Агния тут же обхватила его за шею с такой силой, чтобы у Редьярда не оставалось иллюзий — она его хочет задушить, а не обнять.
— Я помню, — сказал тот довольно и горячо выдохнул ей в макушку. — Виндикта ничего не боится.
После этого Редьярд распрямился и подхватил большими ладонями Агнию прямо под задницу. Ей ничего не оставалось, кроме как оплести ногами талию этого паршивца. Теперь их лица были практически на одном уровне, и Редьярд, не скрываясь, довольно скалился.
Потом последовал мягкий толчок, и Редьярд сделал первые взмахи, набирая высоту. Каждый метр, который теперь отделял его от земли, заставлял Агнию крепче сжимать руки. Она уткнулась лбом в плечо Редьярда, чтобы не видеть уменьшающиеся здания.
— Ах, как жаль, что надо лететь за нашим скользким коллегой, — вздохнул Редьярд в ответ на очередную попытку себя удушить.
— Держи себя в руках.
Агния постаралась придать голосу недовольное звучание, но горячий выдох в ухо заставил мурашки бежать по телу.
— Руки у меня заняты.
И вслед за словами её уха коснулись теплые губы.
— Редьярд!
Тот потерся носом, от чего Агния напряглась еще сильнее. Хотел бы она от души укусить этого придурка за ухо, прямо за самый острый кончик, но вдруг её с такой высоты уронят?
В общем-то, лететь в крепких объятиях оказалось не так уж страшно. Агния даже немного задремала, когда Редьярд тихо-тихо позвал её:
— Мы на месте.
Машина Свейна стояла на каменных плитах, сквозь щели между ними пробивалась трава. Высокая ограда отрезала это место от внешнего мира, охраняли его ворота, с которых хлопьями слезала краска. За воротами стояла усадьба, когда-то исполненная величия, но теперь о ее славном прошлом напоминали только растрескавшиеся колонны, подпирающие фронтон.
Они осторожно ступали по расколотым от времени плитам, стараясь не издавать ни одного лишнего звука. Казалось, что тут жили призраки — Агнии стало холодно от запустения вокруг.
Внутри дома царила темнота, так что Редьярд снова взял Агнию за руку и повел за собой, как слепого котенка.
Неподалеку раздались голоса.
— Асгрим узнал, что именно ты выкрал из лаборатории. Все будут тебя искать и не пощадят, когда — я повторяю «когда», а не «если» — тебя найдут. Директор Магнус лично взялся за поиски, а значит, варианта не найти тебя просто нет.
— Ну и что? — раздался голос одновременно похожий и непохожий на голос Свейна.
— Я помогу тебе спрятаться. Если не будет риска для людей, директор не будет тратить силы на поиски. Послушай, — голос Свейна стал мягким, как будто он говорил с маленьким ребенком, который схватил со стола чашку с кипятком, — отдай это мне.
Агния едва-едва сдвинулась, чтобы заглянуть в приоткрытую дверь.
— Ах, ты про эту прелесть?
Трудно было не догадаться, что говорившим был Орм. Свейн стоял прямо перед ним, и они смотрели друг в друга, словно в зеркало. Только у Свейна повязка на глазах была белая, а Орм закрывал глаза черной, и цвет этот подчеркивал бледность его лица и впалые щеки.
В руках он держал прозрачную склянку. Зелье внутри было огненно-красным с синими всполохами, пестрое, как ядовитая лягушка, которая одним своим видом говорила: «Не трогай меня, а то пожалеешь». А Орм эту «лягушку» держал безо всякого страха, хотя Свейн при виде флакона будто дышать перестал и стоял без единого движения.
— Тебе не спастись, — сказал он.
— Да? Ну и что, — повторил Орм и пожал плечами, при этом он поглаживал своими длинными пальцами флакон. — И зачем ты пришел?
— Ты ведь знал, что нас ищут, — сказал Свейн. — Знал, что меня и госпожу Агнию найдут, совершенно точно найдут. И тебе ничего не стоило нас убить.
Орм чуть наклонил голову и приподнял уголки губ.
— Ты так думаешь? — спросил он недоверчиво.
— Я думаю, что ты давно забыл, зачем начал все это. Ни Магнус, ни Агния не враги тебе. Мы на одной стороне.
