Фи размахивает своей сигаретой под музыку, раздающуюся из автомата. Играет «Мне все напоминает о тебе», а я не могу это слышать. Блин, скоро стану читать гороскопы. Надеюсь, пабы сохранят приверженность мелодичной музыке. Сентиментальная музыка и алкоголь – убийственное сочетание. Я стараюсь думать о работе и забыть о маме, Джоше и собственной свадьбе.
– Так скажи мне Фи, если бы «Секс с экс» было твоим шоу, что бы ты предприняла?
Фи смущается.
– Извини за то, что было утром. Просто расстроилась и наговорила глупостей. Как ты говоришь, нужно решить, на чьей ты стороне.
– Не нужно извинений, – улыбаюсь я ей. – Хорошо, что ты так любишь свою работу. – По крайней мере, мне так кажется. – Скажи, что ты думаешь о нашем шоу? – Этот вопрос должен показать ей, что я ценю ее мнение. Я часто пользуюсь несложным этим психологическим приемом.
Фи сосет ломтик лимона из коктейля.
– Честно?
И тут мне вдруг на самом деле очень захотелось узнать ее мнение.
– Да, честно.
Как она смеет думать, будто мне хочется слышать неправду? Возмутительно. Потом я вспомнила, что сама часто позволяю себе полуправду, преувеличения, неискренние комплименты и несправедливую критику, – словом, сознательную ложь, которая словно масло для смазки колес жизни. Преувеличение – начиная от продаж и до квалификации в резюме – самое обычное дело. Неискренние комплименты и несправедливая критика – все это чисто политические приемы, как и знаменитые три «п»: поощрение (чтобы обезвредить тех, кто мне мешает), повышение зарплаты (кто-то его должен заслужить, а я диктую условия), промискуитет (учитывая все вышесказанное).
Но как быть с полуправдой?
Это не совсем приятно.
Да нет же, это ужасно.
Я залпом допиваю свой джин с тоником. Мы с Иззи сейчас говорим на языке полуправды. Я и правда не могу быть искренней ни с ней, ни с мамой, ни с Джошем. Потому что для этого нужно быть искренней с самой собой. А это было бы совсем уж глупо.
– Хочешь еще выпить? – Фи встает. Она уже на полпути к бару, когда я киваю в ответ.
Потому что, если говорить правду, то я не забыла Даррена. Я думала, что пройдет время, и его имя сотрется из моей памяти и что я буду вспоминать наши встречи с равнодушным и холодным безразличием. Но я думаю о нем почти все время, и, грезя о нем, я по-настоящему счастлива.
Чистое, настоящее счастье. Мне радостно оттого, что он есть. Я счастлива, что он где-то рядом. И все же через месяц я выхожу замуж за другого.
Но пора вернуться к действительности. О чем мы говорили? Ах да, – «честно».
Фи ставит стаканы на стол.
– Да. Скажи честно, что ты сейчас думаешь о нашем шоу?
– Оно хорошее. – Я подняла бровь. – Очень хорошее, – уточнила Фи.
Я подняла вторую бровь. Это выглядит не так выразительно, зато хорошо передает мои мысли. Фи вздыхает и режет мне в лицо: – Оно потеряло остроту и стало однообразным.
Она права.
– И что ты предлагаешь?
– Ну, парочка идей у меня имеется. – Как интересно, она что же, собирается поделиться со мной соображениями? Кажется, она и выпить-то меня пригласила лишь для того, чтобы высказаться. Чтобы сказать: «Я тут набросала пару идей и составила бизнес-план» и достать их из сумочки.
Я выжидательно молчу.
Мои предположения, слава богу, не оправдались. Честно говоря, мне по горло хватает десятичасового рабочего дня.
– Дело в том… – Фи колеблется и внимательно рассматривает свои ногти. Ха, да они же обкусаны, остались только короткие огрызки. С чего это она так нервничает? Или она всегда грызла ногти? Не помню.
– Так в чем же дело? Нет, подожди-ка, расскажешь потом, я возьму еще по коктейлю. – Очень странно, но наши стаканы уже пусты, а мне придется сразиться врукопашную с другими наглыми, агрессивными и хорошо одетыми лондонцами. К счастью, меня тут же обслужили. Бармены, не замечающие меня, встречаются редко (а барменши – часто). Я протискиваюсь на место, к Фи. Взять в этом баре коктейль так же напряжно, как шесть недель военных учений. Поэтому я благоразумно беру по два джина с тоником, – по два двойных, конечно. Зато хотя бы четверть часа не буду сдерживать себя. Захочу – выпью залпом.
– Продолжай. Дело в том…
– Дело в тебе.
– Во мне?
– Да. Ты изменилась.
– Я стала пользоваться подводкой. Может, дело в этом. Читала, что подводка для глаз снова вошла в моду.
Фи внимательно смотрит на меня и не может понять, то ли я валяю дурочку, то ли действительно поглупела. На самом деле я нервничаю. Оба своих коктейля я выхлебала, как воду. Фи подвигает мне последний коктейль.
– Может, это из-за помолвки, но… – она не может решить, стоит быть со мной жесткой и откровенной, или нет. И все же продолжает. Мне остается только удивляться ее глупости. – Кажется, ты потеряла интерес к шоу.
– Я очень занята, – возмущаюсь я.
– Конечно.
– Я не в состоянии делать все одна, – защищаюсь я.
– Разумеется, нет.
– Всем остальным занимаешься ты.
– Ну да.
– И мне это в самом деле уже не так интересно, – откровенничаю я.
Правильно. Беспрецедентно! Я делаю большой глоток джина.
– Блин, Фи, с чего бы это?
Фи наклоняет голову. Я хочу ей довериться. Она мне действительно нравится. Ладно, пусть я сегодня разоткровенничалась, хотя обычно это совсем не в моем духе. Ну выпила, ну хочется поболтать. Все равно с кем. А передо мной сидит Фи. Нет, две Фи. Теперь уже две Фи и целая батарея стаканов. Я осторожно качаю головой.
– Может, из-за того, что ты выходишь замуж, в тебе стало поменьше цинизма. Ну, и программой ты перестала интересоваться.
Может быть.
А что? Может, она и права. Хорошее объяснение.
– А может, ты слишком занята другими вещами. Раньше, до помолвки, на первом месте у тебя была работа, а потом уже друзья и родственники. Возможно, из-за забот твои приоритеты изменились.
Да, забот у меня просто тьма. Тут я вдруг холодею. Отдала ли я органисту список гимнов?
Раньше работа у меня была на первом месте, – черт, что она хотела этим сказать?
Фи опять что-то несет. Я пытаюсь понять, что. Зал паба идет колесом. Я трогаю голову, но она тоже идет колесом.
– Когда вы обручились? Кажется, в марте? – Она не ждет, что я отвечу, и глубоко затягивается сигаретой. – Вообще-то мне показалось, что ты потеряла интерес к шоу еще до помолвки. – Я замерла. – С января. Ты что, решила в новом году меньше работать?
Я гневно смотрю на нее. Теперь вижу, что она все просекла. Она просто не договаривает, и тому могут быть несколько причин. Или она не так уж пьяна, или у нее есть смутные догадки, которые она довольно успешно прятала. Или вспомнила, что я ее босс. Или у нее мало денег, и она не хочет меня обижать, так как мне придется за нее платить. Интересно, чем может быть вызвана ее сдержанность.
