совпало? Теперь неважно. Хоть верховный маг и не показал этого, но у меня было чувство, что я сильно провинилась.
Подсмотрела то, чего не следовало.
Я взглянула на Черзаре. Он выглядел радостным, как будто нет в мире большего удовольствия, чем болтать со мной. Ему явно доставляло удовольствие слушать свой голос.
Что ж, если я смогу понимать троллей, то стоит потерпеть.
Я сосредоточилась и погрузилась в мир звуков.
Под вечер голова сделалась чугунной и болела, но результата пока не было.
– Я все еще не понимаю ни слова.
Маг улыбнулся и кивнул, а потом сделал движение: повращал указательные пальцы вокруг друг друга.
Этот жест я поняла:
– Все придет со временем.
Потом маг выставил ладонь вперед и упруго надавил на воздух.
– Не стоит беспокоиться, – перевела я.
Наконец-то Чезаре меня отпустил. Тишина, оказывается, может быть наслаждением.
* * *
Я проснулась от того, что за дверью раздавалась какая-то возня.
Кто-то повернул ручку. Я приготовилась кричать. Сердце пропустило удар.
В комнату вошел Мадс.
– У нас минута, – деловито сказал он. – Что ты знаешь про Бьянку?
Я натянула одеяло до подбородка.
Он стоял напряженный, страшный. Чернота мантии сливалась с ночной тенью. Палач и убийца. Цепной пес верховного мага. Могут ли мои слова оборвать поводок? «Верность вознаграждается, наглость – никогда». С моей стороны будет большой наглостью выдать эту тайну.
– Бьянка не у магов, – сказала я. – Ее везли в какой-то цветник, но по дороге она сбежала. За ней была погоня, но они все угодили в туман. Тролли убили магов, а Бьянку отвезли к ведьмам. Когда я видела ее в последний раз, она была в безопасности.
Я вглядывалась в лицо Мадса, но он остался совершенно бесстрастным.
– Я знаю, ты ее очень любишь. И она тебя то…
В считанные секунды Мадс преодолел расстояние, нас разделявшее. Я подумала, он меня ударит. Но нет. Просто стоял и смотрел. Глаза сделались безумными.
Он с втянул ноздрями воздух и очень медленно выдохнул. Уголок его рта нервно дернулся.
– Не знаю, какую игру ты ведешь, но передай верховному магу, ему незачем сомневаться в моей верности.
– Нет, ты не понял, я видела Бьянку в своих видениях.
Мадс не дал мне продолжить.
– За хорошую службу сегодня Бальтазар Тосса забрал мои письма к Бьянке и заверил, что их передадут. Ей тоже позволят передать мне послание.
Под «хорошей службой» он имеет в виду пытки Захарии… Холодок пополз по шее к затылку, ладони сделались влажными.
– Так вот, что ты пишешь. Письма. Ей. Эти бумаги хотели украсть. Один рыжий, второй коротышка и третий…
– Не играй со мной, ведьма!
Он навис надо мной, подавляя своей яростью. Я кожей ощущала его злость.
– Я не играю. И я не ведьма. А вот Бьянка у ведьм. Она колдовала для них.
Отчего-то мне стало важно, чтобы он поверил. Но между нами стояла стена. Мадс был убежден, что это изощренная проверка на прочность. И ради Бьянки он выстоит. Не дрогнет. Продолжит безупречно выполнять любые приказы.
Время уходило.
Минута истекла.
Мадс отстранился и, как будто пьяный, слегка пошатываясь, пошел к выходу.
– Это правда. Я не обманываю!
Дверь мягко закрылась.
А я отбросила одеяло и бросилась за кристаллом. Мне нужно убедиться, нужно увидеть Бьянку…
Глава 32
Для прогулки Черзаре выбрал внутренний дворик дворца, вымощенный серой блестящей плиткой, так что казалось, можно замочить ноги, если перешагнуть белый мраморный бордюр. В центре дворика росло кривое деревце, его корни взрыли квадрат земли и торчали тугими канатными узлами.
Мы сидели на скамейке, маг говорил, я слушала.
За последние дни в меня влились потоки тролльей речи.
Погода начала портиться, набежали облака. Я рассматривала их отражения в серой плитке. Одно облако было похоже на волка с открытой пастью, второе напоминало старика в шляпе и с горбом.
Черзаре говорил ровным спокойным тоном, иногда по его губам скользила легкая полуулыбка.
Кажется сейчас он задал какой-то вопрос, судя по интонации.
Я пожала плечами и ответила.
– Не понимаю.
Маг кивнул и продолжил беседу сам с собой.
А я размышляла о Мадсе.
Наш разговор остался между нами.
Только на следующее утро я поняла, что он мог бы пойти к верховному магу и «продемонстрировать» свою верность, рассказав о том, что не поддался. Тогда всплыло бы, что я видела Бьянку. И не просто видела, а позволила себе вмешаться в дела Бальтазара Тоссы и чуть не лишила его предмета шантажа.
Вот и пытайся помочь после этого. В лучшем случае – не поверят, в худшем – подставят.
– Верховный маг Александр закончил плохо. Пока он спал, в его спальню пробрался Константин Кода и вбил в голову гвоздь, от чего Александр скончался. Летописец записал, что умер Александр от естественной причины. И правда, жить с гвоздем в голове неестественно.
Я с удивлением взглянула на Черзаре.
– О, вижу, Мальта, история вас заинтересовала.
Маг по-прежнему говорил на тролльем, но теперь все звуки резко обрели смысл.
– Магия, – прошептала я. – Теперь я понимаю все!
Я даже поднялась со скамейки: не в силах усидеть.
– Да. Вам была дарована привилегия. Не многих обучают языкам таким методом. Все больше по старинке. Но что ж… идем, обрадуем нашего господина Тоссу.
Я стиснула в кармане кристалл.
Что ж, я готова.
Бальтазар Тосса принял нас незамедлительно.
– Очень вовремя, Мальта, – сказал