— Трогательная речь. Правда. И я бы, может, даже поверил. Только за углом караулит парочка, которой наверняка хочется заполучить мою голову, — Орм обернулся, глядя прямо на Агнию за дверью. — Стоило бить сразу, братишка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Свейн тоже обернулся, и Агния сразу же сделала шаг вперед — хватит с неё позорных пряток.
Увидев её, Орм безо всякого предупреждения замахнулся и бросил зелье прямо под ноги Агнии. Не было никаких впечатляющих взрывов или дыма, ничего. Зелье растеклось по полу, превратившись в грязно-бурую жижу.
— Назад! — выпалил Свейн и шагнул к луже, доставая из внутреннего кармана плаща белый полупрозрачный платок. — Я попробую нейтрализовать его.
Позади него громко и свободно рассмеялся Орм.
— Испугался?
Редьярд оттащил Агнию за спину и зарычал, пригибаясь.
— Что это? — спросила Агния у Свейна.
— Мой подарок сородичам, — ответил вместо него Орм. — Раньше зараза, которую разносили одни милые демоны, очень быстро погибала. Деревня, может быть, две, вымирали, а потом сила ее сходила на нет. А вот эта, — он показал на лужу на полу, — будет пожирать людей, пока они все не закончатся.
Он закончил и улыбнулся так, будто подарил миру гениальное изобретение.
— Ох, Агния, я совсем забыл. Ты ведь теперь человек? — уточнил Орм.
— Стой. Здесь! — рыкнул Редьярд.
Он с силой затолкал Агнию поглубже в темный коридор, а сам кинулся на Орма, и тот взвился над полом, обратившись в змея, чья голова с легкостью коснулась высокого потолка.
Свейн кинулся к разлитому зелью и все же накинул ткань — та засветилась и прилипла к полу, почернев в тех местах, где ее коснулась отрава.
— Госпожа!
— Как близко должен подойти другой человек, чтобы заразиться? — спокойно спросила Агния.
— Несколько метров, может, метр. Я не знаю!
Свейн всегда ходил с мягкой, почти приветливой улыбкой на лице, и никто не знал, есть ли в его глазах, вечно скрытых повязкой, её отражение. Его спокойствие обычно напоминало змею перед броском — никаких резких движений, никакой суеты, а сейчас из него ключом били смятение и страх.
Свейн обернулся на грохот сражения.
Среди пыли от обрушившихся стен мелькали тени двух монстров, хлопали исполинские крылья, и во все стороны летели кровь и чешуя. Агния вовремя увернулась — пол рядом с ним залило красным, и плиты начали дымиться.
Наконец пыль улеглась, и стало видно сражающихся. Облик Орма внушал трепет — огромный змей, которого не сдерживала ни мораль, ни милосердие. Он дрался, не замечая, как его собственное тело разрывают на куски. Орм вонзил клыки в руку Редьярда, но тот схватился за самое основание и вырвал сначала один клык, а потом и другой, для верности.
Орм пытался обездвижить его, обвить кольцами, но Редьярд уворачивался, снова и снова рвал его шкуру когтями — крови натекло столько, что центр комнаты напоминал багровый пруд. И в один момент вместо исполинской змеи на полу распластался Орм в человеческой форме, искалеченный и обессиленный от потери крови.
Редьярд приземлился и собрался добить его, но Свейн закричал:
— Стой!
Он сделал несколько шагов к замершему демону.
— Надо допросить, надо узнать, как сделать лекарство. Госпожа Агния заражена!
От рева Редьярда затряслись стены, а Орм только сплюнул на пол полный рот крови и захихикал.
— Стал бы я создавать… такую нелепицу, — он начал смеяться, тут же скорчился — в груди у него забулькало, и Орм зашелся кашлем. — Лекарство? Нет никакого лекарства. Собрались меня в клетку бросить? Ну уж нет. Все мы тут и подохнем. Дружно, как одна большая семья, — он засмеялся, перемежая смех надсадным кашлем.
Редьярд без жалости схватил его, не слушая криков Свейна, в свободной руке материализовались гудящие от силы браслеты. Редьярд нацепил их на Орма, а Агния невольно потёрла запястья, будто и сама знала вес этих оков.
Орм перестал смеяться и посмотрел на свои руки.
— Я предупреждал, — сказал он спокойно. — Бей наверняка.
Он поднял скованную левую руку и стянул с нее перчатку — вся рука была в коротких ранах-насечках, и от них по коже расползались язвы. Орм с отстраненным интересом смотрел на то, как его плоть разлагается. Редьярд поспешно сделал два шага назад.
